Русалочка с Черешневой улицы (СИ) - Андерсенн Кейт

— Георг, — усмехнулся Эрик и ловко выскользнул из объятий. — Сам-то как?

— Да уж лучше, чем твой дружок, — пожал плечами богатырь; на виске у него красовался пластырь, рука перевязана — сразу видно, что побывал в переделке.

Эрик резко помрачнел. Даша насторожилась — и некстати вспомнилось слово “свитер” в путаном рассказе Жорика…

— Дерек тебя нашёл? — блеснула в голове догадка. — Он… с ним что-то случилось?

Солнцев хмыкнул.

— Вот именно, что нашёл — притащился вчера… Клянчил у Аверина хоть какое место, так Быков ему дал в конце концов метлу, и он двор подметал, убирал, чаи носил… подхалим..!

Даше ещё не приходилось видеть Эрика возмущённым. Оказывается, он умеет.

— Как мы получили вызов, так каким-то чудом увязался за командой… И — едва навес обвалился, как ненормальный сквозь огонь за ним вот, — Жорик кивнул на Солнцева, — бросился. Он-то нашего покемона и вытащил из пламени. Только что с реанимации вывезли. Он ведь был в гражданском…

Даша сглотнула. Вообще-то… ей какое дело, что там с упырём, но… Он же Регенерацию спасал, жизни не пожалел… А этот “жених” как барышня кисейная стоит и дуется.

— И что врачи сказали?

Георгиев пожал плечами.

— Не спрашивал.

— Кто влезать просил… — процедил Эрик.

Даша живо обернулась к парню и дала ему лёгкую затрещину.

— Он тебя спас, это ничего?!

— Не он меня спас, а регенерация, — фыркнул Солнцев и задрал подбородок.

А принц — тот ещё эгоист! А ещё жених…

— Слушай… знаю, ты его ненавидишь… — примирительно выдохнула Даша, — но… дай ему шанс? Он же так переживает, что тебя подвел, хочет исправить все…

— Это он тебе сказал? Когда бы это? Вчера? Уверял, будто бы вы его скотчем связали, он освободился и сбежал подобру-поздорову — никого не встретил… — Эрик прищурился настороженно и вгляделся в лицо девушки.

Жорик хрюкнул:

— Скотчем?!

— Ну… — Решка запнулась, но непонятно зачем поддержала ложь упыря: — Просто — зачем ему иначе приходить и спасать тебя..? И… ты ведь с ним не за один миг подружился — разве можно, чтоб одна оплошность всё разорвала навсегда?! Я не говорю, чтобы ты доверял ему… я же не знаю, что он там сделал… Невесту увёл?.. Но ведь ты сказал… она не важна? Теперь есть я… Что ещё?

Эрик покачал головой. Решка сбилась.

— Просто… понаблюдай, присмотрись. вдруг он жалеет и все еще можно вернуть?.. А для начала — не стоит ли его проведать?.. Будь чуточку более великодушным… — и она положила руку на его локоть. — Позволь ему объясниться.

— Ты не понимаешь, Решка… ничего ты не понимаешь, — отвернулся Эрик. — Я никогда не прощу его. Такое не прощают.

— Детский сад… — вздохнула Даша. — Тогда подожди — я, в отличие от тебя, так уйти не могу.

Сама не ожидала от себя такого упрямства. С чего бы Амбре её волновать? Он — враг её жениха. Жениха, которого она, оказывается обожает. И которому она только что самым наглым образом соврала… Нет, просто есть вещи, которые выше симпатий и антипатий. Которые ты делать просто обязан. И это не обсуждается.

* * *

Он лежал весь в бинтах и под капельницей. Лицо в ожогах… Волосы обгорели… Сердце Даши сжалось. И этот парень… полез в огонь за тем, кто его прощать не желает… Так не поступают из пустого рассчёта и приказа некой Терезии, пусть она даже королева какая. Эрик должен это увидеть, она обязана его переубедить и снова подружить со свитером.

Амбре вдруг повёл носом, открыл глаз и заметил посетительницу. Поморщился недовольно.

— Как… себя чувствуешь? — робко спросила Даша и подошла ближе, понимая, что даже “скверно” будет слишком мягким ответом.

— Ты зачем здесь? — дёрнулся на койке Дерек, так, что даже капельница покачнулась.

— Как невежливо… И неосторожно… — Даша деловито поправила капельницу и нагнулась проверить иглу. — Подумала… Ты Эрику жизнь спас, так что я… Я ведь его невеста теперь, знаешь… — она неловко засмеялась. — По-настоящему.

— Русалочка, уходи, — вдруг прорычал упырь едва ли не со злостью.

Стрельцова отпрянула.

— Ты чего, Амбре…

— Амбре тут не я, а ты — зачем так душиться?.. Проваливай.

У Даши защекотало в носу.

— Но…

— Раз не сгорел, хочешь, чтоб задохнулся?!

Даша закусила губу и топнула ногой. Грубиян! Да чтоб она такому за страховку корячилась?.. Хорошо, в первый раз Эрик попался, а не этот вот упырь!

— Ну, так лежи и загнивай, раз тебе так хочется! Я ж от всего сердца, поблагодарить, а ты…

Воздух кончился, она набрала полные легкие и закашлялась от удушающего запаха собственного пальто.

— Я его не успела в химчистку сдать… это не я душилась, я пользованное купила… — с обидой пояснила Решка. — И вовсе я не амбре, а тебя не знаю, почему так прозвали… Ты поступил как хороший человек, не пожалел жизни, полез на верную смерть за тем, кто тебя знать больше не желает… Он дуется еще… но я его уговорю! Вы ещё будете дружить, я все для этого сделаю, честно! И ты выздоровеешь, вот увидишь, мы тебя ещё будем встречать с цветами…

Стрельцова, остановись, что за чушь ты несёшь! Какие цветы? Солнцев в жизнь не согласится, да и вообще…

По лицу Дерека расползлась улыбка. Не то насмешливая, не то восхищённая, но уже что-то… Дверь в палату резко распахнулась: Даша обернулась, на пороге стоял хмурый Эрик.

— Так-так… — процедил Солнцев, прищурившись в сторону свитера. — А ты в своём репертуаре, Дерек — снова чужих невест отбиваешь?

И задвинул Дашу одним движением себе за спину.

Даша вздрогнула — так грозно звучал его обычно мягкий голос, так добела он сжал кулаки. Дерек закрыл глаза.

— Эх, просил ведь уйти, Русалочка…

Лицо у него было почти белым — больно, наверное. Даша схватила Эрика за рукав:

— Эрик, ты же знаешь, я сама пришла. К тому же, он был очень невежлив со мной, честное слово!

— Я вижу… С Клер он тоже так начинал, поверь. Даша, подожди меня, пожалуйста, снаружи.

— Но…

— Пожалуйста. Это наши личные дела, — чуть мягче сказал Солнцев, посмотрев ей в глаза.

— Обещай мне, что никаких драк на ножах…

— Да ты в своём уме? Он же ранен! — поперхнулся Эрик.

— Ну, у тебя такой вид грозный… — смутилась Даша, — я не знаю уже, чего и ожидать… Будь с ним… милосердным, ладно?

Дерек хмыкнул из своих простыней. Эрик покачал головой и закатил глаза. Поцеловал девушке руку.

— Торжественно клянусь.

* * *

Если бы в палате были часы, можно было бы услышать, как они тикают.

— Ты зачем в огонь полез? — проронил Эрик в эту дрожащую напряжением тишину.

Он стоял у окна и смотрел наружу. Темно, только знакомые окна падали пятнами света во дворе прямо в снег.

— Знаешь ведь, что у меня… регенерация.

— Профессиональное, — прохрипел с натянутым смехом Дерек.

Эрик размашисто обернулся с неожиданно яростным восклицанием:

— Обгорел, смотри как!

Дерек с трудом пожал плечами. Делая вид, что ничего ему не больно.

— Но все равно предсказание Клер не сбылось… если я и потерял половину здоровья, то этого не чувствую.

— Потерял, конечно! Вон, смотри на себя! — Эрик присел на край койки и дотронулся до его бинтов.

— Будто впервой, что ты как девчонка… — криво усмехнулся ом”Брэ. — Как твоя Русалочка, ей богу… Кстати, она ведь с ней говорила.

— Кто? С кем? — не понял Эрик.

Он не думал, что простит Дерека. Да и не простил. Такое не прощают. Просто сейчас… он был до смерти рад, что он здесь, что он жив, что всё почти, как прежде. Словно то непоправимое прошлое оказалось лишь дурным сном, словно ничего никогда и не было, словно они на минутку перенеслись во времени. В вечности. Эта минутка… так была нужна ему.

— Твоя Русалочка. С королевой.

— Что?! Решка…

— Нет, не знает. Но королева… не против, чтобы ты пока остался здесь… Твоя невеста ее убедила.

— Вот так поворот… — Эрик даже почесал затылок. — Но… как, когда?

— Прости, я не хотел говорить тебе. А ей, похоже, было неловко. Мы столкнулись ночью тогда на Черешневой. Терезия позвонила мне, а Решка отобрала трубку. Она нечто. Но, Эрик… я не претендую на твою невесту, честное слово. Ни на одну, ни на другую. Ты забыл? Интересы принца важнее желаний его телохранителя. И если я чего-то не говорю тебе… это тоже для твоего блага.