Мысленные образы. Когнитивный подход - Джон Ричардсон

Пейвио (Paivio, 1971, p. 495–496) разработал измерительный инструмент, получивший название «Опросник индивидуальных различий» (ОИР)[7]. Иногда его называют опросником «Способы мышления». Данный опросник позволяет оценить склонность людей к использованию в своей повседневной деятельности форм мышления, основанных на образных или вербальных процессах. Он содержит 86 утверждений, отобранных на чисто интуитивной основе, и испытуемый должен на каждое из них ответить, соответствует или не соответствует оно его типичному способу мышления, обучения и решения задач (полный список утверждений см. в работе Paivio and Harshman, 1983). Примерно половину пунктов составляют положительно сформулированные утверждения, тогда как остальные сформулированы как негативные утверждения, что позволяет контролировать общую тенденцию испытуемых просто соглашаться или не соглашаться, независимо от содержания утверждений.

ОИР содержит 39 пунктов, предназначенных для измерения склонности людей к использованию зрительных образов; например:

• Решая какую-либо задачу, я часто рисую себе мысленные картины.

• Я могу легко вообразить себе движущиеся объекты.

• Я могу складывать цифры, воображая, что пишу их на классной доске.

• Мне трудно сформировать мысленную картину чего-либо.

Другие 47 пунктов ОИР предназначены для измерения степени предпочтения людьми вербального мышления; например:

• Мне нравится выполнять работу, требующую использования слов.

• Большую часть времени мои мысли словесно оформлены, даже при разговоре с самим собой.

• Мне нравится решать кроссворды и другие словесные задачи.

• Мне трудно подбирать какие-либо словесные ассоциации.

Пейвио предъявил опросник ОИР 96 студентам вместе с батареей других опросников и психологических тестов, в том числе Миннесотским бланковым тестом (МБТ), который обычно используется при оценке пространственных способностей, и опросником, разработанный Барреттом (Barratt, 1953) для оценки образов, переживаемых в ходе выполнения МБТ (он обсуждался в главе 3). Применение факторного анализа к полученным данным выявило, что оценка образности по ОИР дала наибольшую нагрузку на тот же фактор, что и опросник, оценивающий выполнение МБТ. Этот фактор был также нагружен опросником «Завтрак на столе» Гальтона (Galton, 1880) и сокращенной версией опросника Шихана (Sheehan, 1967а) на мысленные образы (см. главу 2), а также общей оценкой испытуемых по МБТ. Напротив, оценка вербальности по опроснику ОИР дала наибольшую нагрузку на тот же фактор, что и результаты словарного теста. Схожие данные получили в последующих исследованиях A. Ричардсон (A. Richardson, 1977а) и Хискок (Hiscock, 1978).

Хискок (Hiscock, 1976, 1978) исключил 15 вопросов из ОИР, так как они не были связаны с общими баллами по соответствующем шкалам, а именно, с оценками образности и вербальности. Затем он добавил один новый пункт и изменил ответ «да – нет» на пятибалльную шкалу. Хискок подтвердил, что его сокращенная версия ОИР, состоящая из 72 пунктов, имеет удовлетворительный уровень внутренней согласованности и тест-ретестовой надежности (см. главу 2 для объяснения этих психометрических характеристик опросников). Сопоставляя визуальные и вербальные оценки, полученные 40 испытуемыми по ОИР в версии из 72 вопросов, Хискок разделил их на «визуализаторов» и «вербализаторов». Затем оценивали эффективность воспроизведения этими испытуемыми прилагательных и существительных из предложенного для запоминания отрывка рассказа, содержащего либо высокообразные, либо низкообразные прилагательные.

(Об образности существительных ничего не сообщается, но можно предположить, что они были по крайней мере умеренно образны и на них могли оказывать влияние высокообразные прилагательные.) «Вербализаторы» воспроизводили больше существительных и несколько больше низкообразных прилагательных. При этом «визуализаторы» воспроизводили больше высокообразных прилагательных, чем «вербализаторы».

Хискок (Hiscock, 1978) показал, что образная и вербальная шкалы первоначальной версии ОИР, состоящей из 86 пунктов, обладают удовлетворительной внутренней согласованностью. Однако когда Пейвио и Харшман (Paivio and Harshman, 1983) провели факторный анализ ответов на отдельные пункты, они выделили не только образный и вербальный факторы, но также и ряд более специфических факторов. Иными словами, ОИР не является «чистым» измерением привычного использования образных и вербальных процессов, как это изначально предполагал Пейвио. Этот вывод применим, вероятно, и к сокращенной версии опросника ОИР из 72 пунктов, разработанной Хискоком.

Коэн и Сэслона (Cohen and Saslona, 1990) разработали «Шкалу образных привычек» (ОИР – ШОП) на основе 12 вопросов, дающих наибольшую нагрузку на фактор образности, выделенный Пэйвио и Харшманом (Paivio and Harshman, 1983), и, как и Хискок (Hiscock, 1978), они изменили категорию ответа на пятибальную шкалу. Было заявлено, что этот модифицированный опросник имеет удовлетворительный уровень внутренней согласованности и тест-ретестовой надежности. Коэн и Сэслона установили, что он позволяет прогнозировать продуктивность произвольного запоминания изображений объектов и непроизвольного запоминания цвета запоминаемых объектов. Коэн и Сэслона выявили также, что показатели «Опросника на яркость зрительных образов» Маркса (Marks, 1973) не связаны с оценками теста ОИР – ШОП и не позволяют надежно прогнозировать продуктивность запоминания объектов и их цветов.

Действуя сходным образом, Уизерли, Болл и Стакс (Weatherly, Ball and Stacks, 1997) отобрали 10 пунктов из фактора образности, выделенного Пэйвио и Харшманом (Paivio and Harshman, 1983), и использовали их для измерения привычного использования зрительных образов. Те испытуемые, которые сообщали о более частом использовании образов, достигали также более высокого уровня точности при выполнении задания на мысленное вращение двумерных фигур. Однако привычное использование образов не было связано ни с латентным периодом их ответов, ни с их отчетами о стратегиях, применявшихся при выполнении этого задания. Кроме того, отмечено практически полное исчезновение влияния образов на точность при повышении результатов выполнения задания в процессе обучения.

Пэйвио и Харшман (Paivio and Harshman, 1983) не обнаружили значимых различий между женщинами и мужчинами по их склонности соглашаться с утверждениями, относящимися к шкале образности исходной версии ОИР. Однако и Хискок (Hiscock, 1978), и Эрнест (Ernest, 1983) получили данные, что оценки женщин значительно превышают оценки мужчин по этой шкале. Пэйвио и Харшман (Paivio and Harshman, 1987) особо подчеркивали, что пункты опросника ОИР расположены в случайном порядке со специальным контролем за уравновешенным предъявлением положительно и отрицательно сформулированных утверждений. Поэтому они считают, что установленные в исследованиях половые различия можно считать достоверным научным фактом, а не просто результатом перекоса в ответах части женщин за счет принятия ими более либеральных критериев. По аналогии Пэйвио и Харшман предположили, что половые различия, обнаруженные другими исследователями при использовании сокращенной версии ОМО (см. главу 2), также не являются результатом перекоса ответов.

При тщательном анализе ответов, данных мужчинами и женщинами на отдельные пункты опросника ОИР, Пэйвио и Харшман обнаружили, что женщины чаще, чем мужчины, сообщали об использовании образов при запоминании, о воскрешении в памяти мысленных образов пережитых ранее эпизодов и о спонтанном возникновении образов при предъявлении вербальных стимулов. Например, женщины чаще, чем мужчины, соглашались со следующими высказываниями:

• Я часто вспоминаю заучиваемый материал, представляя страницу, на которой он был написан.

• Читая художественное произведение, я обычно создаю мысленную картину описываемой сцены или комнаты.

Мужчины, напротив, чаще, чем женщины, сообщали об использовании образов при решении задач, а также о своей способности зрительно представлять движущиеся объекты. Например, мужчины чаще, чем женщины, соглашались со следующими высказываниями:

• Мне легко представить движущийся объект.

• Я часто нахожу решение задачи, когда мысленно представляю ее отдельные компоненты.

Пэйвио и Харшман пришли к выводу, «что женщины могут превосходить мужчин в статичной образной памяти, в то время как мужчины чаще чувствуют себя более уверенно при динамической трансформации или манипуляции образами» (р. 287).

Впоследствии Пэйвио и Кларк (Paivio and Clark, 1991) отметили, что эти данные соответствуют общей тенденции превосходства женщин над мужчинами по самооценке яркости собственных образов (см. главу 2) и превосходства мужчин над женщинами в тестах на пространственные способности (см. главу 3). Они подтвердили, что время реакции мужчин при формировании динамических образов меньше, чем у женщин, но женщины быстрее мужчин формируют статические образы. Возвращаясь к главе 3, следует напомнить об общепринятом функциональном разделении оперативной зрительно-пространственной памяти на пассивное кратковременное «хранилище» (или «зрительный буфер») и активный процесс пространственного повторения и трансформации (см. Kosslyn, 1980, 1984; Logie, 1995). Эти данные позволяют предположить, что женщины более эффективны в приеме и удержании информации в пассивном зрительном «хранилище», в то время как мужчины лучше женщин манипулируют и трансформируют эту информацию.