Хорошие солдаты - Дэвид Финкель

«…неясно, снизился ли уровень насилия», — гласил отчет Счетной палаты.

А вот и третья оценка: «Шарахнуло раз — и пятерки солдат как не бывало». Козларич произнес эти слова в тот же самый день, 4 сентября, но шесть дней спустя, когда Петреус впервые появился на Капитолийском холме, версия Козларича была для предстоящих событий наименее значимой из всех. Вспомогательный материал, не более того. Козларичу и его солдатам, возможно, было что сказать о войне, как она виделась в Ираке, но Петреус, перелетев через Атлантику в Вашингтон от одной версии войны к другой, стал отчитываться перед конгрессменами о войне, как она виделась в Вашингтоне.

Это различие Петреус вполне сознавал. Выпускник Уэст-Пойнта, защитивший докторскую диссертацию по международным отношениям в Принстонском университете, он поднялся на одну из верхних ступеней армейской иерархии благодаря своему интеллекту и политическому чутью. Он умел анализировать ситуации, мог подготовиться практически к любому повороту событий, и, если у него и были иллюзии, мешавшие ему оценить данную ситуацию как политическую по природе своей, они наверняка развеялись, когда в первый день его выступлений в конгрессе газета «Нью-Йорк таймс» вышла утром с заявлением во всю страницу, озаглавленным: «Генерал Хитреус обманывает нас». Заявление на правах рекламы разместила политическая организация левого толка MoveOn.org. В нем утверждалось, что Петреус «вводит Белый дом в заблуждение» и что «все независимые отчеты о положении на местах в Ираке свидетельствуют: стратегия „большой волны“ провалилась».

И это были только цветочки. Через несколько часов, когда Петреус входил в зал для слушаний палаты представителей, Вашингтон являл собой картину полной завороженности встречей со знаменитостью. Шел ли кто-нибудь на слушания в конгресс в окружении большего числа фотографов? Бывало ли на протяжении этой войны, чтобы на слушаниях присутствовало столько конгрессменов? Обычно их приходила горстка, да и то ненадолго; ныне же на совместное заседание двух комитетов явилось 112 человек, каждый из которых мог получить пять минут, чтобы задать вопросы Петреусу и американскому послу в Ираке Райану К. Крокеру. Если бы каждый использовал свои пять минут полностью, это бы уже было девять часов с лишним, не считая перерывов на туалет и задержек из-за протестов, первый из которых не заставил себя долго ждать: несколько женщин, занявших очередь на рассвете, чтобы получить места из числа двадцати трех, предназначенных для публики, стоя выкрикивали: «Военный преступник!» — пока их не вывели из зала полицейские.

— Удалите их отсюда! — зычным голосом приказал Айк Скелтон, демократ от штата Миссури, который председательствовал на слушаниях. — Мы не потерпим здесь никаких нарушений порядка.

Затем прозвучали вводные выступления. Председательствующий заявил Петреусу, и в телекамеры, передававшие все в прямом эфире, и слушателям сегодняшних вечерних новостей, и читателям завтрашних утренних газет:

— По опубликованным сегодня утром результатам опроса среди иракцев, проведенного ABC News, ВВС и японской телерадиокомпанией NHK, как минимум 65 процентов из них считают, что «большая волна» не работает, а 72 процента полагают, что американское присутствие отрицательно сказывается на безопасности в Ираке. Это внушает тревогу… Вам, генерал Петреус, и вам, посол Крокер, предстоит убедить нас, что имеются веские причины рассчитывать на резкое изменение ситуации в Ираке в близком будущем.

Он поговорил некоторое время, потом поговорил другой демократ («Нам необходимо уйти из Ирака ради блага этой страны и ради нашего собственного блага. Уйти немедленно — время не ждет»), потом поговорил республиканец («…нам, собравшимся сегодня, полагаю, не следует поддерживать идею о том, чтобы конгресс волюнтаристски потребовал сокращения американских сил в Ираке в тот момент, когда иракские силы движутся к зрелости и к способности успешно заменить собой наши войска, что будет означать победу Соединенных Штатов»), потом поговорил другой республиканец («Меня глубоко огорчают обвинения, выдвинутые некоторыми СМИ и некоторыми членами конгресса на слушаниях, подобных нынешним, — обвинения, ставящие под вопрос честность наших военных, дающие повод заподозрить их в тенденциозном отборе позитивных данных о том, что уровень межобщинного насилия резко снизился»), и на сорок пятой минуте слушаний Петреус еще не сказал ни слова.

Грандиозных сюрпризов, впрочем, его выступление не сулило. На протяжении недель достоянием прессы становились намеки и утечки, что он скажет следующее: обнадеживающие признаки налицо, но требуется больше времени и больше денег. В послании к войскам, которое просочилось в печать тремя днями раньше, он писал: «Словом, мы еще далеки от очковой зоны, но мяч у нас, и мы продвигаемся вперед». Он намеревался говорить конкретные вещи. Он намеревался говорить прагматичные вещи. Он намеревался использовать графики и диаграммы, отражающие цели и их достижение, но свою емкость для плохих новостей он изображать на них не собирался. Не тот случай. Вашингтон — не та аудитория.

Тем не менее, когда председательствующий объявил: «Генерал Дэвид Петреус, вам слово», ожидание было таким напряженным, что даже остававшиеся в зале протестующие в футболках с надписью «Генералы врут — солдаты мрут» сидели абсолютно тихо.

Петреус заговорил. Но возникла проблема. Его губы двигались, но никто ничего не слышал.

— Придется попросить вас встать чуть ближе к микрофону, потому что акустика тут не… акустика совсем из рук вон, — сказал председательствующий.

Петреус пододвинулся к микрофону и начал снова.

Опять ничего.

— Надо, чтобы кто-нибудь починил микрофон, — сказал председательствующий.

Спустя долгие часы — микрофон давно починили, солнце садилось, последний из протестующих был выведен из зала, вопросы конгрессменов уже во многом повторяли друг друга, Петреус устало повторял свои ответы, а в перерывах глотал таблетки, снимавшие боли от долгого неподвижного сидения в прямой позе, — слушания подошли к концу.

Но на следующий день, 11 сентября, после минуты молчания в память жертв атаки на Всемирный торговый центр и Пентагон, Петреус опять выступал — на сей раз в сенате. В тот день, помимо этих слушаний, проводились и другие, и многие гадали, как поведут себя те или иные сенаторы, заявившие о своем намерении баллотироваться в президенты, когда настанет их очередь задавать вопрос Петреусу. Воспользуется ли случаем Хиллари Клинтон, чтобы объяснить, почему она вначале была сторонницей войны? Воспользуется ли случаем Барак Обама, чтобы напомнить всем, что он был решительным ее противником? А что скажет Джо Байден? А Джон Маккейн?

Таковы были связанные с войной интересы, преобладавшие в тот день в Вашингтоне. Это были политические интересы. И все же время от времени война, какой ее видели в 2-16, давала о себе знать.

— Давайте честно и откровенно ответим на вопрос: что ждет американский народ и американских военных, если мы останемся в Ираке? — сказал в какой-то момент Петреусу сенатор от Южной Каролины Линдси Грэм, считавшийся одним из самых убежденных сторонников «большой волны». — Понятно, что вы не можете в точности предугадать будущие цифры, но согласны ли вы, генерал Петреус, с таким утверждением: «Весьма вероятно, что через год численность наших войск в Ираке будет составлять не менее ста тысяч»?

— Да, сэр, так, скорее всего, и будет, — подтвердил Петреус.

— Хорошо, — сказал Грэм. — Сколько человек мы в среднем теряли в месяц после начала «большой волны»? Я имею в виду погибших в ходе боевых действий.

— Эта цифра лежит в пределах от шестидесяти до девяноста, — ответил Петреус. — В среднем, вероятно, восемьдесят-девяносто, если брать только убитых в бою. Сюда не входят, например, те девятнадцать человек, что трагически погибли в прошлом месяце в результате крушения вертолета.

— Итак, вот что ждет американских военных, — сказал Грэм. — Если мы останемся в Ираке и будем продолжать «большую волну» до июля следующего года включительно, мы будем терять примерно по шестьдесят человек в месяц, а скорее всего, еще в общей сложности не на одну сотню больше.

— Да, сэр, — согласился Петреус.

— Мы тратим на наше пребывание в Ираке по девять миллиардов долларов в месяц, — продолжал Грэм. — Мой вопрос к вам таков: стоит ли игра свеч?

— Наши национальные интересы, которые мы защищаем в Ираке, весьма существенны, — ответил Петреус. — Стабильный Ирак, в котором поддерживается безопасность, который не является прибежищем Аль-Каиды и не находится во власти поддерживаемых Ираном шиитских формирований, Ирак, где нет гуманитарной катастрофы, который связан с мировой экономикой, — все это очень важные наши национальные интересы.