Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он напрягся, чуть сжал ее локти, испытывая просто невыносимое желание резко притянуть женщину к себе, но сдержался, разжал пальцы и предложил:
— Надо быстрей ехать, вот что, а то ведь еще готовить ужин… ты не против?
— Да, — негромко засмеялась она, — время летит удивительно быстро…
Дневное происшествие с непонятным образом потерявшимся удостоверением время от времени всплывало перед Плетневым, оставляя неприятный, более того, тревожный осадок. Антон уже успел внимательно осмотреть машину, но «корочек» не обнаружил. Мысленно проверял себя, где и что делал. И по всему выходило, что случайно обронить не мог нигде, оно должно было находиться в машине, точнее, в бардачке. Оно же именно в салоне и выпало из кармана, а он его в бардачок и сунул. И нет! Чертовщина какая-то! Женщины говорили, что к машине никто не подходил, но ведь — нет же! Фотография была наклеена, и фамилия с именем и отчеством указаны правильно. Зря так сделал, надо было хоть какой-нибудь оперативный псевдоним себе придумать, как у других… Ну, почему такой дурак?! Вот и ломай теперь себе голову…
Мысли сбил вопрос Светланы:
— А почему ж все-таки возникло само это понятие — тепло? Чем оно вызвано, Антон?
— Тут, я тебе скажу, может быть самое простое объяснение. Все дело в хорошо развитой интуиции.
— Не совсем понимаю…
— Сейчас проясню, — сказал Плетнев, отгоняя мысли об утерянном удостоверении. — Давай разберем ситуацию логически. Саша знал, чем я занимаюсь и с кем. Элка ему тоже прекрасно знакома, но о тебе он совершенно не в курсе, кроме той информации, которую получил от меня. Суть информации: две симпатичные раззявы стали жертвами профессиональных «кидал». Смысл операции — вернуть деньги, иначе… и так далее. Поэтому, когда я ему сказал, что ожидаю одну из девушек, — ну, извини, так уж я вас представляю, — чтобы отвезти ее домой, наверняка он мог спросить, кого из двух, верно? — Дождавшись кивка, продолжил, слегка хохотнув при этом: — Но с Элкой — все ясно, он спросил: «Она, что ли?», — я ответил: «Нет».
— А ведь она так хотела, чтобы ты поехал к ней обедать. Она и меня звала, но я не могла, ты знаешь…
— Знаю. Поэтому и я не мог. И когда Саша понял, что речь идет о тебе, ему, вероятно, уже по одной моей интонации стало понятно, почему возникла именно ты. Он, понимаешь ли, сыщик от Бога, как говорится. И уже по одной интонации, с какой ты упоминаешь, к примеру, имя человека, опытный сыщик может сделать точный вывод о твоем отношении к нему. Наверное, я так сказал про тебя, что Саша мог и сам почувствовать то тепло, которое я успел ощутить. Но, тем не менее, уточнил. А я подтвердил. Вот и вывод: согреться можно только рядом с тем человеком, который излучает тепло, а не поглощает чужое и вокруг себя распространяет один только холод. Элка, кстати, и не может излучать такого вот тихого, но пронизывающего тебя насквозь тепла, потому что она вся постоянно пылает… Ну, знаешь, видела, наверное, на стройках? Набросают здоровенную кучу из досок, палок, деревянных обломков, обрезков, стружки, потом подожгут, и огонь — до неба, а толку от него — никакого. Горит, пылает, трещит, искры во все стороны, а подойти и погреться невозможно. Понимаешь? Вот и суть ее огня мне представляется где-то в этом смысле…
— Ну, зачем ты так? — Антону показалось, что Светлана собиралась обидеться за подругу.
— А я разве плохо думаю или собираюсь ее обидеть? Да она — отличная, просто замечательная баба! Наоборот, если б мне захотелось вдруг оторваться, раскрутиться, ну, такое сотворить, чтоб дом качался, чтоб крики, стоны, вопли, визги и тэ дэ, то лучшей партнерши, я уверен, и нельзя придумать. Я про себя говорю, а не про кого-то другого. У другого — свои взгляды, принципы там, интересы, другой тип женщин нравится. Но мне сейчас меньше всего нужна раскрутка. Я, правда, по человеческому теплу соскучился. Пытался уже, но не получается почему-то. Скорей всего, сам дурак. А тут, понимаешь, так хорошо от тебя повеяло… Вот я и… — Его печальный взгляд выразил полнейшую безысходность: — Короче, — пых! — и бобик сдох.
— Смотри-ка, действительно как все просто, и не надо никакой огород городить… — задумчиво сказала, словно подвела итог, Светлана.
Она сидела, выпрямив спину и положив длинные, неподвижные пальцы на свою сумочку, неотрывно глядела перед собой. Антон исподтишка поглядывал на ее строгий профиль: сильная женщина.
— Но почему ж ты не соблазнился такими прекрасными Элкиными коленками? — спросила она с неожиданной язвинкой и повернула голову к Антону. — Она ж так старалась, прямо вся из себя лезла, я видела. И взгляд твой — тоже, между прочим, — она хитро хихикнула. — Так и прикипел! Скажешь, нет? Ну, скажи хоть раз правду.
— А чего коленки? — усмехнулся он. — Коленки очень хорошие. А я вот не видел, ты зачем-то закрываешь, но думаю, что твои, пожалуй, смотрятся гораздо лучше. Но вот зачем закрываешь, — это большой вопрос для меня. Стесняешься? Или что-то другое? Элка говорила, что ты многим мужикам отлуп хороший дала. Так это что, игра в строгую и недоступную барышню?
Она удивленно вскинула брови, и Плетнев заторопился, подумав, что она его неверно поняла.
— Нет, я хотел сказать, что и про мужа знаю, и про Игорька, естественно, но всему, как говорится, свое время, свой предел. И у тебя не всегда же было плохо? Или я не прав?
— Последним вопросом ты сам себе и ответил.
— Ох, бедненькая ты моя… — вздохнул Плетнев. — Это ж надо, чтоб на одни плечи, да столько сразу…
— У тебя ведь тоже было что-то подобное, жену потерял, да?
— Было, было… Может, поэтому нам и легче понять друг друга? И погреться друг от друга.
— От тебя, я заметила, исходит энергия, причем не злая, а, скорей, добрая. Я поэтому и поверила, когда Элка сказала, что ты обязательно поможешь. А то, ей-богу, руки б наложила, такое было состояние…
— Ну, что было, то прошло, скажи-ка, что ты хочешь на ужин?
— А что, есть выбор, кроме стандартных сосисок? — хмыкнула она.
— С тобой понятно, девушка… Слушай, — нарочито поморщился он, — ну, ей-богу, не носи ты этого вдовьего платья. Честное слово, дай глазам отдохнуть на чем-нибудь красивом!
— Ишь, какие вы, мужики, хитрые! Элка мне, кстати, уже сообщила по телефону твое мнение по поводу коленок и взгляда водителя!
— Надо же! И когда успела? — изумился Плетнев. — Между прочим, это не я сказал, по телевизору слышал… Ну, Элка! Я ж говорю: бессмысленный костер!
Светлана взглянула на него и рассмеялась.
— Хм, бессмысленный!.. Не скажи. Женщина она эффектная, не то, что я, и очень притягательная. И вообще…
— Слушай, Светка, — он впервые обратился к ней так вольно, — уж не сватаешь ли ты меня? А зачем? Пожар в доме — это, смотря с какой точки зрения, — тоже бывает очень эффектным и даже притягательным, по-своему. Ну, и что? Пускай себе горит. Найдется ловкий пожарный. Шланг свой вытянет, — Плетнев сделал не совсем, мягко выражаясь, приличный жест, — да как даст сильной струей! И погасит все огни разом, а как же? На то они и пожарные, их специально этому делу учат.
Светлана схватилась обеими руками за голову и, раскачиваясь, начала безудержно хохотать. А Плетнев добавил «перчику»:
— Мы тут, в конторе своей, совещались, — серьезно заговорил он, — и Сашка с толковым предложением выступил. В системе МЧС — там сейчас просто отличные мужики собрались, — организовать отдел СПП, ну, Скорой половой помощи. Говорит, востребованность — до тысячи процентов. И мне представляется, что Элка может запросто возглавить в этом отделе сектор оперативной консультации. Ты согласна со мной?
Светлана стонала, причем так хорошо и так сладко, что Плетнев, негромко похмыкав по поводу довольно удачного своего хода, поскольку Элкина тема теперь уже будет прочно закрыта, прижал машину к бордюру тротуара, рядом с большим универсамом.
— Ладно уж, советчица… Сиди, не высовывайся. И чтоб больше никаких рекогносцировок тут! А я быстренько сбегаю и возьму, что надо. Чего тебе больше хочется? Мяса, птицы, рыбы?
— Антон, — всхлипнула, с трудом успокаиваясь, Светлана, — мне абсолютно все равно. Я и лягушку, кажется, сейчас съела бы. Что приготовишь, за то и поклонюсь.
— О-о, девушка, — тонким голосом протянул он, — сдается мне, что тебе тогда придется всю ночь бить поклоны…
— Да? — она мокрыми от хохота глазами посмотрела на него и спросила с надрывом в голосе: — А мы… не хвастаемся?
— Не-а, — в тон ей совсем жалостно простонал Плетнев.
Ему пришлось переждать новый приступ ее хохота. Это — тоже реакция, понял он. Дождавшись, когда она, наконец, успокоилась и стала вытирать платочком глаза, он обнял ее правой рукой за шею и совсем близко наклонился к ней, так что даже неслышный выдох почувствовал.
«Эх, сейчас бы ей влепить та-акой поцелуище, чтоб дыхалку перекрыло, чтоб вся задергалась, заелозила!» — мелькнуло в голове. А она бесстрашно, не отводя взгляда, смотрела в упор ему в глаза. И Антон только легко коснулся ее губ своими губами, — мягко и осторожно. Коснулся и все. И тут же резко откачнулся, взялся за ручку двери, но не открыл, а снова посмотрел на женщину.
- Клуб смертельных развлечений - Фридрих Незнанский - Боевик
- Бубновый валет - Фридрих Незнанский - Боевик
- Чеченский след - Фридрих Незнанский - Боевик
- Лютая мораль - Михаил Серегин - Боевик
- Падший ангел - Фридрих Незнанский - Боевик
- Последняя роль - Фридрих Незнанский - Боевик
- Командир Красной Армии: Командир Красной Армии. Офицер Красной Армии - Поселягин Владимир - Боевик
- Тень Сохатого - Фридрих Незнанский - Боевик
- Девушка без тормозов - Михаил Серегин - Боевик
- Атаман. Кровь за кровь - Максим Гарин - Боевик