Тот, кто умер вчера - Еремеев Валерий Викторович

Придя в пятницу в начале девятого и обнаружив, что я сижу за столом с раскрытым блокнотом и никуда не собираюсь уходить, Пиночет смерил меня долгим внимательным взглядом, прежде чем произнести:

— Ну-с, молодая и интересная, судя по вашему виду, вы уже созрели для доклада?

Меня передернуло от этого его «ну-с». Не люблю архаизмов. От них несет плесенью.

— Созрела, Владимир Степанович. Свидетелей перестрелки найти не удалось. Шамрая никто не видел.

— Что и требовалось доказать.

— Но я, к сожалению, не смогла поговорить с одним человеком.

— Что это за человек?

— Пациент неврологического отделения больницы. В субботу он выходил на улицу. Долго отсутствовал. А теперь и вовсе исчез.

— Что значит исчез? Вы были у него дома?

— В том-то и дело, что его адреса никто не знает. Равно как и его имени.

— Как же его тогда лечили?

— Очень просто. Вы позволите вернуться к самому началу? — вежливо осведомилась я и пояснила: — Чтобы не сбиваться.

— Пожалуйста.

— Так вот. Этого человека нашли рано утром шестнадцатого мая на берегу реки. Он был без сознания: черепно-мозговая травма. Кто-то нанес ему сильный удар в область затылка. В результате он попал в травматологию, а через два дня его перевели в неврологическое отделение психбольницы. Когда пострадавший пришел в себя, выяснилось, что у него развилась амнезия, то есть он потерял память и ничего о себе сказать не может. Каких-либо документов при нем не было, ценных вещей тоже. То есть либо ограбление, либо… — произнесла я и сделала паузу, — имитация ограбления. — В этом месте Пиночет одобрительно крякнул, а я подумала, что он не такая уж сволочь, как кажется на первый взгляд. — Этим случаем занимались работники районного отдела милиции, — продолжила я и уточнила: — Четвертое отделение. Проверку было поручено провести инспектору Бражко. Он взялся за дело активно, но через два дня погиб в результате наезда, когда поздно вечером возвращался домой со службы. Заключение: несчастный случай, неумышленное убийство. Ни водителя, ни транспортное средство, на котором был совершен наезд, не нашли. Все материалы по данному делу были переданы другому сотруднику, у которого и своих дел хватает. После этого пациентом с амнезией никто не занимался. В субботу, получив у дежурной сестры свою одежду, он вышел в город и отсутствовал несколько часов, в том числе и в то время, когда были убиты Шамрай и Котик. Около четырех часов, то есть примерно через полтора часа после их перестрелки, он вернулся в больницу и сказал лечащему врачу Екатерине Семеновне Заяц, что должен выписаться. За исключением амнезии, он действительно уже здоров; его даже хотели выписать в пятницу, но пожалели и оставили на выходные, потому что его никто так и не хватился, а идти ему совсем некуда. Однако теперь он сам хотел выписаться, мотивируя свою просьбу тем, что ему удалось найти какую-то работу. Очень выгодную для его случая. Во-первых, его работодатель был согласен взять его на какое-то время без документов. Кстати, этот работодатель сам звонил в больницу и справлялся, действительно ли у них лежит такой человек. Во-вторых, пациент с амнезией, с его собственных слов, получал не только работу, но и крышу над головой, что для нынешнего состояния пострадавшего, согласитесь, совсем немаловажно. Врач не могла его удержать силой, но сказала, что он обязательно должен явиться еще раз на последний осмотр. Ну и справку о выписке ему нужно было получить. Без нее он бы не смог оформить временные документы. Пациент обещал прийти, но до сих пор так и не появился.

— А может, у него просто отпала в этом надобность? — предположил Шевченко. — Может, он все вспомнил и нашел свой дом? Вместе с документами. Вы об этом не думали?

— Это еще не все. Пребывая в больнице, этот человек близко сдружился с медсестрой Анной Юговой. Она даже брала домой его вещи постирать. Югова не замужем, живет в малосемейном общежитии. В воскресенье днем Югова пришла на работу и оставила у дежурной заявление на отпуск, чтобы та передала его по инстанции. В понедельник позвонила на работу заведующей отделением и сказала, что у нее чрезвычайные обстоятельства. Обычно заявление на отпуск пишут за две недели, а то и раньше, чтобы бухгалтерия успела отпускные насчитать. К тому же зарплата у медсестер не очень, и если хочешь куда-то поехать, то…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Это понятно, — перебил Шевченко.

— Заведующая отпускать Югову не хотела — слишком все неожиданно да и по телефону этого не делают, — но все-таки отпустила, поскольку девушка в ультимативной форме заявила, что в противном случае она уволится. Работник она хороший, и если хлопнет дверью, то найти замену ей будет непросто: мало кто согласится работать за гроши. Словом, ей дали добро. Я была у нее в общежитии. Ее комната закрыта. Соседи не видели девушку с утра воскресенья. Где она, никто не знает. Ни с кем своими планами Югова не делилась. У родителей, которые живут в райцентре, в шестидесяти километрах от города, ее нет. Все это очень странно.

— Вы что же, ездили в райцентр? — уточнил Пиночет.

— Да. — Я скромно потупила глазки. — Ездила.

— Вот что, Ищенко, — сказал старший следователь, переходя на «ты». — Меня, конечно, радует твое рвение, но поверь, то, что ты сейчас рассказала, притянуто за уши. Все эти якобы «странности» могут иметь вполне естественное объяснение. Например…

— Владимир Степанович, я еще не сказала главное. Мне удалось выявить факт, который свидетельствует, что должностные лица, проводившие расследование гибели капитана Бражко, нарушили свои служебные обязанности. Хочется думать, что это была просто халатность, хотя…

— Конкретнее.

— Я сама еще раз опросила людей, живших по соседству с Бражко. Георгий Иосифович Сыч, военный в отставке, в момент наезда на капитана курил на балконе. Видеть проезжую часть он не мог, потому что его балкон расположен на углу дома, но зато он слышал, как завелся мотор, как автомобиль, заскрипев покрышками, резко тронулся с места, после чего последовал удар и крик человека. Понимаете? Автомобиль не ехал издалека! Он стоял возле дома Бражко! Такое впечатление, что инспектора ждали. Но самое интересное, что показания Сыча никак не учтены в деле, хотя он мне сказал, что оперативники с ним беседовали. Однако под протокол допросить не удосужились. А ведь его показания в корне меняют всю картину происшествия.

— А ты не интересовалась в райотделе, почему так получилось?

— Решила сначала поставить в известность вас.

— Хорошо. — Шевченко удовлетворенно кивнул головой. — Разберешься с этим вопросом. Возьми объяснение у каждого, кто участвовал в предварительном расследовании, а затем подготовь проект постановления.

— Какой проект?

— Какой получится. В зависимости от результатов проверки.

— Я?!

— Нет, я!

— Ладно, как скажете. Кстати, я вызвала Сыча повесткой на десять часов. Сюда, к нам.

— И это тоже правильно. — Старший следователь опять кивнул.

— У меня есть еще кое-что интересное, — добавила я, чувствуя себя фокусницей, достающей из цилиндра все новых и новых кроликов. — Я беседовала с супругой Бражко. Капитан Бражко и капитан Шамрай близко знали друг друга. Шамрай бывал у них в доме. Кажется, они когда-то вместе работали, хотя это надо уточнить… Теперь, пожалуй, я все сказала. Давайте выстроим цепочку. Итак, в психиатрической больнице находится человек, чудом спасшаяся жертва нападения неизвестных. Дело расследует капитан Бражко, который вскорости погибает, причем, возможно, его убили умышленно. Через неделю на территории больничного парка в перестрелке погибает капитан Шамрай, при котором находят похищенный пистолет. Шамрай и Бражко знакомы. В тот же день человек с амнезией покидает больницу, а на следующий день спешно уходит в отпуск медсестра Анна Югова, с которой больной успел сдружиться. Никто в настоящее время не знает местонахождения Юговой. На вопрос, где пребывает потерявший память пациент, тоже никто не может ответить. Сам он в больнице так и не появился, хотя обещал. Честно говоря, я не знаю, какая может быть причинно-следственная связь между всеми этими событиями, но одно то, что все они произошли на строго определенной территории со строго очерченным кругом лиц, заставляет серьезно задуматься.