Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Голова готова была пойти кругом от всех этих бредовых россказней, почитаемых, однако, многими святой истиной.
Прошло чуть больше двух месяцев, а под ее синим стягом собралось не меньше восьмидесяти тысяч человек.
Армия Светлой Девы вбирала в себя разоренных ремесленников и беглых монахов, бродяг и тайных еретиков, солдат разгромленных гарнизонов и дружинников из разрушенных замков, воров и разбойников всех мастей.
Но все это было каплей в море неисчислимых крестьянских толп. Они были ее главной силой и резервом. Те, кто раньше вызывал лишь насмешку, неуклюжие и неотесанные, такие беспомощные за околицами своих сирых и убогих деревень. Те, кто привык раньше гнуть спину перед любым, стоящим хоть чуть выше его. Те, кто прежде покорно терпел голод, плеть и колодки, те, кого многие ставили на одну доску со скотиной.
И вот вдруг, они словно по воле злого колдуна, осознали свою силу, осознали, что их сто против одного врага. И стали почти непобедимыми.
Как песчаные острова в этом штормовом море, исчезали бесследно крепости и рыцарские замки и, хотя никто и не произносил этого вслух, уже начали приниматься меры на случай возможной осады столицы.
В Лувре и Ситэ с утра до вечера шли споры – что следует предпринять и как действовать. Одни утверждали одно, другие – совершенно противоположное, и нередко весьма здравые предложения отвергались только потому, что высказывал их представитель соперничающего клана.
Совет пэров тоже раскололся. Одни требовали немедленно собрать войско и всей силой ударить по бунтовщикам, другие столь же настойчиво доказывали, что нельзя бросить столицу королевства без защиты, и нужно напротив сосредоточить все силы в Париже, ибо он то и есть главная цель Девы. А кое-кто вообще предлагал повременить, говоря, что мужичье вот-вот окончательно погрязнет в грабежах и бесчинствах, разбредется, кто куда, и бунт угаснет сам собой, как это бывало и прежде. Мнение это разделяли многие и, к удивлению графа, в их числе был и сам коннетабль [20] Франции Рауль де Бриенн. Правда, слава Богу, мятеж в последнее время и впрямь распространялся далеко не так быстро, как вначале, когда за месяц с небольшим три провинции стали вотчиной Дьяволицы, но чувствовалось, что это медлительность хищного зверя перед прыжком.
Между тем собранные в Париже рыцари маялись от безделья в ожидании решения высшей власти. Пьяные уже с утра, увешанные оружием, несмотря на наступившую жару напяливавшие на себя доспехи, они только и делали, что бродили по харчевням и винным лавкам, да не вылезали из веселых домов.
Они затевали драки с горожанами, с королевскими стрелками и между собой, вспоминая какие-то старые счеты, приставали к горожанкам и даже знатным дамам, не давали прохода и монахиням.
А в народе и что хуже – среди солдат уже поползли разговоры, что должно быть, Господь Бог и впрямь за что-то прогневался на бедную Францию, что знать окончательно потеряла разум, что у попов на уме одно – набивать мошну да распутничать, а Христос-де как-нибудь сам обойдется.
И, наконец – что проклятие тамплиеров догнало-таки последнего сына Железного Короля.
Одним словом, дух защитников города оставлял желать лучшего. А были еще десятки и десятки тысяч бедняков, чью дневную пищу составлял ломоть черствого хлеба, да миска мучной похлебки, заправленной луком. На чьей стороне, если дойдет до худшего, окажутся они? Ведь было хорошо известно, что не одна крепость пала перед Светлой Девой, потому что в спину защитникам били ее тайные пособники. Нет, не дальнобойность катапульт и не сухость пороха беспокоили графа.
– Мессир Бертран! – граф обернулся. По лестнице поднимался его оруженосец, Дени Суастр.
– Да, сейчас.
Предстояло еще много дел.
* * *Вечер того же дня.
Трактир под названием «Завещание поросенка» стоял неподалеку от одного из самых больших парижских рынков. Вывеска его изображала лежащего на блюде аппетитно подрумянившегося поросенка, державшего в зубах свиток с упомянутым завещанием. Свиток украшала солидная красная печать, вид коей свидетельствовал, что покойный был отнюдь не последним в своей породе и даже, быть может, состоял в свите какого – нибудь свинского монарха.
За двустворчатой дверью располагался обширный сводчатый зал, вмещающий больше сотни человек. Несмотря на поздний вечер, трактир был переполнен, так что яблоку негде было упасть.
Сквозь плывущий в воздухе чад висевших на стенах факелов можно было разглядеть тесно сидящий за столами самый разношерстный люд. Матросы с задержанных войной кораблей, всякие темные личности с оружием и без, солдаты, возчики, мелкие рыночные торговцы и, конечно, святые братья. За стойкой стояла пышнотелая, еще не старая жена хозяина, ухитряясь одновременно болтать с полудюжиной нетвердо стоявших на ногах посетителей, похотливо пожиравших ее глазами, и еще отдавать указания поварам, трудившимся в поте лица за полуоткрытой кухонной дверью.
Трактир был разделен на две половины – одна для простого народа, другая для гостей поважнее.
Но в этот поздний час на это уже никто, похоже, внимания не обращал. Публика вперемешку сидела за длинными дощатыми столами, занятая исключительно поглощением яств и напитков, обилием и отменным качеством которых всегда славился «Завещание поросенка».
Гости, шатаясь, бродили между столами, подсаживаясь то к одной, то к другой компании. Почти все присутствующие были изрядно пьяны, и у каждого третьего сидела на коленях девица, чей крикливый наряд и крашенные в соломенный цвет волосы безошибочно изобличали ее профессию.
Время от времени присутствующие музыканты принимались нестройно наигрывать какую-то мелодию, и в такт музыке опухший от многодневного пьянства рыцарь пытался что-то отплясывать у стойки, бренча кольчугой.
Кто-то мирно спал, безразличный ко всему на свете, кто-то мычал песни, в которых три четверти слов нельзя было произнести в присутствии порядочных женщин. Непорядочные же весело подпевали разудалыми хмельными голосами. По углам с божбой и азартными выкриками резались в кости, булькала, вливаясь в глотки, хмельная влага. Из-за дверей комнат на галерее второго этажа тоже слышался пьяный хохот и женское повизгивание.
Вдрызг пьяный трувер, пытаясь перекрыть гул голосов, гнусавил несчетный куплет длинной и совершенно непристойной баллады, посвященной королеве Марго и ее любовникам.
Собравшихся вовсе не беспокоило то, что близится полночь – в числе немногих парижских увеселительных заведений «Завещание поросенка» имел привилегию не запирать двери от заутрени до заутрени. Привилегия эта, надо сказать, недешево обходилась владельцу – почтенному мэтру Рено.
- Город мертвого бога - Алекс Феби - Героическая фантастика / Городская фантастика / Фэнтези
- Реликт - Влад Тепеш - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочее
- Королева Аттолии - Меган Уэйлин Тернер - Героическая фантастика / Фэнтези
- Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов - Героическая фантастика / Прочее / Прочие приключения
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- Наследник огня и пепла. Том VI. Сердце бога - Владислав Добрый - Героическая фантастика / Попаданцы / Фэнтези
- Евпатий Коловрат - Лев Прозоров - Героическая фантастика
- Торианская империя. Книга 1. Судьба правит галактикой - Денис Ган - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Космическая фантастика
- Королевская кровь 12. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова - Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Иван Дурак и происки Кащея - Михаил Голубев - Боевик / Героическая фантастика