Рейвенор Отступник - Дэн Абнетт

– Отлично, – кивнул Лацик. – Так даже лучше. Направление на Дом, которое мне продал Стайн, обладает сроком годности. Дом перемещается.

– Мы понимаем.

– Прекрасно. До тех пор, пока вы все понимаете, все превосходно. Значит, встретимся через два часа на стоянке подводных лодок номер семьдесят два. Там мы и сможем обменяться. Сколько с вами будет еще людей?

– Нет, – сказала Кыс. – Мы подготовили собственный транспорт. Вы встретитесь с нами.

– Но так нельзя, – произнес Лацик.

– Придется, – сказал Бэллак.

– Нет, нет, – ответил ему Гирам. – Вы же сорвете так все дело!

– Все будет только так, как захотим мы, – сказал Бэллак. – Думаю, это вполне возможно. Я уверен, что вы можете это организовать. Стоянка подлодок номер шестьдесят один, через два часа.

– Тогда я отправлюсь с вами, – произнес Лацик.

– Нет, не выйдет, – улыбнулся Бэллак.

– Вы собираетесь воспользоваться собственным растреклятым транспортом? Что ж, отлично! – отрубил Гирам. – Но тогда я отправляюсь с вами. Я вам понадоблюсь. С координатами там или без, Дом окажется пуст, если вы прибудете на незарегистрированном судне. А это значит, что я нужен вам.

– Значит, вы сможете провести нас внутрь?

– Я сделаю то, за что мне заплатили. Но вам придется взять меня с собой.

– Стоянка номер шестьдесят один, – кивнул Бэллак. – Через два часа.

– Я буду там, – сказал Лацик, уже растворяясь в толпе.

– И что думаешь? – спросила Кыс.

– Думаю, что он прогнил до самых костей, – ответил Бэллак, – но, кроме как на него, нам рассчитывать сейчас не на кого. Придется смириться.

– Так же, как пришлось смириться со Стайном из «Стайна и Стайна», – вздохнула Пэйшенс Кыс – Я все понимаю. Хотя я по-прежнему жалею, что не прикончила этого лизоблюда.

Стайн из «Стайна и Стайна» тем временем медленно возвратился в главный демонстрационный зал и тяжело опустился на кресло, стоящее возле простого деревянного стола.

– Вы отлично справились, – произнес рыжеволосый, возникая из теней.

– Рад, что вам понравилось, – проворчал Стайн.

– А вот и ваше вознаграждение, – сказал рыжеволосый. У него из-за спины вышел еще один мужчина, куда более массивный, чем рыжий инквизитор. Несмотря на тяжелую энергетическую броню, он передвигался практически бесшумно. Новый гость протянул рыжеволосому человеку меч, чье лезвие тот сразу же и активировал. Зубья пронзительно заскулили.

– Цепной меч, – веселым тоном произнес рыжеволосый. Он взмахнул завывающим оружием и обрушил его на фактора. Тот был слишком ошеломлен происходящим, чтобы хотя бы попытаться уклониться. Цепной меч ударил его в левую руку чуть ниже плеча и промчался по телу, рассекая грудь. Голова и плечи Стайна, точно скульптурный бюст, рухнули за кресло, а руки, рассеченные над бицепсом, свинцовым грузом упали на пол. Отвалилась и верхняя половинка спинки кресла, срезанная вместе с телом фактора Стайна. В воздухе тополиным пухом закружилась набивка. Артериальная кровь выплеснулась судорожными струями и растеклась по столу.

Рыжеволосый резко отстранился, чтобы не измазаться. Выключив цепной меч, он возвратил его огромному, закованному в броню мужчине, все еще стоящему у него за спиной.

– Из «Стайна и Стайна» никто не должен выйти живым, – сказал рыжий. – Удостоверься в этом.

– Никто?

– Да так, чтобы потом ты смог повторить это свое: «Тут и песенке конец».

– Без проблем, – ответил бронированный. Он снова включил цепной меч, загудевший в его руке, и включил, выходя из комнаты. – Всем командам, внимание! Казнить всех находящихся в здании.

Глава седьмая

Три часа спустя подводная лодка, арендованная Нейлом, отчалила от шестьдесят первого дока. Она представляла собой двадцатичетырехметровую, сужающуюся к носу трубу из стали и керамита, с бесшумным кавитационным двигателем, расположенным посредине, и двумя турбинами в носовом отделении.

Лодка спускалась в иссиня-черную мглу, включив прожектора, расположенные на носу.

Через шлюз они вышли в длинный прямоугольник канала, прорубленного в синеющем льду, а затем в открытые воды, расположенные под гигантским ульем. Миновали спускавшиеся от поверхности и исчезавшие в черной глубине гигантские башни опор и буровых установок, коричневые от смазки и обросшие минеральными отложениями. По тому же каналу в обратном направлении шло несколько грузовых лодок, везущих в улей руду. Их прожектора казались во тьме огоньками-приманками глубоководных рыб.

На борт поднялись девять человек: Рейвенор, Тониус, Бэллак, Кыс, Плайтон, Нейл, картайка, а также Лацик и водитель-сервитор, арендованный Гарлоном вместе с лодкой.

– Ну и толпу вы с собой притащили! – прокомментировал Лацик, встретившись с Кыс в ангаре.

– Их имена вас не касаются, – откликнулась Кыс.

– Я их и не спрашивал, – сказал ей Лацик, не сводивший изучающего взгляда с кресла жизнеобеспечения Рейвенора.

На встречу Лацик явился в грязной рабочей одежде: потрепанном, латаном-перелатаном комбинезоне на меху и стеганом плаще. Кроме того, он тащил неряшливый заплечный мешок.

– Оружие? – спросил у него Бэллак.

– Просто инструменты торговли, – ответил Лацик, протягивая мешок дознавателю, чтобы тот мог досмотреть его.

Гирам занял место впереди, между Нейлом и пилотом. Остальные могли видеть через открытый люк по-спартански обставленную рулевую рубку с креслами. Под темными лобовыми иллюминаторами мерцала аппаратура.

Лацик оказался достаточно умен, чтобы не пытаться разводить Нейла на разговор. Как только они вышли в открытые воды, Гарлон протянул Гираму серый кейс, в котором лежали невероятно дорогие часы. Лацик бросил внутрь краткий взгляд, уложил кейс в мешок и включил навигационный модуль на приборной панели. Когда тот прогрелся, проводник ввел в него девятнадцатизначное число. Ключ. Изображение на мониторах замерцало и поплыло, поскольку графики изменились и требовали перерисовки. Затем на экране возникла карта, похожая на красную паутину, где белым цветом отображался проложенный маршрут и маркер текущего положения.

– Приличное расстояние, – произнес Нейл.

– Минимум восемь часов, – ответил Лацик, – если, конечно, не возникнет каких-либо задержек.

– Задержек? – спросил Нейл.

– Обрушения льда. Подводные течения. Думаю, ничего более неприятного в это время года быть не должно.

– А что, бывает и что-то более неприятное?

– Например, водовороты. И уж поверьте, если бы существовал хоть малейший риск попасть в один из них, мы ни за что бы не покинули ангара.

– Это Дом? – показал Нейл на навигационный дисплей.

Лацик покачал головой:

– В настоящее время Дом находится глубже, примерно в сорока километрах к юго-западу от этой позиции. Но масштаб карты слишком большой, чтобы отобразить его. А то, на что вы указываете – Беринт восемьдесят восемь, одна из глубоководных буровых установок, сидящая в двухкилометровой дырке, прорезанной в паковом льду. Она послужит для нас оправданием выхода в данном направлении. Добравшись до восемьдесят восьмого, мы изменим курс.

Остальные с удобством расположились в пассажирском отсеке. Плайтон приникла к одному из небольших бронированных иллюминаторов, выгибая шею то так, то этак, чтобы разглядеть что-нибудь наверху или в глубине. Они погрузились уже на три сотни метров, где вода была черной и кристально чистой, но над ними маячили зеленые сумерки.

– Жутковато, – пробормотала Мауд.

На нее оглянулась Ангарад.

– Я говорю про всю эту воду над нами. Давление. Холод. В случае чего, даже если и удастся выплыть к поверхности, поверхности-то там и не будет. Только толща льда.

Ангарад пожала плечами и отвела взгляд. На нее мало что могло произвести впечатление.

– И что, весь океан закован льдом? – спросила Плайтон.

– Целиком и полностью, – ответил Рейвенор, – если не считать нескольких аномальных разрывов. Толщина льда в среднем составляет полкилометра. Основательная крыша

– Очень не вовремя выяснилось, что у меня клаустрофобия, – произнесла Плайтон, скорчив гримасу.

– Ты же путешествовала в космосе, – произнесла Ангарад. – По сравнению с ним это ничто.

– Этот океан способен убить тебя так же молниеносно, – произнесла Плайтон. – К тому же у каждого из нас могут быть личные небольшие фобии, верно?

– У меня нет личных фобий, – ответила Ангарад, что вызвало смех у Мауд.

– Там есть какая-нибудь жизнь? – спросила Плайтон.

– Примитивные водоросли. Колонии бактерий. Планктон. Пусть сюда и не проникает солнечный свет, но на этой луне идут невероятно бурные процессы. Высока геотермальная активность.

– А крупнее ничего не водится?