Старшая правнучка - Иоанна Хмелевская

– Так ведь Геня не в счет, свой человек. Она никому не проболтается и не донесет.

– В таком случае, наверное, и вам, тетушка, тоже надо хранить тайну?

– А разве я кому говорю? Только тебе. Считаю, ты просто обязана знать.

Очень беспокоясь за легкомысленную Барбару, Юстина заставила Болеслава разузнать, как власти относятся к нелегальным казино, не говоря, зачем это ей. Болеслав, как всегда, добросовестно справился с заданием, и Юстина немного успокоилась, узнав, что за азартные игры у нас в Сибирь не ссылают и к стенке не ставят. Правда, штрафы сдирают огромные и все оборудование конфискуют. Кажется, в повторных случаях все-таки сажают за решетку, но все равно этот вид преступной деятельности предусматривает на редкость мягкие меры наказания, что объясняется соображениями государственной выгоды, а именно позволяет отлавливать самых богатеньких представителей частного бизнеса и драть с них три шкуры. Все эти тайные сведения Болеславу удалось получить от одного очень высокопоставленного типа, которому еще в оккупацию спас жизнь, а теперь этот тип как раз занимается частным высокодоходным бизнесом, которого официально в Польше нет и не было.

Узнав о всех этих карах частникам, Юстина сочла необходимым предостеречь Юрочку, который в Косьмине развел частные грядки и теплицы и намеревался на широкую ногу наладить торговлю ранними овощами.

С этой целью Юстина поехала в Косьмин. Хотя Ядвига была старше Барбары всего на год, выглядела она намного старше, но держалась неплохо.

– Теперь уж твердо решила правнуков дождаться, – объявила она Юстине при встрече. – Нет, я не тороплю Юрочку, но очень хочу, чтобы он женился. Дружит он сейчас тут с одной девушкой, Крысей зовут, но не знаю, выйдет ли у них что, потому как ее не к растениям, а к животным тянет. А больше всего к лошадям.

– Что ж, по-моему, одно другому не мешает, – поддержала Юстина деловой разговор. – Конюшни еще стоят, место для выгула найдется…

– …и будут они лошадей помидорами кормить? – иронически подхватила Ядвига. – Нет, я бы, дитя мое, предпочла общие интересы.

– Да какие же они, как не общие? – удивилась Юстина. – Оба любят деревню, работу, ведь в наше время среди молодежи это очень редкое явление.

К моменту возвращения Юрочки Юстина почти сагитировала Ядвигу, доказав, что лошади и огурцы – явления одного плана, и тут же поспешила отправиться с Юрочкой в теплицу, чтобы наедине поговорить на щекотливую тему. Сообщив о гонениях на частный сектор и о необходимости соблюдать осторожность, она доверила ему также семейную тайну – Барбарино казино, взяв слово не болтать.

– Так что держись на всякий случай от Барбары подальше, – напоследок посоветовала она. -

А если станут тебя завлекать в какое частное казино – смотри, ни ногой! Там только и ждут таких, с большими деньгами. Юрочка на редкость беззаботно воспринял все эти предостережения.

– Значит, ужасно получается, что у меня пока нет больших денег и не предвидится в ближайшее время. А что касается казино, вот уж оно меня совсем не привлекает. Я предпочитаю бега. Моя девушка любит лошадей…

– Да, я слышала. Бабушка боится, что ты тут заведешь частную конюшню.

– Бабуля напрасно боится, у нас нет частных конюшен. А вот три лошадки завести можно, я уже советовался с дедушкой Людвиком, вы, наверное, знаете, он и сейчас держит две кобылки у мужика в Вычулках. Несколько лет занимается тем, что получает от них хороших жеребят, кроет чистокровными жеребцами и уже добился очень неплохих полукровок. О, дядя Людвик – большой специалист, может, единственный сейчас в стране. Что и мне стоит попробовать? Есть у кого проконсультироваться.

– Так ты бываешь на ипподроме?

– Бываю, а что? Редко, правда, времени свободного совсем нет. А Крыся уже участвует в бегах как любитель, так я иногда с ней туда выбираюсь.

– И тогда делаешь ставки?

– Конечно, почему нет? И, представьте, выигрываю! Даже "шкоду" купил на выигранные деньги.

Да сами подумайте, тетушка, кто в нашем роду не разбирается в лошадях?

Юстина поневоле согласилась с парнем. Видимо, и в самом деле в их роду из поколения в поколение переходят какие-то гены, потому что все любят лошадей, пользуются всяким удобным случаем, чтобы поездить, а ездить есть на чем, так как у Людвика всегда какие-нибудь лошадки найдутся. Юстина только сейчас отдала себе отчет в том, что все они в детстве увлекались верховой ездой, вот и ее Идалька, кажется, тоже увлекается, только она отстала, занявшись другими делами. И окончательно перешла на сторону Юрочки и еще неизвестной ей Крыси. Не стала упорствовать в своем прежнем отрицательном отношении к бегам, поняла, что казино Юрочке не грозит, постаралась утешить Ядвигу и вернулась домой с кучей продовольствия.

Приведя в порядок новое жилище, Юстина со вздохом наслаждения вытащила спрятанную до поры книгу в красной обложке и с зеленым нутром и погрузилась в привычную работу – расшифровку и перепечатку на машинке прабабкиного дневника.

Только сейчас получила возможность написать о всех этих ужасах. С тех пор как прискакал посланец из Блендова со страшным известием, никак в себя не приду, в обморок даже не раз падала, а ведь сии бабские капризы не могу себе позволить.

Спасибо Матеушу, он мне в эти тяжкие дни опорою и утешением служил. Немедля лошадей запрячь велел, меня своею крепкою рукою в коляску усадил, и в тот самый день мы в Блендов прибыли. И тут нам в подробностях о происшествиях ужасных поведали, а Доминика, внешне невозмутимая, наверняка что-то подозревает и узнать пытается, ибо я все от нее скрываю.

Только увидела я того мужика, о камень головой побитого, так даже нехорошо сделалось, ибо тут же его признала. А ведь еще бабка-покойница тревожилась – не подвел бы кузнец, больно говорлив на старости сделался, вот и выходит, что этот побитый не иначе как о многом знал, коль скоро навел бандитов на блендовскую усадьбу. Счастье, что в беспамятстве находился и говорить был не в состоянии, я неприметно Марте два империала сунула за ее усердие, уж больно хорошо она сего паршивца отделала. Услышал Господь мои молитвы, и паршивец дух испустил, слова не вымолвивши, да примет Господь его душу грешную.

Ослабев от переживаний душою и телом, я уединения искала, самым же благодетельным для меня оказалось пребывание в библиотеке…

…Шимон тоже подтвердил, что побитый – сын того мужика, который вместе с кузнецом над входом трудился, хоть и был побитый в ту пору мальчонкой малым, однако же многое от отца услышал. Благо великое, что о вещах наиважнейших проведать не мог, ибо те вещи Шимон втайне ото всех строил.

С большим вниманием и с большим трудом прочла Юстина бледно-зеленые каракули. Прабабка в нервах писала уж совсем невыносимо, разбрызгивая свои зеленые чернила и игнорируя знаки препинания. Перепечатав ее сумбурный текст, Юстина поняла – теперь без дневника панны Доминики не обойтись, надо сопоставить записи обеих мемуаристок, относившиеся к памятным событиям в Блендове. К тому же панна Доминика описывала фактическую сторону дела, то есть попытку ограбления, Матильда же этой стороной пренебрегала, больше внимания уделяя своим переживаниям да домыслам.

Поиски записок панны Доминики отняли уйму времени. Оказалось, после переезда Юстининого семейства в их дом тетка Гортензия, наводя порядок, всю старинную макулатуру выбросила на чердак, где в конце концов Юстина и разыскала ее вместе с генеалогией Людвиковых лошадей. Людвик был счастлив, обретя свои драгоценные бумаги, которые уже считал погибшими, поскольку Гортензия не имела о них никакого представления, выбрасывая все кучей.

И вот, только сопоставив два параллельных описания одних и тех же событий, Юстина получила наконец не только полное представление о бандитском нападении на барский дом в Блендове, но и кое-какие сведения о тайнике. Нет, недаром именно в библиотеке искала прабабка Матильда успокоения, значит, вход в него наверняка вел из библиотеки. Ага, вот прямые на то указания:

…все оказалось в порядке, а сделанная мною перестройка не получила никаких повреждений и держится отлично. И навряд ли Доминика до чего докопалась, никаких следов мною обнаружено не было. А напоследок я специально людям головы заморочила разными глупостями. Все счета за тайные работы с собою забрала, также и те, в коих бабка с излишней дотошностью пометила, что и кому уплатила, долго ли заинтересоваться – а за что? Хотела самые редкостные вещи к себе в Глухов перевезти, да раздумала, ибо Глухов – собственность Матеуша, потом на Томека перейдет, Блендов же мой, и могу с ним делать, что пожелаю. Да и нет в Глухове подходящего тайника, а если начну необходимые работы, враз пересуды пойдут и тут же злоумышленники окрестные встрепенутся.