Когда падает небо 1 (СИ) - Чернышова Алиса

Кира приподняла брови.

Нет, в общем и целом было вполне понятно, почему с этим пророчеством все так носятся: с одной стороны, оно идеально ложится в нынешнюю повестку, с другой — подпевает религиозным веяньям. Герой, благословлённый богами света? Идеальное попадание. Даже до их казарм долетало, что Гэри Ликарийский буквально с ног сбивается, пытаясь искоренить культы тёмных богов на человеческих землях и установить новую, более приличествующую империям веру. Как ни крути, тёмные боги, как ни странно, по сути своей индивидуалистичней и практичней, а также куда менее агрессивны — просто в силу своей хтонически-инертной природы. Великим завоевателям и победителям подавай Небо и Солнце на гербах, это ни для кого не секрет.

Да и сменить официальные верования — это вполне понятный курс для человека, который пришёл ко власти во время религиозной смуты и казнил кучу своих ближайших родственников, выдвинув в качестве одного из основных обвинений поклонение богине смерти. Причём, по тем же слухам, в вопросах выбора смерти для любимой родни Гэри Ликарийский был дохрена изобретателен.

А что, Кира бы не удивилась.

В любом случае, учитывая всё вышеперечисленное, пророчество отлично звучало, кто бы спорил. Но…

— Это всё не очень конкретно, — заметила она, — не говоря уж о том, что этот избранный может появиться и намного позже. Или я чего-то не понимаю?

Марон пару мгновений смотрел на неё, будто прикидывал, выдать ли нагора очередную пропагандистскую банальность — или ради разнообразия дать нормальный адекватный ответ.

Ещё вчера он бы точно остановился на первом варианте, и думать бы не стал. Но штурм Железной Долины довольно сильно изменил его отношение к Кире и тот взгляд, которым он смотрел на неё.

И в итоге Моран даже склонился ко второму варианту.

— Пророчество передано в разных вариациях, — сказал он, — но есть некоторые нюансы, которые позволяют утверждать две вещи: во-первых, речь идёт о текущем времени, во-вторых, ему имеет смысл доверять. И пока что из всех кандидатов на роль избранного самым вероятным являешься ты.

Ага.

— Потому что?..

— Потому что держать Маятник Воздуха дольше пары минут практически невозможно, — ответил Марон спокойно. — На это не хватило бы никакого резерва… если только боги не на твоей стороне.

Кира неопределённо хмыкнула, вспомнив Тень и её подарок.

Могла ли Тень быть местной божественной сущностью или божественным посланником? В целом, конечно, почему бы и не да. Боги в этом мире, так сказать, представлены в ассортименте. Широком.

Опять же, кулон-подарок, который не то Кира потеряла в ходе битвы, не то сам по себе куда-то исчез… С другой стороны, Тень была, прямо скажем, мало похожа на посланца богов света и огня. Более того, сама Кира явно на избранника таких богов не тянула…

Хотя, это ж боги. Если подумать и вспомнить мифологию, то не факт, что они вообще заморачиваются насчёт своих избранников. Некоторые из них точно подходят к этому вопросу скорее в стиле “Ой, а чё эт у нас тут пробежало? Та-ак, две руки, две ноги, вроде человекоподобное, да ещё и под руку подвернулось… Будет нашим избранным!”

В случае такого отбора Кира, конечно, тоже могла бы пройти. Но она всё же здорово сомневалась в таком подходе — как ни крути, а вся её верность Гэри Ликарийскому сводилась к желанию отделить его голову от тела. И Марон…

Минуточку.

Нет, минуточку.

Если её тут заочно и всем на радость возвели в вероятные избранные, то как стоит трактовать внезапную откровенность Марона? И… не вообразил ли он, случаем, себя будущим ликарийским королём?

А что, если честно, очень может быть.

Не то чтобы Кира так уж отлично разбиралась в политике и исторических процессах, но есть вещи, которые сложно не заметить, если у тебя, например, есть мозг.

У Киры он время от времени всё же был. И прямо сейчас он почему-то изволил очень быстро заработать.

Итак, что мы тут имеем, господа?

Марон знатен, это факт: он не раз хвастался перед Лизой своей родословной, Лиза же, в свою очередь, не умеет держать такие вещи в секрете…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Не умела.

Не важно. Не время думать об этом прямо сейчас, нужно просто сконцентрироваться на насущной проблеме, то бишь, происхождении лорда.

Конечно, можно было бы предположить, что Марон по всем петушиным правилам просто распускал перья перед наивной девчонкой — типичное, можно сказать, даже эволюционно обусловленное поведение. Но тут стоит вспомнить и другой факт: насколько Кира поняла, родовая способность заводить вассалов-колдунов (да ещё и с печатями на аурах) в весёлой волшебной стране Ликарии была доступна только наивысшей аристократии. Что логично, потому что если каждый местный аналог местечкового аристократишки сможет получить на руки армию магов, неспособных предать или уйти… Что уж, чересчур весёлая получится вечеринка. Даже на вкус чудесных нравов шестого мира — перебор.

Но всё вышеперечисленное наводит на мысли, что о своей нереальной знатности и даже родстве с королевской фамилией Марон с большой долей вероятности всё же не лгал.

“Его сестра была первой подлинной королевой Ликарии”, — проговорилась как-то Лиза. Правда? Ложь? Если это правда, если посмотреть вглубь и перевести это всё с маронового на человеческий, то получается, что его сестрица была первой супругой Гэри Ликарийского, которого попаданцы на построениях должны были по пять раз назвать “первым подлинным королём” — вестимо, чтобы до всех дошло. И никто точно не усомнился. Миры разные, сюжеты неизменны…

Сколько он там жён по слухам сменил, три или четыре? И которую казнили, а какую просто сослали под предлогом неполноценности после рождения двух бесполезных для человеческого трона дочерей? Кира пожалела, что не запомнила этих деталей, но они и не столь важны. В любом случае, узурпаторы, пришедшие к власти в процессе кровавой бани с блэкджеком и религиозными распрями, на девицах с улицы не женятся. Даже если и правда любят.

Если любят, их возводят в постоянные фаворитки… Но это уже совсем другая история.

В эпоху аристократии династический брак был отличным способом укрепить власть — и, насколько Кира могла судить, в дивном новом мире это правило тоже вполне себе работало.

Как минимум, для людей.

Если сестра Марона действительно была первой в параде невезучих супруг Гэри, она явно могла помочь легитимизировать его власть. То есть, вряд ли он взял мелкопоместную аристократку. Логичнее предположить, что она была либо из злейших союзников, либо — ближайших противников. И то, и другое предполагает приближенность к королевской фамилии.

Итак, Марон у нас, чтобы не сблевать, прекрасный принц. Какая сказочка, такой и принц, что уж… То есть, когда Лиза его так называла, это, быть может, была даже не дань её любви к историям о влюблённых в принцев попаданок, а относительно объективная констатация факта…

Кира прищурилась, мысленно прикидывая варианты.

Возможно, она всё это придумала. Возможно, она кругом не права. Но что-то внутри — то ли голосом Тени, то ли ветра, то ли шелестом песков времени, то ли беззвучными шагами Предвечной, не оставляющими на этих песках следов — нашёптывает: всё верно.

Бери свой шанс, птенчик.

Хватайся за него, чтобы вцепиться в глотку, чтобы влезть в разум, чтобы перепрыгнуть через голову, чтобы взять разгон и расправить крылья. И плевать, сколько жизней отберут твои смертоносные перья — потому что другого шанса взлететь может не представиться.

У таких, как ты, там, где ты, нет других способов взлететь.

Твой выбор — лететь или умирать.

Кира не сдержала лёгкой усмешки.

Лететь или умирать?

Что же. Лео, наверное, сказал бы, что второй вариант правильней первого. Что, если твои крылья убивают, умереть — не так уж и плохо.

Проблема Лео, конечно, в том, что он совсем не принадлежит этому жестокому миру. А вот Кира… Вчера, пока Маятник расходился от неё раз за разом, как огромные воздушные крылья, она поняла, что в ней что-то сломалось.