Восток солнца. Запад луны - Татьяна Николаевна Позднякова

в надёжном месте. Где, я тебе, когда — нибудь, обязательно покажу, потому что оставить всё хочу тебе. Ты надёжный, мой верный друг, ты за столько времени ничего не рассказал матери о нас, я тебе доверяю. И ещё — он внимательно посмотрел на Степана — мне нужна твоя помощь.

Услышав последние слова, Стёпа встрепенулся и тоже внимательно посмотрел на Карпыча.

— Да я, дурак, когда — то проболтался Веньке, что откладываю золотишко. И мне кажется, что он теперь следит за мной, хочет узнать, где мой схрон. Я после игры, брал такси и ехал быстро в город и вроде бы меня никто не видел около тайника, но я хочу тебя попросить иногда ездить со мной на машине, забирать меня, что ты скажешь?

Степан ни минуты не раздумывал :

— Конечно, я согласен.

Они еще немного поговорили на эту тему и Степа пошел домой. он был очень горд, что Карпыч ему доверился ему, его распирала тайна, но внешне это не было видно. зА все время дружбы с Карпычем у них много появилось тайн от Александры и эту тем более он рассказывать не собирался…

Смеркалось, Савва еще не пришел, и Степан был один со своими мыслями. Он еще раз рассмотрел рисунок, который все время держал в руке. Кем он был все это время, пока мотался с карпычем по всему побережью? Сообщиком? Соучастником? Стоял на стреме или просто помогал? И вдруг так ясноувидел тот последний день…

Все было как обычно. Карпыч со Степаном приехали на игру, определились с местом, где Степа поставит машину. Карпыч ушел, а он несколько минут сидел в машине, рассматривая улицу, он уже знал этот портовый город.

Знал все ходы и выходы из него. Делать было совершено нечего. Степа достал книгу. У него впереди не известно сколько времени. Вечер и ночь точно. Был конец апреля. У них в городе только зацвели сады, а здесь бушевала зелень. Из окна Степан залюбовался на магнолии. Какие красивые деревья! Здесь они были высокие, усыпаные цветами. Он представил картину с магнолиями. Взглянул на часы — прошел только час и если он сейчас сходит к морю, а оно рядом, ничего не случится. Он закрыл машину и пошёл к набережной. По пути несколько раз останавливался под магнолиями. Достал телефон, сделал несколько снимков. На набережной засмотрелся на море. Цвет воды просто идеальный — темносиний, а небо голубое и горизонт от этого был очень четко очерчен. Степан редко рисовал море и горы, больше городские пейзажи. Задумался: "Интересно, сколько золота уже у Карпыча в тайнике? Он ещё ни разу не показал мне его. Наверно много. Классно, я тогда смогу просто поехать на море, даже сюда и просто отдыхать и рисовать море. А так я всё время в ожидании Карпыча". Он размечтался, какую бы можно было бы купить новую машину. Пташку (а Стёпа так называл машину Карпыча) он, конечно любит и она его ни разу не подводила, но хотелось бы новую, современную, блестящую. А ещё выучиться на художника и писать классные картины, которые будут продаваться по всему миру. Он стоял и мечтал, а солнце медленно клонилось к горизонту. Степа вдруг очнулся то своих мыслей. Что же он тут стоит! Он должен быть в машине! Мало ли что! И он быстрым шагом стал уходить с набережной в сторону улицы, где стояла его Пташка. Повернув из- за угла, он увидел машину и сердце его на секунду остановилось — около машины стоял Карпыч, тяжело операясь на капот, а рядом с ним не высокий, худой мужчина, который рассеянно смотрел по сторонам. Степа со всех ног бросился к ним.

— Что случилось — воскликнул он. Он подхватил Карпыча и повёл его к двери машины

— Вы что, знакомы? Ты кто, парень? Карп, ты знаешь его? — мужчина засыпал их вопросами при этом, помогая усадить Карпыча на переднее сиденье. Степан видел, что Карпычу очень плохо, он был сильно бледен, но нашёл в себе силы ответить:

— Все, Худой, отвали. Все хорошо. Давай

Степан захлопнул дверь, Худой схватил его за руку:

— Вы точно знакомы? Ему сплохело и я его вывел на улицу, а он сказал вести сюда. Ему надо в больницу, здесь рядом, я покажу.

Степан на мгновение задумался: может правда в больницу? Но он вспомнил, что Карпыч всегда говорил, что чтобы не случилось — главное уехать отсюда. Степан отмахнулся от Худого и буквально вскочил в машину, быстро повернул ключ в замке зажигания. Машина завелась с полоборота. Худому пришлось отступить на тротуар, давая им дорогу, и он очень внимательно рассматривал Степана и машину, как будто запоминая. Наконец они поехали.

Степан, следя за дорогой, с тревогой посматривал на Карпыча. Тот сидел, откинувшись на сиденье. Был очень бледен, одной рукой держался за сердце, глаза закрыты. Степа испугался и тихонько его позвал. Тот открыл глаза и огляделся по сторонам, пытаясь понять, где они. Они ещё были в Туапсе.

— Может правда в больницу? — с тревогой спросил Стёпа.

— Нет — отрывисто сказал Карпыч — только в городе. Мы сейчас, где в Туапсе?

— Проежаем мост, где Нефтеперегонный завод, сейчас будет развилка.

— Это хорошо. Знаешь что, сворачивай на развилке на Майкоп, поедем этой дорогой. Ты дорогу помнишь?

— На Майкоп? Но почему?

— Эх, Стёпа — Карпыч говорил с трудом — Худой видел тебя и машину. Это напарник Веньки. Они уже явно поехали за нами в город, сядут на хвост, если поедем по побережью

— Но тебе плохо!

— Ничего, выдержу. Дай мне воды, в кармане у меня таблетки, я выпью их и полежу. Только уж прости — штурман из меня никакой.

Степан достал бутылку, открыл её и протянул Карпычу. Вот и развилка. Прямо — на Краснодар, направо — Майкоп. Степан, не раздумывая, повернул на право. Эта дорога уходила по ущелью далеко от моря, и по ней можно было срезать путь до равнины. Но это были сплошные леса, но не было перевалов, а только повороты и повороты… Стёпа пару раз ездил здесь, но это было днём, и рядом был Карпыч, который подсказывал ему дорогу. Сейчас он был практически один, опустилась ночь. Господи, помоги! Наверное, впервые в жизни, Степан воскликнул это про себя. Он собрался внутренне, сконцентрировал всё внимание на дорогу, прислушался к машине. Все хорошо. Бензина полный бак, тормоза в порядке, дорога пустынна. Потом, через время, вспоминая эту гонку по тёмному лесу, и только фары высвечивают из темноты