Козырные валеты - Николай Леонов

– А зачем вы так тщательно закатали эту пустую бумажку?

Он был врун никудышный, увидеть документ явно не ожидал. Плохо, что и сыщик не приготовился к столь бурной реакции и по ходу начал импровизировать.

– Мы обнаружили страничку в столе покойного, не могли понять, что здесь написано. Но мы сыщики, – Гуров виновато улыбнулся, развел руками. – Когда у нас ничего нет, мы хватаемся за соломинку, возможно, за воздух. Вполне вероятно, что эти цифры лишь суммы предстоящих трат на ремонт дачи. А если нет? Если они являются неведомой нам уликой? Отдали в лабораторию, сняли отпечатки пальцев и защитили, чтобы не залапали, не стерли.

– Что сняли отпечатки, понимаю, – спокойно сказал чиновник, первый шок миновал. – А закатали-то зачем?

– Перестраховка. Новые условия, постоянный прессинг со стороны прокуратуры и суда, – объяснял терпеливо Гуров. – Допустим, здесь записаны не карточные долги, а что-то серьезное. Мы представляем улику, снятые с нее отпечатки, а подследственный нагло заявляет, мол, знать ничего не знаю и не ведаю, а ваша экспертиза и прочие бумажки – ложь несусветная, – в тот момент сыщик уже внимательно следил за реакциями чиновника.

– А здесь, – Гуров убрал страничку в папку, – все ясно, четко, неопровержимо. Вот документ, на нем ваши пальчики, можем провести сравнительную экспертизу, не будьте идиотом, не отрицайте очевидного, расскажите, когда и при каких обстоятельствах вы держали эту бумагу в руках?

Тут сыщик в упор смотрел на чиновника, словно задавая ему вопрос. Гуров отчетливо увидел, как непреодолимо тянет хозяина кабинета взглянуть на свои руки. Он поборол себя, беря тайм-аут, вызвал секретаря, начал говорить о постороннем.

Ты, сука, в банде, ясно, как день, думал Гуров. Что нам данный факт дает, какие дивиденды можно извлечь из полученной информации?

Чиновник отпустил секретаря, глядя за спину сыщика, спросил:

– Что-нибудь еще? Я знаю, Якова Веткина убили, вы ведете розыск. Вам удачи, мне надо работать.

Следовало подниматься и уходить, но Гуров медлил, хотя совершенно ясно: сегодня большего не добьешься. Неожиданно у сыщика появилось желание продлить разговор, который для чиновника превращался в пытку.

– Значит, вы данную бумагу не видели? А если хорошенько подумать, напрячься и вспомнить? Может, полковник Веткин что-либо докладывал вам, а вы запамятовали?

– У меня отличная память, господин полковник! – Чиновник поднялся из-за стола.

Гуров тоже, естественно, встал, бормоча:

– Очень жаль. Большое спасибо, извините за беспокойство, работа такая. – Гуров раскланялся и убрался из кабинета.

Сыщик взглянул на тащившуюся за ним «Вольво», умышленно не прибавляя скорости.

Значит, я ушел, ты взбесился, больше испугался, приказал за мной присмотреть. А кого ты можешь послать? Да личного шофера, больше некого, рассуждал сыщик. И никакого фокуса с номерами, не оперативная служба. Мы данную машину вмиг установим, доказательств никаких, но для внутреннего успокоения очень пользительно. Сыщик решил нанести дополнительный удар по нервам высокопоставленного чиновника, подъехал к зданию контрразведки. Я повидаю Павла, а ты, сука некрещеная, после доклада своего водителя будешь лучше спать. Или не спать, а ломать голову, зачем мент отправился в контрразведку.

Заместителя начальника контрразведки генерала Кулагина не оказалось на месте. Гуров поболтал с его офицерами, заявил, что, возможно, вышел на гнездо коррупционеров. А данный вопрос, кажется, в ведении доблестных чекистов. Высшие офицеры отлично знали Гурова, не раз убеждались: с ним шутить не следует. Потому сыщика завели в кабинет какого-то полковника, призвали к гражданской ответственности, что, естественно, являлось лишь шуткой, затем сказали серьезно:

– Лев Иванович, чего накопал, поделись.

– Чего накопал? – Гуров простодушно улыбнулся. – Естественно, дерьма. Мы же золотари, а не золотоискатели. А что ищешь, то и находишь. Запах стойкий, в руки взять нечего, хотел с вашим генералом посоветоваться.

– Лев Иванович, посоветуйся с нами. Ведь Павел Константинович все равно нам поручит.

– Обязательно. – Гуров похлопал бойкого полковника по плечу. – Вот я с генералом посоветуюсь, а он сочтет нужным – поручит, тогда и узнаете.

– Лев Иванович, вы правы, – произнес мягко контрразведчик. – Но скажите по чести, не будь вы личным приятелем генерала, так дальше моего кабинета вам бы и не уйти.

– По чести? – Гуров смотрел на контрразведчика изучающе. – Не будь я лично много лет знаком с Павлом, я бы в вашу контору и не зашел. Да, вы стали другими. Но дух у вас прежний остался. Никто не виноват. Возьми нас, розыск был всегда. И нам порой не аплодировали, чаще в наш адрес матерились. Но мы разыскиваем уголовников, и люди знают, у честных ментов в работе личной корысти никогда не было и быть не может.

– А мы? – Полковник побледнел. – Мы что? Невидимых врагов разыскиваем? Мы с вами на соседних грядках.

– Оно так, да не совсем. Тут намедни работали мы по убийству… – Гуров собрался было рассказать, как чекисты на глазах Станислава собирали компру на чиновника Чекина, вовремя остановился и коротко закончил: – Ладно, всякое случается. Даст генерал добро, я с вами, господин полковник, своими сомнениями с удовольствием поделюсь.

«Вольво» исчезла, видно, водитель рассказал по телефону хозяину результаты своего наблюдения, и чиновник от греха подальше соглядатая отозвал.

За рулем, несмотря на машинную толкотню в столице, думалось хорошо.

Если Станислав прав и связка Игорь Волк – Софья Попова верна, то через Елену Сотину можно протолкнуть информацию для высокопоставленного чина, у которого сегодня побывал сыщик. Чиновник, как никто другой из выявленных людей, имеющих притяжение к героину, подходит на роль крестного отца. Тогда именно он имеет связи за кордоном и мог вызвать в Москву валетов. А если он вызвал, то и сегодня с ними имеет связь. Допустим, все построение верно, тогда можно валетам протолкнуть информацию. Например, полковник Гуров в такой-то день и час будет кушать эскимо на площади под часами. На площадь валеты не пойдут, но если упаковка окажется более привлекательной и достоверной, то киллеры не устоят перед соблазном.

Второй день без азарта и даже без интереса оперативники наблюдали за Игорем Волком. Гуров допустил ошибку, и оперативники почувствовали, что лидер в задание не верит, им поручено отработать пустую породу для перестраховки. Они взяли Игоря от дома, проводили до работы, облупленного здания в переулке старой Москвы, где располагалась лаборатория некоего НИИ. Теперь предстояло самое тяжелое – ждать, чего – неизвестно. Если предположения верны и Волк занимается производством наркотика, то вряд ли он лично встречается с распространителями и никак не связан с торговлей.

Вход в НИИ был по пропускам, но, наблюдая за сонным, явно похмельным вахтером, оперативники не сомневались, что легко могут проникнуть внутрь. Такого приказа не было, и Нестеренко после двухчасового пустого времяпрепровождения позвонил Гурову, доложил.

– Пройти в лабораторию? – переспросил Гуров. – И что ты там собираешься найти?

– Не знаю, – признался опер.

– А я знаю. Обычную лабораторию, больше ничего. Ждите.

– Чего ждать, Лев Иванович? Не пойдет парень на связь с торговцами.

Гуров и сам отлично понимал, что такая встреча состояться не может. Главное, даже если такая связь существует и ее удастся установить, что это дает? Это не их работа, наркотиками занимается другое управление. У людей и опыт, и возможности значительно выше. Гуров собрался было отозвать оперативников, но из упрямства и создающейся безысходности сказал:

– Работайте, такова наша доля, Валентин.

Около двух часов дня Котов пошел за обедом, неподалеку имелась небольшая закусочная. Нестеренко продолжал наблюдать за входом в НИИ. Переулок был узкий, по обе стороны у тротуаров стояли припаркованные машины, влезть между которыми не представлялось возможным. Подъехавшие «Жигули» остановились на проезжей части, пассажир вышел. Хотя Нестеренко видел его только выше груди, нижнюю часть загораживала машина, человек, судя по его движениям, опустил руку в карман брюк, нагнулся к открытой дверце, явно расплатился.

Не сотрудник, а гость, подумал оперативник, посмотрел на приехавшего внимательно, понял, что ранее видел этого человека. Опер стал ворошить память, вытащить из нее обстоятельства, при которых он встречался с этим невысоким человеком с чуть кривоватыми ногами, являлось делом чести розыскника. И вспомнил. Казино «Три свечи», туалет, тайник, деньги, уколовшийся долговязый блондин и этот, явно продавец. Кличка Крыса. Нестеренко глубоко вздохнул, словно тяжелую ношу сбросил, выпрямился, самодовольно улыбнулся.

– Держи, горячие. – Котов забрался в машину, совал напарнику бумажную тарелочку с беляшами.