Земля предков - Алексей Живой

Однако, когда их подняли и погнали по дороге дальше, Федор так и не получил ответа на свой немой вопрос. Скорее у него возникли новые, когда мощеная дорога поднялась наверх и прошла чуть в стороне от сооружения, ставшего видным гораздо лучше. Проходя мимо, Чайка смог разглядеть, что храм действительно стоит в стороне от дорог и к нему ведут лишь едва различимые тропы. Растительность около храма была буйной, скрывая подступы с тыльной стороны, и Чайка не смог проверить свое предположение относительно другого входа. Однако кое-что было для глаз открыто: ряд каменных столбов колоссальной высоты, выполненных в форме людских тел. Когда неизвестный храм стал скрываться из вида, Федор успел насчитать не меньше десятка таких изваяний. Людей, монахов или других прислужников вокруг не было видно. В общем, место выглядело действительно странновато. Так, словно там обитали последователи какого-то тайного культа для посвященных, похоронивших себя в этих стенах заживо и не выходивших наружу.

Впрочем, вскоре Федор позабыл об этом храме. Во-первых, потому что появились новые объекты, стоящие внимания, а во-вторых, беспощадное солнце уже начало свой спуск с небосвода и день стал клониться к вечеру, а Чайка, Леха, Цорбал, Пирг и остальные едва не падали от усталости.

На следующем холме Чайка увидел еще одну башню, очень пожую на ту, что повстречалась им в самом начале долины. Только полноценной деревни вокруг нее не было, лишь несколько домов, явно предназначенных для размещения небольшого караульного отряда. Он там и был. Человек десять сапотеков с копьями, мечами и щитами, расположившись у башни, молча встретили процессию с пленниками. Невысокий сапотек с бронзовой кожей, украшением из перьев на голове и боевым топором на поясе, обернутом куском материи, стоял впереди всех. Чайка решил, что это наверняка командир караула, слишком уж независимо тот держался по сравнению с остальными. Еще трое наблюдали за ними с самого верха, откуда хорошо просматривалась дорога в обе стороны.

Командир конвоя, остановившись ненадолго, перекинулся парой слов с командиром караульного отряда. Видимо, тот сообщил ему что-то важное, поскольку сапотек из конвоя быстро вернулся к пленникам и прокричал солдатам звучную команду. Несколько тычков копий дали понять финикийцам, что теперь они должны двигаться еще быстрее.

— Не понукай, не запряг! — огрызнулся Ларин на сапотека, осмелившегося кольнуть его копьем в бедро.

Это было сказано так грозно, что Федор с напряжением ожидал дальнейших действий от Лехи, но сапотек благоразумно отпрянул. А Ларин нехотя побрел дальше, чуть-чуть ускорив движения своего усталого тела, как и остальные финикийцы.

«Что за спешка возникла, — размышлял Чайка сам с собою, переставляя отекшие ноги, — неужели нас потеряли и ждут с таким нетерпением, что предупредили все сторожевые отряды». Однако ответа на этот вопрос не было, и Федор перестал ломать голову.

Примерно через полчаса им навстречу попался отряд вооруженных сапотеков, не меньше двух сотен воинов с копьями и мечами, без остановки прошагавший в сторону окраины владений. Для набега на соседей сил было маловато, и Чайка решил, что это просто смена караула, несшего службу в каменных подземельях. А может, и тех сторожевых башен, что они видели на своем пути.

Вскоре пленные финикийцы прошли новую деревню, разбросанную по берегам реки, неожиданно заблестевшей веселой змейкой, когда они стали спускаться с холма. Сразу бросалось в глаза небольшое оживление, царившее в этом населенном пункте сапотеков. Бараков и отдельных хижин здесь было почти вдвое больше, чем в первой деревне, увиденной сегодня финикийцами. Кроме того, здесь располагалась небольшая пристань, у которой были привязаны три длинные и довольно широких лодки. От них к берегу и обратно сновали крестьяне в белых набедренных повязках, таскавшие какие-то тяжелые мешки и тюки под присмотром пары воинов с красными щитами. На окрестных холмах полным ходом шел сбор урожая. Белые набедренные повязки и красные от солнца спины батраков виднелись повсюду. Жара спала, а работать можно было хоть до самой темноты.

Конвой миновал деревню по мосту, который и на этот раз оказался каменным. Похоже, местные зодчие камня на главную дорогу не жалели. С тех пор как они попали в эту долину, деревянных мостов Федор еще не видел.

Когда деревня осталась позади, финикийцы миновали перекресток, где дорога, оставаясь мощенной, разделилась на две. Та, что вела влево, уходила в сторону гор. Конвоиры повели их вправо, по дороге, взбиравшейся на очередную возвышенность, где виднелась еще одна сторожевая башня и какое-то обширное поселение с каменными домами. За ним рос довольно густой лес.

— Может, это он? — с надеждой уточнил у всех сразу Леха.

— Кто? — не сразу понял его Федор, споткнувшийся о выщербленный камень и едва не упавший.

— Тот город, в который нас ведут, — предположил Леха, стараясь удержать покачнувшееся бревно, — ну тот, где нас ждут старейшины?

— Может быть, — подумав, протянул Федор, стараясь разглядеть из-за плеча друга очередное поселение, когда они чуть приблизились, — только, думается мне, маловат он для главного города.

На этот раз Чайка оказался прав. Они вошли в городок, полный военных и «гражданских», лишь ненадолго, остановившись на небольшой привал у длинного барака, а затем двинулись дальше в глубину долины.

— Вечереет, — пробормотал Леха, поглядывая на приземистые каменные дома и крестьян-сапотеков, бродивших по улице с разным скарбом на плечах, — могли бы нас и здесь оставить на ночлег. Наверняка найдется какой-нибудь свободный хлев для таких важных пленников, как мы. А, командир?

— Может, и могли бы, — согласился Федор, пытаясь вытрясти камешек, застрявший в левой сандалии и царапавший стопу, — да только у них, видно, приказ, поспешить с нашей доставкой в центр. Видишь, как всполошились после той башни.

— Если они будут так нас гнать, то загонят, сволочи, — сплюнул Ларин, нервно дернув плечом.

За неизвестным городом, центр которого был окружен невысокой, но каменной стеной с четырьмя башнями по краям, начинался большой лес, похожий на джунгли. Дорога углубилась в него и долго петляла среди деревьев, под пологом которых рос буйный подлесок из кустарников и высокой травы. Федор решил, что они уже вошли в другую долину, где больше рек и, значит, воды, которая дает возможность существовать местным джунглям. За последние полдня они не видели голых скал или полей. Долина в этой широкой части выглядела вполне плодородной.

На первый взгляд здешний лес казался неприветливым и труднопроходимым. Быстро продвигаться сквозь него было возможно только по этой, специально проложенной дороге. Здесь было много назойливой мошкары, которая начала надоедать пленникам, едва они оказались под пологом леса.

— Чует мое сердце, что сегодня придется ночевать в этом проклятом лесу, — поделился сомнениями Леха. — Мокро как-то здесь, комаров много. Да и змей наверняка полно.

— Гнилое местечко, — кивнул Федор, соглашаясь, — но ты погоди бояться. Может, соорудят нам какой-никакой ночлег. Посмотрим.

Мощеная дорога, казавшаяся в этом буйном лесу чем-то нереальным, перед самым заходом солнца внезапно вынырнула из леса на большой холм, и Федор едва ли не с удовольствием увидел торчавшую на нем сторожевую башню. Вокруг башни, в которой призывно горел огонь, было разбросано штук пять каменных домов и бараков. В один из них конвоиры и определили на ночлег изможденных пленников. Проглотив пайку вяленого мяса и глоток теплой воды из бурдюка, карфагеняне забылись тяжелым сном на мягкой соломе, которой здесь было много. Ни козы, ни какие-то фыркающие животные, спавшие по соседству за загородкой, не могли им помешать. В этот день они прошли гораздо больше, чем обычно, и сил у них почти не осталось.

Глава одиннадцатая

МОНТЕ-АЛЬБАН

К своему удивлению, на следующее утро Федор открыл глаза сам, а не очнулся от пинка в бок, и по наклону лучей света, прорывавшихся в этот хлев сквозь узкое щелевидное оконце под крышей, сообразил, что им дали выспаться дольше обычного. То ли конвоиры почувствовали, что пленники идут из последних сил, ощутив вчерашние проклятия Лехи Ларина, то ли приказ у них такой был. Но спали финикийцы долго и проснулись сами. Конвоиры не спешили входить в хлев и объявлять подъем. Это показалось Федору хорошим знаком.

— Ну, брат, — воспользовавшись свободной минуткой, заявил Федор недавно проснувшемуся Лехе, пытаясь потянуться, насколько это было возможно в его положении, — теперь я тебе скажу, что у меня появилось предчувствие.

— И что тебе вещает твоя интуиция? — поинтересовался Леха, усмехнувшись.

— Что сегодня мы увидим тот самый город, где решится наша судьба. Примерно через тысячу лет или около того, его будут называть Монте-Альбан.