Сэм Новак. Том I - Илья Сорокин

нас было. Длина – 15 метров, на вооружении электромагнитные пулемёты, два лазера (правда, слабенькие), ракеты разного назначения, бомбы. И очень мощная броня. Со всей этой техникой наш батальон был довольно внушительной силой, хотя это и относительно. Смотря, какой противник.

А что насчёт моего испытания? Ну, раз я ещё тут, стало быть, мне высадку не засчитали. Тролль сказал, что своё задание я узнаю здесь. Изначально это было вторжение на планету, ну вы помните, к нему мы и готовились. Потом нам приказали занять Иону. Это не походило на боевую задачу, так как слишком простая цель. Но ведь это не моя проблема, договор есть договор и для меня всё должно закончиться. А то так можно ещё лет пять торчать на этой планете. Если всё и дальше так пойдёт, то задолго до девятого испытания я выйду на пенсию, хе-хе.

Потянулись скучные будни, ничуть не веселее, чем в лагере. Остальные отделения хотя бы патрулировали улицы, стояли на блокпостах, в общем, у них было какое-то разнообразие. А вот наше, как и другие три, приставленные к полковнику, не покидали правительственное здание. Мы ели, спали, по очереди дежурили. Вот и всё, чем мы занимались.

Через десять дней прилетел курьер, который заодно передал информацию о происходящем на фронте. Всё же здесь мы были в изоляции, никаких данных до нас не доходило, а мне было очень интересно, что там происходит. Война явно набирала обороты, произошло уже несколько приличных сражений и попыток атаковать планеты. Где-то мы победили, где-то мы проиграли, а в среднем, как мне кажется, никто преимущества пока не получил.

Масштаб столкновений мог впечатлять: в одном сражении суммарно участвовали почти четыреста кораблей! Но на самом деле это всё были не особо значительные стычки, если смотреть на абсолютные числа. Такие данные были засекречены, но ходили слухи, что только кораблей крупнее крейсера у нас больше двадцати пяти тысяч. А если считать всякие эсминцы, малые ракетные корабли, «призраки» и тому подобные, то общее число уходило далеко за три сотни тысяч. По предположениям.

В одном крупном сражении, которое действительно окажет влияние на ход войны, никто не был заинтересован. Наши противники этого попросту опасались. Они понимали, что у них нет преимущества, скорее наоборот. Поэтому они делали ставку на хитрость, на удары по слабым местам. Хотели добиться накопительного эффекта, постепенно подтачивая Империю.

Император (или его военачальники) прекрасно понимал замысел противника, основные силы сосредоточили в обороне. Атаковали не слишком часто и незначительными соединениями, тут также били по слабым местам. Пусть Империя давно готовилась к войне, но, как я упоминал, предательство Рокской Республики спутало все карты. Теперь нужно было наращивать производство, рекрутировать больше людей, готовить их, а это всё требовало времени.

Ну и конечно наш финт с захватом «ненужных» систем добавил противникам головной боли. Игнорировать они это не могли, но что делать, пока не знали. Думаю, они подозревали тут ловушку и ответные меры готовили очень осторожно и без спешки.

В итоге получилась весьма занимательная картина. Противник избегал крупных сражений, так как ему это было выгодно. Но это было выгодно и Империи, промышленный потенциал которой точно был выше. Посмотрим, что будет дальше. Наши враги не смогут долго тянуть, рано или поздно им придётся начать действовать крупными силами и достать козыри. Если они у них есть.

*****

На одиннадцатый день в помещение, которое мы занимали, пришёл полковник. Мы как раз сменились с дежурства.

– Рэйнольдс, у меня к тебе особое поручение. У нас первые потери.

– Как так? – вырвалось у кого-то.

– Врач подозревает отравление, точно скажет минут через двадцать. Два трупа. Слушай мой приказ: проведи расследование, установи всех причастных. В средствах можешь не стесняться.

– Полковник, но у меня нет такого опыта. Это дело службы безопасности! – Рэйнольдс не возражал, просто напомнил очевидный факт.

– Как ты знаешь, сотрудников СБ у нас нет. Тебя я считаю самым рассудительным и опытным. И не сомневаюсь, что ты в кратчайшие сроки проведёшь полноценное расследование и установишь все факты. Теперь иди и поговори с врачом. Ясно?

– Так точно! – козырнул старшина. После этого он повернулся к нам и приказал:

– Сэм, Сергей и Оуэн – за мной. Остальные – отдыхайте.

Оружие мы оставили, в здании оно нам всё равно было не нужно. Под медицинский кабинет было оборудовано одно из вспомогательных помещений, кажется, раньше там был какой-то склад. Два тела лежали на койках, рядом с одним работал наш врач, у другого вертелся его помощник.

– Доктор, полковник приказал мне провести расследование. У вас уже есть информация? – Рэйнольдс обошёлся без приветствий.

– Отравление, несомненно, – безапелляционно сказал врач. – Вот только вещество я пока не установил, это займёт ещё минут десять, не больше.

– Идеи, детали? Полковник мне толком ничего не сказал.

– Яд не мгновенного действия, но при этом очень быстрый. Да, думаю так. Даже предполагаю, что это было, но сперва нужно подтвердить. В нашем деле спешить нельзя, а десять минут никакой роли не сыграют.

– Как это не мгновенного, но быстрый? – не понял Рэйнольдс.

– Действует не сразу, но очень быстро. Вроде как бомба с часовым механизмом. Яд попадает в организм, первые полчаса или час он просто там находится. А потом начинает действовать и человек умирает почти моментально. Эти двое патрулировали улицы, вернулись в расположение своего отделения, спокойно общались с товарищами. А потом – бац! И два трупа, без шансов их спасти.

– Без шансов? Разве такое возможно? – усомнился старшина.

– Ну… если бы рядом был врач с необходимым оборудованием, в теории…хм, – по доктору было видно, что он размышляет. – Да нет, сомневаюсь. Разве что если бы они были подключены к приборам моментально. Но на практике такое невозможно. Там не банальная остановка сердца, а куда более сложный механизм.

– И кто мог дать им этот яд?

– Старшина, на этот вопрос должны ответить вы, – развёл руками доктор. – Я лишь скажу вам что это был за яд и как он попал в организм.

Рэйнольдс нахмурился и почесал лоб. По нему сразу было видно, что он не знает, с чего начать. У меня в голове лихорадочно бегали разные мысли, но до финиша ни одна так и не дошла.

– Шлем, – вдруг сказал Оуэн.

– Что «шлем»? – не понял Рэйнольдс.

– В каждом шлеме