Чукотка - Тихон Семушкин

Два месяца труднейшей работы миновали. За это время много узнали и сами учителя. Они нащупали какие-то неведомые пути взаимопонимания. Они почувствовали себя ближе к детям. И на третий месяц, при исключительном внимании и интересе со стороны детворы, Таня уже отлично "рассыпала" чукотские слова на отдельные отрывистые и протяжные слоги. О том, что можно дробить и складывать слова, дети не подозревали. Они никогда не слышали, что речь содержит отдельные слова, слова - слоги, слоги - звуки. Но когда узнали об этом, то и русская речь стала понятней и ясней.

Наши классные занятия ни в какой мере не напоминали занятий в обычных школах.

Не проходило и одного дня, чтобы на наших уроках не присутствовал кто-нибудь из приезжих родителей. Они тихо сидели, старались никому не мешать, а дети с восторгом щеголяли перед ними своими маленькими знаниями. Класс представлял замечательное зрелище: стоят чистенькие столики, за ними десятка полтора остриженных и одетых в школьные блузы чукотских детишек, среди них - учительница, а на полу - в проходах, в углах - сидят в меховых одеждах отцы и матери чукчи.

Эти взрослые люди не понимали: как это можно "рассыпать" чукотское слово? Родители наблюдали за детьми и удивлялись, что маленькие понимают что-то совсем непонятное большим охотникам, убившим на своем веку немало тюленей, песцов, моржей и белых медведей.

Что такое? Эта белолицая девушка сказала что-то по-чукотски? Язык ее произнес "ватап"*. Ватапом питаются олени. Зачем она шутит с этим словом и "рассыпает" его? Не лучше ли поосторожней обращаться с таким словом? Без ватапа олени становятся худыми и замерзают в пургу.

[Ватап - по-чукотски - ягель.]

Учительница, как фокусник, быстро показывает то одну бумажку, то другую, на которых нарисованы буквы, и дети, видимо, узнают то, что показывает она.

Вот они все разом повторяют за учительницей слово "ватап". Учительница ставит слово - буквы разрезной азбуки - на доску и "разрезывает ватап" на части. Одну часть учеников заставляет произносить, "ва", другую - "тап", потом всех вместе - целиком все слово. Такое обращение со словом "ватап" пугает чукчей. Разве это слово - тяжесть, что нужно разбивать его на части? Ведь это не морж, которого человек не может поднять целиком!

Какой-то старик, полный тягостных сомнений, поднимается с полу и медленно подходит к учительнице. Старик тихо что-то говорит, упоминая слово "ватап".

- Что такое сказал старик? Переведи мне, Алихан.

- Старик спрашивает: "Скажи, белолицая девушка, разве ватап имеет голову и хвост?"

Таня в полнейшем недоумении. Она стоит со стариком рядом и смотрит на него растерянно. Старик озадачил учительницу и, довольный собою, ожидает, что скажет эта "белолицая".

- Наверно, начало этого слова - голова, а конец - хвост! - поясняет Алихан.

- Да, да, старик! - с радостью подхватывает Таня объяснение Алихана. Голова и хвост. Вот это - голова, а это - хвост, - показывает она старику на отдельные слоги слова "ватап".

Теперь старик и вовсе ничего не понимает. А дети, ухватившись за такое сравнение, легче осваивают механику словообразования.

- А скажи, Таня-кай, бывают такие слова, которые имеют и голову, и туловище, и хвост? - спрашивает Таграй.

- Бывают, бывают! - весело отвечает Таня.

- Назови одно! Интересно узнать, - говорит он.

Таня ищет это слово, но на скорую руку никак не попадается подходящее. Наконец она останавливается на слове "А-ли-хан" и расставляет его на классной доске по слогам. Самые бойкие ученики читают, и вдруг в классе проносится:

- Алихан! Алихан!

Разом все оглядываются на мальчика и довольно смеются.

- Вот оно, какое туловище!

- Это - голова, это - туловище, это - хвост, - с холодной рассудительностью, не позволяя отклоняться в сторону смешного, говорит Таня. - Только это не настоящая голова, туловище и хвост. Это все равно что начало, середина и конец. Первый слог, второй и третий.

Но никакое серьезное отношение учительницы не помогло. Как только урок кончился, немедленно Алихана окружили ученики. Маленький Рультынкеу ухватил его за ноги и говорит:

- Смотрите на его "ханы". А это у него "ли"... - И, показывая пальцем на голову: - Это его "А".

Долго потом звали Алихана "по частям".

- Ну и дела! - сказала Таня, войдя в учительскую. - В словах разыскали какие-то хвост, голову и туловище. Наверно, в следующий раз захотят найти руки, уши и глаза. Так как-то само собой получилось.

И Таня со смехом рассказала подробности проведенного урока.

- Удачно! Удачно! Можно сказать - все средства хороши для достижения поставленной цели. Придется и мне воспользоваться этим методом, - сказал Володя, - а то у меня что-то не клеится со слиянием слогов.

Так, с многочисленными, часто совершенно непредвиденными казусами, протекали классные занятия.

К чести чукотских ребят нужно сказать, что, несмотря на все сложности обучения их грамоте на незнакомом им русском языке, малыши к концу учебного года свободно читали и списывали простые фразы.

Уроки арифметики чукотские дети любили не менее "разговора на бумажке". Но здесь помехой являлся их обычный счет пятерками, по числу пальцев на каждой руке и ноге. Взрослые чукчи таким счетом пользуются очень хорошо в пределах тысячи. Они редко ошибаются, хотя считают довольно долго. Для большего удобства они иногда снимают обувь, и счет производится на двадцати пальцах рук и ног. Пять человек составляют сотню.

Проезжая однажды по кочевым стойбищам, я заметил на склоне горы небольшое стадо оленей. Сидя на нарте, я легко пересчитал его. Оленей было сто двадцать восемь. Когда я спросил хозяина, владельца стада, сколько у него оленей, он не мог мне ответить.

- Мы не считаем. Но если хоть один олень пропадет из стада, глаза мои узнают сразу.

- А можешь ты посчитать?

- Если тебе нужно, посчитаю. Только долго буду считать. Поезжай пока в ярангу, а потом я принесу счет.

В яранге мы успели попить чаю, закусить, переговорить с хозяином обо всем, а часа через два пришел наш "подсчетчик". Он назвал цифру - сто двадцать восемь. Старик крайне удивился такому множеству оленей.

- Наверно, ты ошибся. Так много оленей никогда у нас не было.

Старик решил проверить. Он знал каждого оленя и поэтому немедленно, не выходя из яранги, занялся подсчетом. Для этого он разулся и через три часа сообщил, что подсчет произведен правильно. Натуральный "арифмометр", состоящий из пальцев рук и ног, был для подсчета такой цифры недостаточен. Старику оленеводу потребовались для этой цели все члены семьи, состоящей из пяти человек, кроме того, он пригласил двух человек из соседней яранги.

В школе детям приходилось считать десятками. И успевали они не хуже детей в обычной школе.

Урока арифметики ребята ждали с огромным интересом и занимались с удовольствием.

В начале занятий, пока учителя не изучили ребят, были большие осложнения с решением простых задач. Учителям трудно было толково и понятно объяснить условие задачи, а главное - все задачи были вымышлены, и дети считали их "лживыми".

Услышав условие задачи, школьники непременно спрашивали:

- Когда и где это было?

И когда выяснялось, что этого факта в действительности не было, они говорили:

- Эта задача, которую ты нам даешь, - лживая задача, и решать ее мы не будем.

Они требовали, чтобы в основе задачи лежал факт, и обязательно правдоподобный.

- Охотник Уквылькот, - читает учитель условие задачи, - в первый день убил пять тюленей. На другой день он убил еще шесть. Сколько всего за два дня убил Уквылькот тюленей?

- Это какой Уквылькот? Яндагайский, что ли? - немедленно раздаются голоса со всех сторон.

- Ну, хотя бы яндагайский.

Дети начинают смеяться. Потом выясняется, что яндагайский Уквылькот очень ленивый охотник и что больше двух тюленей он никогда в жизни не убивал. И то это такие тюлени, которые сами лезли ему под ружье.

- Как же мы будем решать такую лживую задачу?

В первые дни совершенно невозможно было преодолеть конкретное мышление чукотских детей. Отвлеченное мышление раздражало их. Они считали учителя по меньшей мере выдумщиком, вернее - лгуном.

Подбор правдивых задач отнимал много времени. Их надо было искать на чукотских промыслах.

Учителя специально выезжали в чукотские стойбища, вели разговоры с охотниками и там "составляли задачи". В поисках задач учителя хорошо познакомились со всеми видами промысла, узнали многих охотников. Часто учителя составляли задачи на пушной фактории, присутствуя при торговых операциях.

- Нет, это невозможная вещь! - с легкой досадой говорила Таня. - А дальше как? Ведь искать задачи для второго класса будет еще сложнее. Надо будет тогда включить в штат специального искателя задач!

К концу года решено было все же пойти на обман. Условия задач начали составлять на материале дальних охотников, которых дети плохо знали. Таким образом постепенно ребята привыкли мыслить отвлеченно.