Трупный яд «покаяния». Зачем Кремль пресмыкается перед гитлеровцами? - Юрий Нерсесов

В оборонительных боях завершающего этапа войны бойцы «Нордланда» дрались исключительно упорно. Вместе с голландской бригадой и двумя бельгийскими батальонами дивизия приняла участие в знаменитой «Битве европейских СС» под Нарвой. Выйдя на подступы к форпосту Эстонии в феврале 1944-го, советские войска взяли город лишь 26 июля.

Не менее стойко скандинавское соединение билось и в дальнейшем. Свой последний бой 3-й танковый корпус СС, объединивший «Нордланд», 23-ю моторизованную дивизию СС «Нидерланды» и обе бельгийские пехотные дивизии СС, дал на подступах к Берлину, где и был разгромлен. За неполных два года своего существования 27 военнослужащих «Норланда» получили «Железные кресты», а последние солдаты дивизии сражались на берлинских баррикадах до начала мая.

Без сомнения, не следует исключать из общего списка прогерманских вооружённых формирований датскую и норвежскую полиции. Датские полицейские три года не за страх, а за совесть помогали оккупантам, то есть союзникам, отлавливать малочисленных подпольщиков, и лишь после Курской битвы в их головы стали закрадываться некоторые сомнения. Хотя на несении службы сомнения почти не отражались, немцы обиделись и в сентябре 1943-го всю лавочку распустили. На норвежских полицаев эти репрессии произвели столь глубокое впечатление, что они держали сомнения при себе до самого Дня Победы. Правда, некоторые обратились за советом к руководству подполья, но получили оттуда строгий приказ — продолжать нести службу.

Скорее всего, у подавляющего большинства никаких колебаний не обнаруживалось — недаром 60 % личного состава норвежской полиции состояло в партии Квислинга. В отрядах же так называемых «Хирдов», служивших одновременно партийными боевиками и вспомогательной полицией, членство в «Национальном единении» было вообще поголовным. С учётом этих парней, добровольцев, служивших в чисто германских подразделениях, военизированных отрядов датских нацистов, а также местных агентов гестапо, через все проберлинские вооружённые формирования прошло почти 100 тысяч граждан скандинавских стран, подавляющее большинство которых добросовестно служило «новому порядку». Как минимум каждый пятый (15 тысяч датчан и норвежцев, свыше тысячи шведов и около 5 тысяч скандинавских фольксдойче) отважно дрался с Красной Армией на огромном пространстве от Гангута до Берлина, и не менее 4 тысяч погибло. В одних только легионах «Норвегия» и «Дания» под Ленинградом и Демянском полегло свыше тысячи добровольцев.

С победой демократии у скандинавских эсэсовцев обнаружились российские поклонники. Павшим бойцам норвежского легиона особо симпатизировал настоятель церкви Святого Александра Невского в Красном Селе, известный своим бескорыстием отец Евгений Ефимов. После конструктивного общения с уцелевшими ветеранами 23 августа 1998 года в церковном дворе появился памятник павшим легионерам. Руководство петербургской епархии во главе с митрополитом Владимиром Котляровым никак не отреагировало на инициативу достойного батюшки. Да и с чего бы, если сам гражданин Котляров 9 сентября 2000 года принял активное участие в освящении немецкого воинского кладбища в деревне Сологубовка, возложил к могилам цветы и благостно осенил их крёстным знамением со словами: «Вечная память!»

Бок о бок со скандинавами стреляли по коммунистической гидре немногочисленные эсэсовцы англоязычных стран. Непосредственно британский легион СС, воевавший в дивизии «Нордланд», насчитывал чуть больше полусотни человек. Однако жители Англии, британских доминионов и граждане США воевали на стороне Гитлера и в других боевых подразделениях, в разведке, а также в сводном европейском полку военных корреспондентов «Курт Эггерс». Согласно последним исследованиям, всего британцев и американцев, включая безукоризненно лояльных к новому порядку полицейских на занятых немцами Нормандских островах, в силовых структурах, подчиняющихся Берлину, служило около тысячи. И совершенно не подлежит сомнению — высадись немцы под Лондоном, их оказалось бы во много раз больше, как это и случилось в Бельгии, Нидерландах и Франции.

Немало желающих повоевать за фюрера нашлось среди военнопленных, жителей британских колоний или так называемых мандатных территорий, управляемых Лондоном по мандату тогдашней предшественницы ООН — Лиги Наций. Иракцы, суданцы и палестинцы успешно дрались в спецподразделениях Гитлера и Муссолини наряду с французскими арабами, около 100 тысяч индусов, бирманцев и малайцев помогали японским оккупантам, а на территории самой Франции нёс оккупационную службу 950-й пехотный полк из пленных уроженцев Индии. И совершенно очевидно — дойди немецкие генералы до Индии, одним полком бы дело не ограничилось.

Вон в британской Танганьике, что потом вошла в состав самостийной Танзании, высадилось шестеро немецких спецназовцев во главе с лихим лейтенантом Виммер-Ламкветом, так они полтора года успешно партизанили! Негры с большой охотой шли в отряд пускать под откос поезда и жечь усадьбы английских плантаторов, а другие негры с ещё большим удовольствием их скрывали и помогали продуктами.

Бельгийцы и голландцы бились за гитлеровские идеалы единой Европы с ещё большим энтузиазмом, чем скандинавы. Поток добровольцев, желающих поучаствовать в крестовом походе на Восток, оказался столь велик, что немцы, поначалу не испытывавшие нехватки в живой силе, многим отказывали. Кроме того, первоначально германскими народами, достойными вступать в войска СС, они признавали только голландцев и говорящих на одном с ними языке бельгийских фламандцев, а франкоязычные валлоны из той же Бельгии могли служить только в вермахте.

Тем не менее, количество выходцев из Бельгии и Нидерландов на Восточном фронте росло с каждым месяцем. Кроме уже упоминавшегося контингента в дивизии «Викинг», небольшие группы бельгийцев и голландцев служили и в других эсэсовских частях. Осенью 1941 года в составе 100-й лёгкопехотной дивизии пошёл в атаку 373-й валлонский батальон. Одновременно под Ленинградом вступил в бой добровольческий легион «Фландрия», также представляющий из себя усиленный батальон. Чуть позже, в январе 1942 года, боевые позиции на Волховском направлении занял легион «Нидерланды». Усиленным пехотным полком, состоящим на три четверти из голландцев и на четверть из фламандцев, командовал генерал Зейффардт. Ещё недавно его превосходительство возглавлял генштаб нидерландской армии и весьма доблестно её сдал, зато теперь был готов биться с русскими варварами до последней капли крови.

Соратники полностью разделяли порыв своего командира, и к июлю 1942 года через Восточный фронт прошли 13 552 голландских и 4489 фламандских эсэсовцев, 1965 из которых погибли или пропали без вести. За помощь старшие геноссены из Берлина пообещали щедро поделиться со своими друзьями награбленным добром. Друзья не замедлили принять приглашение. Кто только не рванул тогда на советские просторы! Побывали тут и «Бельгийское восточное общество» с «Датским восточным комитетом», и «Нидерландская восточная компания» с «Французским восточным товариществом», и норвежское общество «Аустервег», и целая куча компаний от официальных союзников Рейха. И каждый наперебой спешил урвать кусок пожирнее! Даже Норвегия пыталась сначала получить часть Кольского полуострова, а получив отказ, возжелала поместий на Украине и в Белоруссии.

Голландцы суетились больше всех. Лояльным к Рейху нидерландским фирмам предоставили выгодные подряды в Прибалтике, а фермеров страны тюльпанов соблазнили земельными угодьями в Литве и на Украине. Уже к маю 1943 года под Вильно и Ровно хозяйствовало 800 куркулей, на которых вкалывали несколько тысяч местных унтерменшей. Перспектива превратиться в плантаторов столь вдохновляла голландцев, что сдавшие свою страну почти без боя овечки, оказавшись на Восточном фронте, превращались в свирепых львов. Например, роттенфюрер Герардус Муйман, заменив убитого командира расчёта противотанкового орудия, за один день боёв подбил, по официальным данным, 13 советских танков. Если даже половину из них приписало ведомство Геббельса, свой Железный крест Муйман, без сомнения, заслужил, как и десятки однополчан.

На завершающем этапе войны количество голландских и бельгийских эсэсовцев не только не уменьшилось, но, наоборот, значительно выросло. Легион «Нидерланды» был развёрнут в пехотную бригаду двухполкового состава, а после её разгрома под Нарвой — в 23-ю моторизованную дивизию СС, окончательно разбитую под Берлином. Легион «Фландрия» вырос до боевой группы из двух батальонов, понёс тяжёлые потери в боях на Житомирском направлении, был восстановлен, снова разбит под Нарвой и начал реорганизовываться в 27-ю пехотную дивизию СС «Лангемарк». Переведённый в 97-ю легкопехотную дивизию, валлонский батальон дошёл до Туапсе, а затем его переформировали в двухбатальонный легион, помпезно названный штурмовой бригадой СС «Валлония» и участвовавший в защите Нарвы.