Тайна Ночи Свечей (СИ) - Дьюк Эйвери

Все стихло так же внезапно, как и началось. Крылатый неловко пошевелился, проверяя способен ли еще двигаться, и с радостью убедился, что невидимые иглы не причинили ему никакого вреда. Все вокруг постепенно начало обретать яркие краски и резкие очертания. Вскоре ловчий с удивлением понял, что узнает женский голос и это было не самым лучшим знаком. Обладательница голоса, мелькнувшая в его памяти, никак не вязалась с той особой, которая только что чуть не разнесла своим колдовством пол кладбища. Означать это могло лишь одно — проведенный ритуал задел ловчего и сыграл злую шутку с его восприятием окружающего мира, однако рассуждать об этом было некогда, значение имел лишь смысл слов, произнесенных надменным, торжествующим тоном.

— Яблоки не подвели! Наша пропажа все еще на кладбище, из чего я могу сделать два вывода — либо ты перепутал склепы, в чем я сильно сомневаюсь, либо, обокравший нас негодяй, все еще здесь.

Последние слова были произнесены с таким зловещим предвкушением, что крылатому моментально разонравилась его удачная идея оставаться на земле и ждать дальнейшего развития событий. Но, увы, он не успел развить спасительную мысль и выбрать более подходящее укрытие. Подбитый железом сапог с яростью впечатался в его ребра и положил конец опрометчивым пряткам.

Глава 8.2 Кладбище

Шуттанец, еще не так давно шумевший и шуршавший возле склепа, как сотня растревоженных ос, оказался на редкость проворным и бесшумным, когда дело дошло до расправы над врагом.

Быстро сориентировавшись, ловчий подскочил на ноги, расправил крылья и отбросил нападавшего мощным ударом в грудь. Однако тот и не думал сдаваться или спасаться бегством. Оказавшись на земле, обозленный противник не нашел ничего лучшего, как зачерпнуть горсть песка и продемонстрировать всю свою подлость, швырнув ее в лицо крылатому. Неожиданный манёвр возымел эффект. Ловчий отвлекся на сыпучий снаряд и чуть не пропустил резкий удар кинжалом снизу. Шуттанец целился прямо в сердце и крылатому, лишь чудом удалось избежать смертельного выпада.

Очередная попытка остудить пыл непрерывных бешеных атак ударом крыла, закончилась болезненным порезом, но все же не была напрасной. Ловчему удалось избавиться от стеснявшего движения плаща, в котором так не вовремя запутался обоюдоострый кинжал с крюком. Особой любви это оружие не вызывало, но другого, как на зло, с ним не было. Прядильщики строго настрого запретили являться в Корду с мечами, шпагами и прочим оружием, заметным невооруженным взглядом. И вот теперь приходилось отбиваться чем попало, мирясь с тем, что далеко не всем оказывается известен дуэльный кодекс или хотя бы отдаленное значение слова честь.

Сравнявшись в вооружении, соперники принялись обмениваться быстрыми ударами и выпадами. Атаки и контратаки сыпались одна за другой, но не приносили существенного перевеса. Противники были совсем разными, но ничуть не уступали друг другу в технике и ловкости. Мелкое, едва уловимое преимущество, переходило от одного к другому и лишь зря обнадеживало — быстрого окончания поединка явно не предвиделось.

Первые ощутимые ранения начали появляться лишь после того, как вокруг принялись гаснуть свечи и лампы. Молчаливый бой продолжался несмотря ни на что. Соперники интуитивно угадывали куда смещаться и, в какой момент наносить удары.

На стороне шуттанца были гибкость, скорость и подлость. Он как змея выискивал наиболее болезненные точки и жалил точно в цель. Ловчий был куда сдержаннее, в его движениях чувствовались размеренность и благородство, он брал силой и мастерством. Но так не могло продолжаться вечно, света оставалось все меньше, а силы начали подтачиваться утомлением и чересчур напряженным темпом боя. С каждой минутой схватка становилась все ожесточеннее. Распробовав друг друга, соперники перешли к открытым, рискованным ударам. Шуттанец выхватил второй кинжал, а ловчий прекратил осторожничать и начал подавлять противника преимуществом роста и возможностью пустить в ход крылья. Полилась кровь, скрежет металла смешался с первыми агрессивными возгласами и хрипом рваного, загнанного дыхания. Объятия грани распахнулись во всю ширь, ожидая хоть одного из яростных противников, а лучше сразу обоих, но у судьбы на этот счет имелось собственное мнение. Кровавая дуэль была внезапно прервана. Причиной завершения сражения послужил абсолютно неожиданный удар, последовавший со стороны третьего лица, разочарованного промедлением и общим ходом событий.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Разглядев неудачливого похитителя, женщина в зеленом стала обходить дерущихся по дуге, помогая шуттанцу, практиковавшему подлые, быстрые удары тем, что лишала поле боя источников света. Особой пользы хитрость не принесла, стало только хуже.

Покрутившись вокруг соперников еще немного, она с радостью обнаружила под одним из кустов завернутый в тряпку лук и решилась принять участие в схватке, как только подвернется подходящая возможность. Выждав удачный момент, она пустила лук в дело точно так же, как тремя неделями ранее Эйнар — ловко приложилась древком к голове противника, с той только разницей, что в этот удар была вложена вся возможная сила без заботы о сохранности черепной коробки.

Крылатый, поверженный не особо грозным, но совершенно безотказным оружием, рухнул к ее ногам, издав тихий, не верящий, толи вздох, то ли вскрик. Такого коварства он явно не предвидел и даже не успел разобраться в происходящем, перед погружением в темноту и беспамятство.

— Как же давно я об этом мечтала! Решено, нужно будет подумать, как выкупить эту восхитительную вещь у валарданского мастера. Будет нашим фамильным оружием. — Восторг и ликование слышались в каждом слове и поражали своей незамутненностью.

Проверив лук на сохранность и, ткнув для верности носком туфли крылатого в бок, она задорно улыбнулась и предложила новый план:

— Может не будем из него стрелять? Давай просто хорошенько врежем Врховной по голове! Как тебе такая идея, Ригби?

— Заманчивая мысль, Клара. Дай только отдышаться и добить этого мерзавца. Ох и силен гад, — раздосадовано прохрипел шуттанец, утирая со лба пот и кровь. Бой дался ему с большим трудом и теперь он блаженно растянулся на земле, давая отдых все еще подрагивающим от напряжения мышцам. Давно ему не попадалось таких сложных соперников. И ведь ни единого грязного приема. Воплощенное благородство и превосходство старой школы, чтоб их.

— Всецело разделяю твои кровожадные порывы, но вынуждена порекомендовать забыть и думать о таком! Я честно предоставила тебе шанс прикончить крылатого, но ты его, к несчастью, упустил, так что теперь можешь довольствоваться лишь почетным местом в клубе его ярых ненавистников, — невесело пожимая плечами, поделилась своими соображениями Клара, протягивая шуттанцу свою тонкую, изящную кисть. Особого желания принимать помощь не последовало, а потому, она продолжила, нависая над Ригби, с сожалением разглядывая, нанесенные врагом в горячке боя раны:

— Потеря лука и, как следствие, возможное лишение гражданства на Валардане — сущая ерунда, по сравнению с попыткой зарезать ее драгоценного Линаса. Не простит и будет мстить — долго, изощренно и со вкусом! Можешь мне поверить. Эйнар собирался перегрызть ему горло, я хотела пустить в ход все свои способности, а Тера… — продолжать Клара не стала, вместо этого резко выпрямилась и требовательно протянула ладонь, всем своим видом показывая, что дальнейшего отдыха на травке не потерпит.

— Что еще за Линас и почему я слышу о нем впервые? — ворчливо поинтересовался Ригби, принимая помощь и с трудом поднимаясь на ноги. Не дававшие о себе знать в пылу схватки раны, чуть поутихшие за время краткого отдыха, моментально отозвались болью и едва не вынудили шуттанца вернуться в исходное положение. — Мне вот интересно, окажись на моем месте Хэвард, он бы смог как следует отделать этого крылатого? Откуда в нем вообще такая сила?

— Окажись на твоем месте Хэвард, нам бы пришлось присутствовать на медвежьих похоронах, — досадливо поморщившись, порадовала Клара. — Сила Линаса — лишь вершина айсберга, пробившего дно нашего развеселого судна всего через пару месяцев, с того момента, как ты подло дезертировал, оставив нас с Эйнаром в одиночку справляться с обновленным мировоззрением Теры, — с укоризной во взгляде пояснила Клара, слишком резко затягивая повязку на боку Ригби.