Восставшие миры - Фрэнсис Вилсон

— А Рэдмона Сейерса что с ним связывает?

— Не могу сказать, не знаю. Кажется, они знакомы с юности, когда Брунина еще не обуяла идея свергнуть Империю, а Сейерс не имел известности в обществе. Ну, хватит о Брунине, о Сейерсе и обо мне. Скажите, друг мой, — попросил Зак, откинувшись на спинку кресла и блаженствуя после третьей порции спиртного, — не кроется ли в образе Робин Гуда нечто гораздо большее чисто внешнего вида? То есть я вижу некие архетипы, но, по-моему, дело значительно глубже.

— Что именно имеется в виду? Конкретно.

Ла Наг готов был охотно открыться профессору, только хотел проверить, сумел ли тот самостоятельно прийти к точному заключению.

— Насколько я понимаю, гамбит с Робин Гудом предоставляет среднему обитателю внешних миров главного героя из плоти и крови, который выражает его недовольство. Личность Робин Гуда олицетворяет и проявляет на деле агрессивность обывателя. Таков был ваш замысел?

— Возможно, — улыбнулся Ла Наг. — Об этом я не думал, док. Сначала была у меня мысль дать жителю внешних миров конкретную идею, в которую можно поверить. Однако ему трудно живется, а на протяжении рабочего дня остается не так много времени для абстрактных раздумий. Он гораздо скорее откликнется не на логический довод, а на живого человека. Надеюсь, таким человеком окажется Робин Гуд.

— И чем кончится дело? Вы хотите, чтоб жителям внешних миров — по крайней мере, обитателям Трона — пришлось сделать выбор между Метепом и Робин Гудом. Как этого добиться?

— Пока точно не знаю, — медленно протянул Ла Наг. — Надо посмотреть, как развернутся события. Любой разработанный ныне определенный план впоследствии безусловно потребует корректировки… Поэтому я его не разрабатываю.

— А я чем смогу вам помочь?

— Пока ничем. Необходимо сначала слегка укрепить репутацию Рэдмона Сейерса, чтобы он послужил вам надежным прикрытием. — Ла Наг взглянул на светящийся циферблат настенных часов. — С нынешнего вечера рейтинг нашего репортера начнет медленно, но неуклонно расти.

— Собираетесь его снабдить очередными эксклюзивными материалами?

— Нет… Снабжу преданными друзьями, которые имеют доступ к рейтинговым компьютерам.

Док Зак кивнул и просиял, поняв мысль.

— Ну конечно! Поэтому Сефа сегодня отправили на работу…

— Как раз сейчас должен взяться за дело.

У него имелся служебный пропуск в видеоцентр, но без официального вызова трудно было бы объяснить свое присутствие именно в этом конкретном отделе, где оценивались зрительские предпочтения и мгновенно вносились соответствующие поправки. В каждый видеоаппарат, изготовленный на Троне, встроен крошечный монитор, который сообщает рейтинговому компьютеру, когда какой приемник включен, какую принимает программу. Ни для кого это секретом не было; из купленной аппаратуры монитор можно спокойно вытащить. Хотя мало кто его трудился вытаскивать. Империя уверяла, будто он позволяет составить программу, наиболее отвечающую современным вкусам, так что лучше оставить, избавившись от трудов и затрат на изъятие.

Поскольку всем прекрасно известно, что видео служит мощным орудием пропаганды, любая откровенно пропагандистская попытка привычно пропускается мимо ушей. Но Империя, требуя обязательного лицензирования любого приемника, с легкостью непосредственно и насильственно диктует видеокомпаниям свою волю. Впрочем, в том даже не было необходимости. Империя заручилась многочисленными видимыми и невидимыми друзьями во всех средствах массовой информации, которые страшно гордятся своей принадлежностью к элитарным кругам, любыми доступными способами формируя и мобилизуя общественное мнение. Актуальные темы звучат в драмах и комедиях, популярные личности, дикторы произносят ключевые слова и фразы. Вскоре взгляды общества начинают меняться, сперва незаметно, потом неуклонно по градусам, потом совершается грандиозный скачок, после чего никому даже в голову не приходит, будто он когда-нибудь думал иначе. Пристрастившиеся к видео, как к наркотику, люди не подозревают о происходящем; только те, кто игнорирует назойливую вездесущую развлекательную машину, видят, что творится, но их предупреждающих криков никто не слышит.

Сеф Вулвертон заперся в помещении, где стоял главный рейтинговый компьютер, и стал менять плату над смотровым окном. Здесь начинаются все операции, оказывающие влияние на зрителей. Именно в этом компьютерном центре подсчитывается число приемников, настроенных в данное время на данную программу. Критически важная процедура — легче всего до людей достучаться через любимую передачу.

Он выложил на ладонь черную маленькую коробочку. При нажатии крышечка отскочила, под ней обнаружились два отделения. Одно пустовало, в другом лежал крошечный шарик, черный, как оникс. Сеф не одну неделю его программировал, пора пускать в дело.

Нацепил на лоб, включил плоский фонарик, влез по пояс в смотровое окно — перед глазами открылся мир мелких геометрических форм, собранных в непостижимые с виду схемы и матрицы. Держа в правой руке изолированный инструмент с муфтой на кончике, извлек с его помощью черный шарик из матрицы, заменив принесенным с собой. Старый сунул в коробочку для сохранности, закрыл окно. Через несколько минут направился по коридору в свой собственный отдел.

Скоро новый чип заработает, слегка перестраивая чувствительные магнитные поля, позволяющие компьютеру запоминать новую информацию и отыскивать старую. Сеф перепрограммировал матрицу так, чтобы определенный процент зрителей популярной вечерней комедии «Сладко, сладко!» о злосчастных приключениях во внешних мирах помешанного на сластях карлика пришелся на выпуск новостей Рэдмона Сейерса. После прямого репортажа о «денежном дожде» его рейтинг взлетит в любом случае, однако ненадолго, поскольку никакая сенсация не выдержит конкуренции с шоу «Сладко, сладко!». Проделанная сейчас махинация должна убедить соответствующих специалистов, что Рэдмон Сейерс вскоре наверняка окажется новым вундеркиндом среди репортеров, которому, пожалуй, разумно предложить работу в крупной видеокомпании, выделив лучшее время, чтобы он проявил себя в полную силу.

Сеф взглянул по пути на экраны на станции мониторинга. Точно, везде идет программа Сейерса.

«…перейдем к сфере бизнеса. Сегодня в ходе торговли ценными бумагами на Солнечной фондовой бирже возникла легкая паника в связи с известием, что Эрик Бедекер, крупный магнат астероидной горнорудной промышленности, выбросил на рынок все обычные и привилегированные акции из своих многочисленных портфелей. На протяжении нескольких последних месяцев он через разных брокеров понемногу продавал их за наличные. Общая сумма составляет миллиарды солнечных кредиток! Никому не известно, вкладывает ли он куда-нибудь полученные деньги. Возникло опасение, что на редкость проницательный и безжалостный Бедекер узнал то, чего никто больше не знает. Поэтому многие инвесторы помельче начали продавать нынче акции, ощутимо снижая их стоимость. Впрочем, в данный момент ситуация, кажется, стабилизировалась после многократных заверений консультантов по инвестициям и брокерских контор, что тревоги напрасны — земная экономика гораздо здоровее прежнего.

Эрик Бедекер упорно отказывается от каких-либо комментариев по этому поводу.

Вернемся на домашний фронт. Тронские власти до сих пор ищут участников вчерашнего дерзкого ограбления инкассаторских флитеров Министерства финансов, рассыпавших после налета деньги над Примус-Сити. Полиция утверждает, что у нее есть несколько верных способов установить личность так называемого Робин Гуда и Вольных стрелков, но в подробности не вдается.

Прошлой ночью я стал очевидцем знаменитого ныне «денежного дождя», и мы вновь повторим репортаж для тех, кто случайно его пропустил…»

Глава 13

…видя, какую оно несет беду, надо быть сумасшедшим, трусом или полным слепцом, чтобы не предать его проклятию.

Д-р Рью

Ла Наг сидел молча, неподвижно, прислушиваясь к забродившему недовольству. Слишком скоро. Вот на что способна гибель четверых великолепных мужчин…

— Мы отомстим! — воскликнул Брунин, стоя посреди конторки. — Обязаны отомстить!

По первому побуждению Ла Наг был готов согласиться. Может быть, из-за того, что несколько часов назад произошло у него на глазах, может быть, из-за того, что день был очень долгий, а ему предшествовала бессонная ночь… Так или иначе, некий темный уголочек в душе тоже требовал мести.

Нет… Нельзя позволять себе роскошь откликнуться на соблазнительный призыв сирены. Однако четыре жизни погибли! Так рано… Прошло лишь три четверти года Ростка, и четверо живых потеряны. По его вине.