Таких не убивают - Кир Булычев

- Мать, ты могла пристрелить единственную дочку. Это и в самом деле пистолет.

- Не может быть! - Ольга была потрясена. - Я ж думала, это просто железка.

Катя, не пожалев платья, отерла пистолет подолом. Даже из траншеи было видно, как поблескивал черный ствол.

- Только не стреляй, - попросила Катьку Лидочка. - В обойме должно быть столько пуль, сколько есть. Если будет на одну меньше, решат, что убийцей была ты!

Катя ахнула, но пистолет не выпустила.

Ольга кинулась вдоль траншеи в ту сторону, где берег осыпался и был пологим. За ней поспешила и Лидочка. Она брела и размышляла:

- Пистолет был выброшен в траншею вместе с вещами. Значит, никакое это не ограбление. Здесь и не пахнет случайным воришкой. Мы имеем дело с хладнокровным убийцей, который пытался скрыть свои следы и верно рассудил, что скорее всего вода в траншее останется до осени, потом замерзнет, а если в следующем году и придут строители раскапывать или закапывать, вернее всего, они воспользуются для своих целей экскаватором. Но главное в том, что убийца хотел смерти Сергея. И не нужны ему были такие красивые игрушки, как видео и будильник… Выходит, подозрение вновь падает на неуравновешенного толстяка Руслана. У него был повод и была возможность. А житейские блага его не волновали.

Ольга тяжело карабкалась, срываясь и сползая вниз. Лидочка подставила ей плечо. Дачница с собакой подошла к краю и спросила:

- Вода теплая?

Дачница была пожилой женщиной в толстых очках. Видно, ее очки были недостаточно толстыми.

Собака оглушительно лаяла. Голос у нее был пронзительный и неприятный.

Наконец Ольга вползла на берег, где ее подхватила Катя.

Лидочка последовала примеру Ольги и услышала конец беседы дачницы с Олей.

- Собака не может молчать, - оправдывалась дачница, - потому что на вас платье совершенно безумного цвета.

Было тепло, жарко, с каждой минутой все жарче. Дачница еще раз пригляделась к Ольге и Лидочке, замолчала и быстро пошла прочь, оттаскивая собаку, которая билась в истерике.

- Плохо дело, - сказала Катька, оглядывая женщин.

- А что? - спросила Лидочка.

- Вам же через поселок идти.

- Ой, - спохватилась Ольга. - Лучше я здесь до темноты посижу.

- В кустах, - согласилась Катька. - Желательно на муравейнике. Хотя нет, муравьям до тебя не добраться.

- Пошли, - сказала Лидочка. - Сейчас середина дня. То, что называется…

- Сиестой! - сообразила Катька.

- А в сиесту русский поселянин отдыхает.

- Это смотря кто, - возразила Ольга, которую более других беспокоило общественное мнение. - Бабы и старухи на нашей улице все сейчас у окон сидят. А моя бывшая свекровь - в огороде.

- Они и вечером будут сидеть, - сказала Лидочка.

- С перерывом на «Санта-Барбару», - поправила Катя.

Ольга тщетно пыталась стряхнуть с себя грязь.

- Я иду первой, - сказала Катька. - И несу сумку с добычей. Вы замыкаете шествие. Делайте вид, что вы только что принимали лечебные ванны.

- Выхода нет, - согласилась Лидочка, надевая на грязный купальник Ольгин халат. - Чем скорее мы достигнем вашего дома, тем лучше.

Они двинулись. Конечно, было страшновато и даже стыдно, словно они побывали в грязи ради извращенного удовольствия.

Лидочка шла, глядя себе под ноги, правда, собственные ноги не вызывали в ней ничего, кроме отвращения, потому что были облеплены пластами желтой грязи, столь липкой и приставучей, будто это была не грязь, а резиновый клей.

За заборами безумствовали собаки, но в последний момент их нервы не выдерживали, и, поджав хвосты, они кидались прочь.

Слева впереди показалась дача, где убили Сергея.

Она была угловой, здесь от Школьной отходил переулок.

Ольга и Катя не заметили, что в переулке, шагах в ста от того места, где он вливался в Школьную, стоят два человека - Виктор и Владимир. Но Лидочка их увидела и сбилась с шага. Ольга почувствовала неладное и тоже повернула голову направо. И все втроем, не оборачиваясь, кинулись бежать по улице.

До Ольгиной калитки оставалось сто шагов.

Они ворвались туда, Ольга задвинула засов.

Они пробежали в дом.

- Что будем делать? - спросила Катька.

- Надо прятать, - сказала Ольга.

- Я отнесу в милицию, - сказала Лидочка.

- Ой, и не думайте! Этот мордоворот все погубит! Ты знаешь, как он Толика не выносит. А меня тем более.

- Он Витю посадит, - заревела Катя.

- Твой Витя, - резко заметила Лидочка, - спит и видит, как бы нас всех перерезать.

- Он в прошлом году авиамоделизмом занимался! - возразила Катька.

- Хорошо, и что же вы предлагаете? - спросила Лидочка.

- Прежде всего забаррикадироваться, - сказала Ольга.

К счастью, здравый смысл ее не покинул. Оставляя с каждым шагом желтые пятна глины на половицах, они с Катей закрыли окна и двери.

- Теперь им придется ломиться, стекла бить, - сказала Ольга.

- До темноты мы должны спрятать улики, - сказала Катька. - И в таком месте, чтоб, сколько меня ни пытали, я бы им говорила - не знаю!

«Так, - подумала Лидочка, - нам только пыток не хватало!»

- Сначала давайте вымоемся, - сказала Ольга. Она была в своем доме, и потому к ней вернулась рассудительность отличницы. - Без этого нам из дома не выйти. Кто первый?

- Пускай тетя Лида, - сказала Катька. - Все-таки она гостья и подводница-доброволец.

Лидочка послушалась и первой отправилась под душ.

Она старалась мыться как можно скорее, но пришлось соскрести с себя столько грязи, что Лидочка смогла управиться только минут через двадцать.

- Господи, - сказала Катька, увидев ее после душа в чистом городском платье. - Разве бывают на свете такие красивые женщины?

Сама она запачкалась умеренно и потому отправила в душ второе чудовище - собственную мать. И показала Лидочке найденные улики, уже вымытые на кухне под рукомойником и аккуратно разложенные на столе вместе с добычей, принесенной раньше Виктором.

На столе, с которого Катя сняла скатерть, лежали: транзистор, электронный будильник, видео, серебряный портсигар с изображением коня в подкове, а также пистолет, марки которого никто не знал, и сколько патронов в нем осталось - тоже было неизвестно.

Лидочка осторожно по очереди поднимала вещи и рассматривала их. Вещи как вещи. Внутри портсигара осталось шесть размокших папирос. Странно, кроме Нины Абрамовны, никто папиросы в портсигаре не держит. Кстати, какой был портсигар у Нины? Лидочка вспомнила, как глядела на него. Точно такой. Значит, Нина забыла портсигар, когда уезжала в воскресенье вечером. А убийца в темноте, спеша инсценировать ограбление, хватал, что под руку подвернется, и заворачивал в плед. Вот и попал туда портсигар.

Из душа вышла Ольга.

- Я потом помоюсь, - сообщила она. - Только первую грязь сняла и уже сток засорила. Этих не видели?

- Нет, - сказала Лидочка и обернулась к Кате.

- Они мимо проходили, - сказала девушка, - посмотрели на наш дом. Витька кулак показал, а я от окна отпрыгнула.

- Давно проходили?

- Только что.

- Значит, дежурят. Будут штурмовать, - сказала Ольга. Видно, она об этом думала, пока была в душе. - Значит, нам надо улики унести. Лидочка, это твое дело.

- Почему мое?

- Ну мы же обсуждали! Унесешь и спрячешь, где хочешь. Только чтобы мы не знали. Если нас будут пытать, мы ничего не скажем. Не знаем, и все.

- Странный способ спасать мучителя Виктора от тюрьмы, - заметила Лидочка.

- Я лучше знаю, - сказала Ольга. - Пока время до темноты есть, беги.

- Куда?

- Не знаю. Улики должны попасть к Толику. Из твоих рук.

Лидочку охватило безнадежное чувство. Возле ее фамилии в классном журнале остановился безжалостный палец учителя, и его тонкие губы уже готовы ее произнести. Придется идти к доске…

- Катька, выгляни наружу. Но осторожно, - сказала Ольга.

Она сама уложила вещи в сухую сумку. На прощание велела Лидочке как следует промыть на ночь волосы. Потому что грязь страшно въедливая.

Катька, которая глядела через забор, укрывшись в малине, крикнула:

- Никого не видать!

- Лучше бы видать, - сказала Ольга. - Тогда знаешь, с какой стороны ждать опасность. Давай я на улицу выйду, стану их отвлекать.

- Осторожнее, мама, - встревожилась Катя. - Вон они! Из-за угла выглядывают!

- Это мне и нужно, - сказала Ольга.

Она пошла во двор, кинув Лидочке на прощание:

- Через три минуты после меня выходи из калитки направо и шагай к станции.

Сама же Ольга, как была в сарафане и босоножках, выскочила из калитки и, набирая скорость, пропала налево.

Лидочка взглянула в зеркало. Остатки желтой глины в мокрых волосах можно в счет не принимать. Платье на ней было свое, чистое, она оставляла его в доме, но босоножки влажные, отмытые кое-как.

Лидочка мысленно досчитала до ста и услышала голос Катьки:

- Тетя Лида, беги!

Как львица, услышавшая выстрел хлыста - команду бежать на манеж, - Лидочка рванулась на улицу.

Выйдя, не удержалась - оглянулась. Довольно далеко, у поворота на шоссе, Ольга размахивала руками, отвлекая от Лидочки братьев.