Дневники Пирамиды - Ник Ришелье

И вот тут произошло нечто интересное. Старик переменился в лице, точнее, переменился в голосе, а вместе с ним, надо полагать, переменилось и лицо, скрытое тьмой хранилища.

— Зачем вам эти документы? — спросил он тихим, но жёстким голосом.

Семён оторопел, но будучи апликатором, быстро взял себя в руки. Он произнёс формулу:

— Именем Пирамиды и по поручению куратора римского сектора мне приказано изъять эти документы и отправить в более надёжное хранилище.

Старик вздохнул, включил фонарик и принялся осматривать многочисленные полки с древними рукописями. Семён молча наблюдал, держа руку на мобильном телефоне. В этом подземелье обычный мобильный телефон работал бы очень плохо, если бы вообще смог достучаться до станции. Но у оперативника Пирамиды мобильник работает в любом месте на земном шаре так, словно он находится около принимающей станции сотовой связи. Правда, только для звонков высшим посвящённым. Условно говоря, канал сотовой связи открывается в сторону посвящённого через специальный энергетический туннель, который поддерживается высшим постоянно. Мы довольно долго учились открывать и стабилизировать такие туннели, пока довели технику связи до совершенства.

Отец Джованни около получаса осматривал хранилище, явно сожалея о том, что ему придётся отдать столь древние документы. Может быть, он уже не в первый раз приходил сюда и читал их? Может быть, он, как всякий хороший архивариус, не хотел расставаться с рукописями, копий которых не было ни в одном хранилище мира? Во всяком случае, найдя документы, он присел на пол и стал читать их, словно стараясь выучить наизусть каждый завиток древнего письма.

Семён молча наблюдал, хотя ему всё больше хотелось убраться из этого места, пока кто-нибудь не заметил их присутствия в секретном помещении Ватикана.

Вдруг Джованни начал вытаскивать манускрипт из прозрачной плёнки. Но как только его пальцы коснулись свитка, он тут же начал рассыпаться в труху. Джованни потянул сильнее, свиток показался наполовину и начал быстро тлеть.

— Ты что делаешь, безумец?! — вскрикнул Семён и молниеносно подскочил к своему проводнику. Он ударил его по рукам, вытащил из потайного кармана перчатку, данную ему мной, и с её помощью подхватил свиток, пытаясь засунуть обратно в защитный пластик.

Перчатка, данная Семёну, обладала той же силой, какой обладали мои руки в отношении старинных египетских свитков. Помня ещё с детства о том, что некоторые свитки сгорают, соприкасаясь с предметами нашего современного мира, и только почему-то в руках некоторых посвящённых они сохраняются и даже начинают светиться, я предусмотрительно передал Семёну перед его поездкой свою перчатку, которая должна была на некоторое время помочь ему удержать в сохранности такой свиток, если вдруг придётся его извлечь из защитного контейнера.

Семён быстро спрятал оба свитка в нагрудный карман и нажал кнопку вызова моего телефона. Все его действия не заняли и десяти секунд. Отец Джованни всё ещё сидел на полу, обхватив голову руками. Будучи когитантом, он не обладал быстротой реакции апликаторов и был более уязвим в оперативной ситуации.

— У нас ситуация Б, — коротко бросил мне Семён по телефону.

Применение способностей апликаторами и краторами отличается так же, как использование знаний техником и конструктором. Первый использует набор готовых и хорошо выученных алгоритмов или инструментов, второй — непосредственно применяет теорию на практике, что полностью освобождает его от шаблонов и стереотипов. Преимущество первого — оперативность, преимущество второго — гибкость. Стандарты рассчитаны на часто повторяющиеся типовые ситуации, возникающие в 99 % случаев, поэтому апликаторов учат и заставляют до автоматизма доводить применение стандартных приёмов. Но в нестандартной ситуации редкий апликатор сумеет адекватно отреагировать, и на этот случай регламент предписывает ему обращаться за помощью к вышестоящему посвящённому — когитанту или кратору.

Семён был моим другом и лучшим оперативником московского сектора, так что его прямой звонок мне был наилучшим решением.

После этого, по словам Семёна, началось светопреставление.

Во-первых, отец Джованни внезапно подскочил и засуетился. Он что-то бормотал на латыни, бегал по хранилищу и пытался отобрать у Семёна рукописи. Ясно было, что либо старик обезумел, либо мы сорвали какие-то его планы. Одним словом, он перестал быть похожим на того собранного и стремительного когитанта, каковым мы его видели несколькими часами ранее. Семён защищался, как только апликатор может защищаться от когитанта, то есть выставлял ментальный и энергетический заслоны, отступая постепенно к выходу.

Во-вторых, в помещении возникли ещё три человека: двое уже были знакомы Семёну, а третьего он опознал по фотографии, которую я ему показывал в Москве.

Тот самый американский учёный, которому нужно было слегка подчистить сознание, явился в хранилище собственной персоной в сопровождении двух непосвящённых когитантов, следивших ранее за Семёном.

Действуя по плану Б «Защита резидента», я, находясь в Кировске, вывел на сцену третьего игрока — самого себя.

Итак, в-третьих, как потом рассказывал Семён, пространство вокруг него вдруг задрожало, пол заходил ходуном, книги посыпались с полок, штукатурка начала сыпаться на головы собравшимся.

Я смотрел на обстановку в хранилище глазами Семёна и видел всё до мелочей. Ко мне приближались два когитанта, отстранив бессмысленного Джованни. Роберт Лоуренс, американский историк, необученный когитант, стоял вдалеке, поэтому я решил сосредоточиться на спасении Семёна. Я набросил на него защитный кокон (что и вызвало небольшое колебание пространства), в результате чего никакие когитанты и апликаторы не способны были причинить ему вред.

Тем не менее, эти двое обступили меня-Семёна с двух сторон и пытались прорвать защиту, применяя неизвестные Пирамиде приёмы. Позже сведения о битве с неизвестными когитантами были тщательно изучены нашими учёными и дали бесценный опыт. А пока я лишь усилил защиту до полной изоляции Семёна от пространства-времени. Я не понял, как это у меня получилось, ибо, по словам Князя, такие штуки умеют проделывать лишь очень немногие краторы. Это было ещё одной, последней ступенькой моего превращения в альтера. Воистину — что нас не убивает, делает нас сильнее.

Семён вместе с документами был в безопасности, и когда наши противники поняли это, решили разделаться с Джованни. Ему я помочь не мог, да и не успел бы.

Два когитанта подошли к третьему, взяли его за руки, и в ту же секунду через старика Джо прошла искра электрического разряда. Что он успел увидеть, что предпринять — мы никогда не узнаем. Но в следующее мгновение он сам стал напоминать истлевший древнеегипетский свиток. Его тело рассыпалось в прах, и только с глухим стуком на пол плюхнулся маленький рюкзачок и ряса капуцина-отшельника.

Больше медлить было нельзя. Я вызвал кардинала Пуара по ментальной связи и попросил срочно прибыть к хранилищу с отрядом апликаторов, а сам тем временем занялся нейтрализацией противников.

Для начала я опробовал «дождь сознания». Этот метод психического воздействия вызывает в сознании непосвящённого лавинную кристаллизацию мыслей, когда все образы в голове, находящиеся доселе в неопределённом состоянии, начинают превращаться в слова и требуют выхода. Это своего рода усиленный поток сознания. Со стороны это выглядит, будто человек начинает быстро-быстро нести всякий бред, мешая в одну кучу совершенно несовместимые понятия и образы.

Я чуть приоткрыл защиту Семёна и накрыл всех трёх когитантов одним залпом «дождя» в течение одной микросекунды, после чего снова захлопнул щит.

Историк скорчился и начал изрыгать бесчисленные слова и выражения, мешая английский с плохим французским. Его пульс вырос, глаза закатились, а руки дрожали, в то время как сам он катался по полу в истерике. Честно признаюсь, я не ожидал такого сильного эффекта, тем более на расстоянии. Впрочем, расстояние тут ни при чём. Ведь все операции в данный момент производило тело Семёна, я лишь был тем, кто его дёргал за ниточки, управлял. Этот эффект погружения в чужое тело был изобретён высшими сравнительно недавно — в 13-м веке. Многие колдуны и медиумы того времени обязаны нам своим даром — ведь на них высшие тренировали свои способности и впоследствии помогали им выжить.

Двое других когитантов оказались хорошо подготовленными и атаку «дождя» выдержали, хоть и оцепенели ненадолго. Позже меня навело это на мысль, что их готовил кто-то очень хорошо осведомлённый о методах и силе посвящённых, в том числе и высших посвящённых. Это означало одно: предательство. Но чьё? Когда? Где? Во всём это ещё предстояло разбираться Пирамиде.