Гранд-адмирал. Том четвертый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

НО ШЕСТЬ ЧАСОВ ПОДРЯД?!

Помилуй Сила, сутки уже перевалили за полночь, о каких переговорах в здравом уме идет речь?

Она посмотрела на Лэндо, который, собственно, как и она, обряженный в дорогие наряды, с невозмутимым лицом взирал на происходящее развлечение с манерами истинного аристократа.

Он то и дело перебрасывался словами с Бонтери, обсуждая наряды танцовщиц, мастерство жонглеров и искусность музыкантов.

Типичные мужские разговоры, которые нет-нет, но снова и снова сводились к обсуждению достоинств разных трупп танцовщиц из рас зелтронов, тви’лекков и тогтур.

Первые и вторые — нравились Лэндо, как и большей части мужского населения галактики.

Бонтери же активно симпатизировал тогрутам.

Почему его мнение расходилось с общепринятым Лейе не было интересно.

Она была уверенна, что будь рядом с ней Хан, то он непременно прокомментировал ее время препровождение не иначе как «отбывание дипломатической повинности».

Молодая женщина буквально ощущала на себе тяжесть этого мероприятия и лишь из чувства долга перед Альнсом терпела эти моральные издевательства, непрерывно повторяя себя то, что у Дома Тион есть такая черта, как позерство и демонстрация своего положения перед гостями.

Наконец, музыканты-биты закончили очередную музыкальную партию и скрылись за импровизированной кулисой.

— Министр Органа-Соло, вам понравилось представление? — поинтересовался Бонтери.

Он повернулся к выжидающей и скучающей Лейе, с легким прищуром наблюдая за ней.

— Оно выше всяких похвал, — скромно прокомментировала молодая женщина, примирительно пригубив из бокала фруктовый сок.

— Одни из лучших мастеров своего дела, находящихся при нашем дворе, — похвастался Бонтери. — Каждый из них — сокровище в своем роде. Уникальный талант, который завял бы, если б мой Дом не обратил на них внимание и не привлек на свою службу.

«Так они еще и не приглашенные», — подумала Лейя.

Выходит, все эти мастера развлечений — придворные.

По самым скромным прикидкам, услуги таких коллективов, находящихся на постоянной основе при том или ином благородном Доме галактики, стоили баснословно дорого.

Бейл Органа, как-то сказал, что если б он следовал этой традиции и содержал придворных мастеров искусств, то никогда не позволил бы себе возможность финансирования Альянса за Восстановление Республики.

— В самом деле, — произнесла Лейя. — Вы умеете выискивать таланты.

— Дело не в талантах, — заявил Бонтери неожиданно серьезно. — А в умении зрить в корень проблем. Я нашел их в минуты нужды и привел ко двору Дома. Их мастерство было отточено лучшими наставниками галактики. И теперь, когда они дают концерты в нашем или других секторах, имя моего Дома гремит по всей галактике. Разумные видят, что мы покровительствуем искусству. Другие — знают, что мы привечаем множество технических специалистов и даем им работу. Даже имперские военные, отказавшиеся от своих прежних амбиций — и те решили служить моему Дому. Потому что приняли правильное решение. И не пожалели о нем ни разу за все время несения службы. Напомните, а каким искусствам или наукам покровительствовала ваша семья на Альдераане, министр?

Лея проигнорировала эту колкость, не подарив наглецу возможности наблюдать ее смущение.

— У вице-короля Органы были другие вкусы и предпочтения, — произнесла она, сделав вид, что ее вновь одолевает жажда. — Он заботился о беженцах. Например — приютил одних из немногих каамаси после того как их мир был хладнокровно уничтожен Империей.

Хорошо еще она не настояла и не притащила сюда Чубакку — вуки б точно оторвал главе дома Тион его мерзкую голову.

— Да-да, — равнодушно откликнулся Бонтери. — Наслышаны мы об увлечениях вашего приемного отца. С одной стороны — привечает беженцев, с другой — тренирует и финансирует борцов с режимом. Например, он очень любил охоту

Лейя выдержала и этот намек-укол. Прямое указание на смерть Лорда Тиона, убитого Лейей по причине раскрытия им ее причастности к Альянсу. Выставлено это было как несчастный случай на охоте… Выходит, она ошибалась — Дом Тиона до сих пор не забыл этого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Лея мысленно проделала несколько успокаивающих психику упражнений, которым научил ее Люк, и только после того продолжила:

— Вижу, у вас есть время не только на то, чтобы заботиться о покровительстве многим искусствам, но и собирать различного рода сплетни, — произнесла она ледяным тоном.

— Впрочем, у всех свои недостатки и достоинства, — обворожительно улыбнулся Бонтери. — О вашем настоящем отце говорят, что он был любителем душить разумных с помощью Силы. И пересматривать условия своих сделок.

Лэндо, который в этот момент решил побаловать себя закусками, поперхнулся и лишь хлопки Бонтери по спине позволили ему не умереть от удушья за праздничным столом.

При этом глава Дома Тион смотрел Лейе прямо в глаза.

И в его взгляде ощущалось ледяное дыхание ненависти и презрения.

Здесь ей не удалось вовремя себя сдержать.

— Мне казалось, что у аристократов не принято копаться в чужой личной жизни, — сквозь зубы произнесла она.

То, что сделал с галактикой, с ней, с ее близкими ее собственный отец в ее понимании не заслуживало прощения даже тем, что он погиб, спасая галактику от безумного Императора.

До сих пор она не могла спокойно спать при упоминании его имени.

Стоило только закрыть глаза, и она снова видела стены тюремной камеры «Звезды Смерти».

И черный шар имперского дроида-дознавателя.

Который становился все ближе к ней.

И ближе.

И ближе.

— Мне казалось, что мы собрались здесь для обсуждения совершенно других вещей, — произнес Лэндо, пользуясь тем, что за время представления он сумел наладить личный контакт с Бонтери и его вмешательство в диалог не было бы чем-то из ряда вон выходящим.

Тут Лея заставила себя остановиться, чувствуя, что раздражение на Бонтери выводит ее из себя и таким образом дает ему возможность втянуть ее в свои мелочные игры.

Протокол наказал ей проявлять в обращении с посланником всевозможную дипломатическую учтивость.

Сейчас ей больше всего хотелось, чтобы Хан или Люк оказались рядом.

Ну или обладать способностями Дарта Вейдера к подавлению собеседника одним взглядом или движением руки.

Но у нее при себе не было ни стильного черного бронекостюма, ни пугающего шлема.

— Думаю все же перейти к цели нашей встречи, — продолжала Лея. — Праздный образ мероприятия не совсем подходит официальному обсуждению ситуации и ваших пожеланий, Лорд Бонтери.

Глаза посланника больше всего походили на пьяные вишни, когда он обратил их в ее сторону.

— Конечно, — произнес он, смерив Лэндо уничтожающим взглядом. — Пройдемте за мной, министр. Поговорим наедине.

Этими фразами он только что показал Калриссиану, что их милая беседа и обсуждение женских прелестей вообще ничего для главы Дома Тион не значили и не значат.

Если до вмешательства Лэндо могло показаться, что они нашли друг друга и ценности у обоих мужчин совпадают, то сейчас…

Сейчас все выглядело так, как будто представитель благородного Дома скрасил свое одиночество и скуку, снизойдя до беседы с простолюдином.

«О, Великая Сила, какая же низость!», — подумала Лейя. — «он буквально вытирает о нас ноги, зная, что союз с Гегемонией нам на пользу».

— Я подожду вас здесь, министр, — тихо произнес Калриссиан, тоже утратив веселость и праздность к тому моменту, как они оба дошли до дверей роскошно обставленного кабинета, в котором, оставив за дверью одного гвардейца, скрылся глава Дома Тион.

— Садитесь, — требовательно произнес Бонтери, указав ей на мягкое кресло справа от своего рабочего стола, во главе которого расположился он сам. — Будем говорить.

Лея была просто потрясена происходящим.

Неслыханный выпад в сторону Альянса!

Беспрецедентный по наглости.

Ни один из воспитанных аристократов при общении с послом другого государства не позволит себе приказной тон и уж тем более — указывать ему место, где хозяин территории встречи желает его видеть.