Порабощенные сердца - Эдит Хилл

Гален отказался. Он еще чувствовал туман в голове и не хотел, чтобы вино притупило его восприятие. Причиной его встречи с королем ордовиков, по-видимому, было не просто желание Церрикса узнать о его физическом состоянии.

Он понял, что был прав в своих подозрениях, когда мужчина напротив него, не выпив, поставил бокал на место.

- До меня дошли сведения о прибытии вашего наместника, - внезапно заявил Церрикс. - Девять дней тому назад Агрикола высадился в порту, который вы называете Рутупи.

Гален кивком головы дал знать, что понял. И Церрикс продолжал:

- Однако мне интересно... Мы с тобой знаем истинную причину столь позднего его прибытия - дать тебе подольше пожить среди нас, а также обеспечить мир до начала действия нашего плана. Но какие причины были названы начальникам армий, которые были вынуждены в отсутствие верховного командования сидеть без дела в сезон боевых действий?

Гален молча улыбнулся. Король действительно проницателен. Он понял, что со стороны легатов четырех легионов, расквартированных сейчас в Британии, в такой ситуации можно было ожидать не просто недовольства.

- Его отъезд из Рима был задержан, чтобы провести свадебную церемонию его дочери.

- Весьма кстати. - Неожиданно до того непринужденное поведение Церрикса изменилось.

Гален скорее почувствовал, чем увидел это почти незаметное изменение.

- Племена, конечно, ожидали его раньше. Собственно говоря, они приготовили для него сюрприз, который должен был совпасть с его прибытием в Британию.

Гален почувствовал, как напряглись мышцы его скул в предчувствии неприятных новостей.

- Какой сюрприз?

Церрикс встретил его немигающий взгляд, не уклоняясь.

- Мои противники объединились с теми, кто не хочет следовать нашему курсу на примирение. В начале этого месяца они устроили засаду для римского кавалерийского отряда, расквартированного на границе ордовикской территории. Ты тоже должен знать об этом.., отряд, на который они напали, участвовал в той бойне - в деревне Брисдир прошлой весной. Как тебе известно, Рика была единственной, кто тогда остался в живых.

- Я полагаю, нападение прошло успешно.

- Абсолютно.

Глядя на зловещий подтверждающий кивок Церрикса, Гален задумался. В мыслях Галена столкнулись два противоположных чувства. Его первой реакцией как офицера Орлов была ярость - ведь уничтожен римский отряд. С другой стороны, как солдат Гален мог понять этот акт мщения. С древних времен неписаным законом Рима было правило: ни одно нападение на его граждан не должно остаться безнаказанным. Смерть и разрушение должны быть расплатой. Он сам неоднократно поднимал свой меч, подчиняясь этому правилу, и омывал его кровью во имя мести. Галена охватил какой-то холод, поднявшийся было гнев пропал. Такой же холод он ощутил, ударив Балора. Это было древнее, дикое удовлетворение от мщения. Люди, совершившие над Рикой насилие, были теперь мертвы.

Церрикс нарушил молчание.

- Ты не спешишь с ответом, Гален Мавриций. Вероятно, твое впечатление двойственно, как и мое. С одной стороны, я почувствовал себя отмщенным за гибель фермеров и их детей. С другой, я вижу в нем угрозу для мира, которому я доверился. Однако сейчас важны не мои или твои впечатления, а реакция Агриколы. Скажи мне, посланец британского наместника, каковы будут его поступки?

Гален не уклонился от вопрошающего взгляда Церрикса.

- Он может пойти двумя путями. Как ты уже сказал, удобное время для военных действий подходит к концу, дороги до весны непроходимы. Вспомогательные части раскиданы по всей провинции. Все это вместе взятое мешает проведению новой кампании. Просто из соображений целесообразности он может решить, что атаку следует воспринять как прощальное наследство своего предшественника. Прежде чем действовать самому, он может подождать развития событий, чтобы решить, не разгорится ли от этой искры пожар бунта.

Гален остановился, проверяя, какое впечатление произвели его слова, и продолжил:

- Я бы соврал, лорд Церрикс, если бы заявил, что точно знаю, каков будет ответ Агриколы. Это нападение с таким же успехом может спровоцировать и военные действия. Среди нас тоже есть различные группировки, некоторые из них стоят за необходимость полного покорения племен. Для них эта акция послужит доказательством того, что мир, якобы желаемый ордовиками, неискренен. Однако есть и другие, понимающие, что легче завоевать, чем удержать завоеванное. Недавно об этом много спорили.

- А что ваш император? - спросил Церрикс. - Разве будет не так, как желает он?

- Он и сенат. Политика Империи сейчас более, чем когда-либо, стоит на принципах нашего великого Августа - границы нужно охранять, а не расширять. Кроме того, в римском сенате очень активна группа, которая придерживается мнения, что Фронтин слишком жаждет воинской славы. Именно они настояли на замене наместника. Был выбран Агрикола, который свободен от чувства враждебности и не опьянен победами, он может вести себя справедливо с побежденным противником. Я слышал, его критики говорили, что поскольку в его жилах течет галльская кровь, он слишком привязан к людям, которыми должен управлять. И все же общественное мнение было за то, чтобы Британия была предложена именно ему. И вследствие своих симпатий маловероятно, чтобы он выбрал путь войны, во всяком случае, если не последует дальнейших провокаций.

- Маловероятно? - приподняв брови, повторил Церрикс.

Гален почувствовал, что не может прочитать его мыслей, и решил подождать, что он скажет.

- Я хотел бы побольше узнать об этом человеке!

- Он еще молод. То, что он в сорок один год достиг столь высокого положения, получил управление Британией и командование над четырьмя легионами, ясно доказывает, какое доверие оказывает ему Веспасиан. Гней Юлий Агрикола аскет по натуре, известен умеренностью и стремлением к власти. Будучи легатом, в правлении Церналиса он не пользовался особенным успехом. Некоторые находили у него склонность к необдуманным поступкам. Другие утверждали, что у него нет чувства юмора. Но он без труда находил способных людей.

- Доказательство сидит передо мной. Но я хотел бы знать, каков он как солдат.

Обдумывая слова, Гален спокойно ответил:

- Он может быть грозным врагом, лорд Церрикс, Когда он сражается с врагами Рима, он делает это лично. Он сам идет впереди колонны, на виду у врага, и заражает своим мужеством солдат, разделяя с ними опасность. Но его воинские способности сочетаются с государственным складом ума и верой в то, что завоевание не имеет смысла, если за ним следует сопротивление. Он понимает чувства завоеванных людей и умеет учиться на чужих ошибках. Война не приносит ничего, если следом за ней идет беззаконие. Поэтому он будет искать мира.

- А ты веришь этому?

- Да. Иначе я не был бы здесь.

Церрикс потрогал толстое шейное кольцо из золота. Торк, символ королевского сана, внезапно показался ему тяжелым. Насколько он может доверять человеку, сидящему напротив? Он припомнил предостережения Мирддина. Доверяться им или собственным инстинктам? Был ли путь, которым он хотел пойти, верным?

И как будто прочитав мысли Церрикса, римлянин заговорил:

- Ты выбрал дорогу, король Церрикс. Я прошу тебя следовать ей. Насколько грозным Агрикола может быть в качестве врага, настолько ценным он может стать в качестве союзника. Я попросил бы тебя дать ему возможность доказать это.

Внезапно Церрикс почувствовал непомерную усталость. Ноша, лежавшая на его плечах, - судьба его народа - была слишком тяжела для одного человека.

- Из этого может ничего не получиться, мой друг. Он заметил тень подозрения и замешательства, мелькнувшие в темных глазах, и неохотно объяснил:

- Агрикола сделал свой выбор. Распыленность ваших сил оказалась столь же несущественной, как и неудобное для похода время. Мои разведчики донесли мне, что он покинул Лондиниум и направляется на запад, к Виркониуму.

- Тамошние гарнизонные лагеря были постоянной базой для его старого корпуса, двадцатого легиона, - прервал его римлянин. - Это может ничего не значить.

Церрикс покачал головой:

- По слухам, он прикажет своему старому корпусу выступить против напавших на кавалерийский отряд в этом месяце.

Подозрение и замешательство исчезли, однако это известие, казалось, не слишком удивило римлянина. Он просто опустил голову, как бы задумавшись. Но тут Церрикс услышал длинный вздох сквозь зубы и приглушенное яростное проклятие и понял, что таким образом центурион пытается сдержать свои эмоции.

- И все же я умоляю тебя подождать. Если Агрикола и начал поход, он начал его против тех, кто покусился на репутацию Рима, тех, кто дерется, не желая мира или милосердия. Твое стремление к миру известно, так же известны станут твои теперешние действия. Если ты присоединишься к взбунтовавшимся племенам, ты и твои люди обречены. Веди себя, как прежде. Не отправляй своих воинов на войну, держи их здесь, в горах, в безопасности. Более того, употреби все свое влияние на тех вождей, которые еще колеблются. Стань Верховным королем, который наконец объединит ордовиков под ветвью мира.