Гранд-адмирал. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

«К ситам весь это дипломатический этикет», — зло подумала Лейя, опустившись в кресло напротив Бонтери.

Тот лишь хмыкнул, оценив ее неподчинение его желаниям.

— А я-то все думал, надолго ли вас хватит, — криво улыбнулся он.

— Терпению меня научил мой отец, — гордо заявила Лейя, с благодарностью вспомнив Бейла Органу.

— А мне казалось ваш родной отец терпением не отличался, — хмыкнул Бонтери. — Карал он за малейшую провинность.

Лейя решила проигнорировать этот выпад и очередное отождествление с ней Дарта Вейдера.

— Признаюсь, я все ждал, когда вы вскачете со своего места, вытащите световой меч и начнете размахивать им, круша все вокруг, — мечтательно произнес Бонтери, затягиваясь сигарой.

Лейя приготовилась закашляться, но неожиданно для себя поняла, что дым от табака ее ничуть не отражает.

Наоборот — запах был необычайно приятный, не резкий и отдавал свежими цветами.

Что указывало на то, что куривший их явно раскошелился на элитные сорта табака.

— Конечно, если вам так хотелось это увидеть, могли попросту попросить, — что ж, раз разговор на тему наглости, то почему бы и нет?

— Спасибо, но это лишь желание, навеянное прошлым, — произнес Бонтери. — Детские воспоминания, юношеская влюбленность…

Лея заколебалась:

— Вы были влюблены в джедая?

Бестактно, конечно, но и сам Бонтери — не образец дипломатичности и хороших манер.

— Очень и очень давно, — мечтательно произнес он. — Но, я, в конце концов, выбрал служение сенатором от Ондерона, а она — продолжение ученичества. У вашего отца, между прочим.

— Что?! — опешила Лейя.

— Вы не знали? — воздел бровь Бонтери. — Когда ваш отец еще был джедаем, то у него была ученица. Тогрута, которую он называл «Шпилькой». Звали ее, конечно, иначе — Асока Тано.

Ну, теперь, по крайней мере, понятна увлеченность Бонтери тогрутами.

Но Лейя в принципе впервые слышала о том, что у Энакина Скайоукера хоть когда-нибудь была ученица.

По записям и хроникам, которые удалось восстановить ей и люку, их отец в «джедайские годы» не отличался терпением, мудростью и желанием наставничества, что подмечал в своих записях Оби-Ван Кеноби.

— Нет, эта часть истории моей семьи имеет несколько пробелов, — произнесла Лейя.

— Никогда не поздно заняться восстановлением пробелов, — произнес Бонтери, стряхнув пепел в пепельницу, выполненную из одного куска огромного драгоценного камня..

Лейя мысленно прикинула, что стоимость такой «побрякушки» может равняться стоимости легкого крейсера.

Собственно, нечего и говорить о роскоши — кабинет Бонтери обставлен со множеством предметов искусства, многие из которых считались и вовсе давно утерянными.

— Примечательная вещица, — заявил глава Дома Тион, покрутив в руках пепельницу. — Подарок от одного богатого торговца, который решил зайти на наш рынок и выказал мне уважение, преподнеся все это.

Он с явным удовольствием указал на предметы искусства, находящиеся вокруг него.

— Очень мило, — сухо ответила Лейя. — Но, вы позвали меня для дипломатического разговора, а не хвастовства своим достатком.

— Насколько мне известно, вы действуете в этом направлении, — словно не слыша ее упрека, продолжил Бонтери, — но стараетесь не афишировать своего родства с Дартом Вейдером. И старательно обходите тот факт, что он когда-то был рыцарем-джедаем, Энакмном Скайуокером. Любопытно получается — ваш отец, будучи джедаем, активно охотился на своих собратьев по Ордену джедаев

Лея сморгнула, в который раз пораженная тем, что главе Дома Тион известно так много о ее семье.

— У всех есть свои маленькие тайны, относящиеся к категории личного, — отвечала Лея, внезапно ощутив себя беспомощной.

Новая Республика и Альянс тщательно обходили эту страницу в ее биографии, чтобы не заполучить ненужного негатива.

А, оказывается, кто-то знает всю их подноготную и не стесняется «козырять» тем, что ему известно больше других.

Лорд Бонтери продолжал беседу:

— Если хотите знать мое мнение, напрасно Император не убрал всех Джедаев. Незавершенное дело вызывает дополнительные трудности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Неужели рыцари-джедаи вселяют в вас такой страх? — негромко поинтересовалась Лея.

Хотя ей не по душе была тема для разговора, она не теряла надежды выведать дополнительную информацию.

Глава Дома Тион сделал глубокую затяжку и выдохнул облако ароматного дыма.

— Ничуть, — произнес он. — Но считаю, что джедаи — это пережиток прошлого. А от прошлого необходимо избавляться, если оно доставляет трудности в настоящем и проблемы — в будущем. Уничтожать джедаев силами бывшего джедая — в высшей мере непопулярное решение. Вероятно поэтому Император дал Дарту Вейдеру его новое имя.

Лея продолжила дискуссию:

— Император, к памяти которого вы относитесь столь благоговейно, тоже обладал Силой, как и Дарт Вейдер.

— Императору свойственны особые силы, — отвечал Бонтери таким тоном, будто утверждал очевидное. — Кроме того, он ведь Император. А Вейдер в конце концов оказался предателем. Я так понимаю, он был одним из виновников гибели Императора. Вот вам еще одно подтверждение вредоносности всяких потусторонних сил.

— И тем не менее джедаи выжили, и их Орден будет восстановлен. Мой брат как раз этим сейчас занимается. Пройдет несколько лет — и новые джедаи вернутся к выполнению своей миссии — быть защитниками галактики.

— Пусть так, — отвечал Бонтери, делая новую затяжку. — Когда их Орден фокусников и обманщиков снова воскреснет, передайте им чтобы не совались на территорию Тионской Гегемонии. Иначе их здесь просто истребят как диких зверей или психопатов.

— Не много ли вы хотите, предлагая союз Альянсу? — сузила глаза Лейя, совершенно не понимая чего от нее хочет этот грубиян.

— Я хочу, чтоб меня услышали все наши соседи, — тоном, не подразумевающим возражения, произнес Бонтери. — Мы не намерены потакать желаниям Альянса, Новой Республики или Империи, как бы кто себя там не называл. Все, что нас интересует — это исключительно территориальная неприкосновенность, целостность Гегемонии в тех границах, которые исторически были нарушены.

— В первую очередь — Императором, — заметила Лейя. — О котором вы так восторженно только что отзывались.

— Вы такой же политик, как и он, министр, — напомнил Бонтери. — А политикам, как известно, свойственно принимать непопулярные решения. Но уважать Палпатина из-за некоторых наступлений на исторические и территориальные интересы Тионской Гегемонии, я не перестану. Как политик, организатор, он был бесподобен. До него и после него не рождались еще такие же таланты.

— Но меж тем, вы обратились к нам с предложение союза…

— Переговоров, а не союза, нас неправильно поняли, — заявил Бонтери, делая еще одну затяжку.

Лейя, которая лично видела официальную ноту, молча пропустила очередной выпад Бонтери.

Нет, разговор в послании шел непосредственно о союзе.

О чем она не преминула напомнить.

— Договоренности пересматриваются, принцесса, — заявил Бонтери. — Особенно — в свете последних событий.

— О чем это вы говорите? — напряглась Лейя.

— Я вполне могу себе допустить, что вы не в курсе недавних событий в секторе Миры Таниума, — продолжал Бонтери. — Поэтому расскажу. Так уж вышло, что мои представители нашли общий язык с правительством этого сектора и входящих в него миров. Мы начали переговоры о мирном слиянии. Так как Миры Таниума находятся в весьма нетривиальном положении — у них нет достаточно мощных собственных вооруженных сил, то мы оказали им поддержку. Опять же, чтобы не будоражить Альянс, мы отправили туда не наш военный флот, состоящий из кораблей имперской постройки, а наши наемные силы. По которым Альянс нанес удар и полностью их уничтожил некоторое время назад.

— Не может этого быть, — замотала головой Лейя.

— То есть у кого-то еще в галактике есть звездные крейсера мон-каламари? — уточнил Бонтери. — Про Новую Республику не стоит даже и думать — у них своих проблем достаточно. И ни одного свободного звездолета. Другое дело вы.