С добрым утром (СИ) - Саймон Грэй

class="p1">1. Фураж — корм растительного происхождения для питания домашнего скота, в том числе лошадей.

2. Сэппуку — ритуальное самоубийство в средневековой Японии методом вспарывания живота. Разница с часто используемым термином «харакири» в написательном порядке. В первом случае сначала пишется иероглиф «резать», затем «живот». Во втором — наоборот, «живот» и «резать». Как правило, термин «харакири» используется в разговорной речи, а «сэппуку» — в письменной, обозначая одно и то же действие.

Глава 14

Километр за километром тракт продолжал неспешно наматываться на колёса фургона. Холмы становились всё более пологими, благодаря чему изгибы дороги становились всё плавнее. Иногда появлялись даже прямые участки, по бокам которых простирались зелёные луга, покрытые свежей, ещё не пожелтевшей на солнце, травой. Активно стрекотали кузнечики, в воздухе летали бабочки разнообразных расцветок. В основном преобладали обладательницы белых крылышек, но попадались и более интересные экземпляры. Вчерашний дождь прибил к земле всю пыль, наполнив воздух свежестью и тонкими цветочными ароматами. Именно поэтому приближающуюся колонну возница заметил лишь после того, как из-за очередного холма показались первые всадники.

— Народ, кажется у нас гости! — постучал Болотников по стенке, предупреждая находившихся внутри.

Затем остановил буйвола и напряжённо уставился на приближающихся кавалеристов. Возникла мысль взвести арбалет и положить его на колени, но Свят её быстро отбросил. При таком соотношении сил лучше сидеть смирно, не делая резких движений. К тому же, перед ним явно…

— Имперская кавалерия, — подтвердила его наблюдения Най'Ла, усаживаясь рядом.

Голос у девушки был спокойный, но подрагивание ушей выдавало внутреннее волнение.

Тем временем над холмами раздался звонкий сигнал рожка и первые ряды всадников резко перешли с шага на галоп. В считанные мгновенья, преодолев расстояние между колонной и фургоном, кирасиры окружили повозку, полностью заблокировав возможность движения. Мимоходом отметив отработанность манёвра, Свят с интересом уставился на замерших в сёдлах солдат. Знакомые тёмно-зеленые мундиры, поверх которых надеты кирасы с дополнительной защитой бёдер и плеч. Те же самые шлемы с невысоким продольным гребнем. В руках — лёгкие кавалерийские пики с маленькими флажками, сейчас поднятые вертикально. На поясе — тяжелая сабля и кобура с пистолетом. Каждый ростом не ниже метра девяносто. Преимущественно люди, хотя видны два карликовых орка. Карликовых, потому что в отличие от своих степных родственников, едва перевалили планку в два метра.

Пока Святослав изучал окруживших их кавалеристов, основная колонна подошла вплотную. Затем от неё отделились два всадника, один с ярко-красным волосяным гребнем на шлеме, второй — с сине-белым. У обоих на правом рукаве красовались лычки и эмблемы то ли подразделения, то ли рода войск. Ни в том, ни в другом Болотников не разбирался, так что отметил лишь тот факт, что на эмблеме красного красовался стилизованный кентавр с копьём, несущийся в атаку, в кто время как у сине-белого — рука, сжимающая молнию. Миновав оцепление, оба подъехали вплотную к фургону, после чего красный гребень небрежно козырнул и представился:

— Капитан Теневой. С кем имею честь?

— Святослав Болотников, археолог-любитель, — с прохладцей в голосе ответил Свят.

Прищуренный взгляд капитана почему-то возродил в нём давно позабытое чувство гражданина, остановленного на улице полицейским патрулём для проверки документов. То самое, когда не сказать, что сильно накосячил, но решение, идти тебе дальше или проследовать в отделение для оформления штрафа за административное правонарушение, будет принимать исключительно представитель правоохранительных органов.

— Если я не ошибаюсь, господин Болотников, этот фургон принадлежит Имперской торговой компании? — с некоторой иронией поинтересовался капитан, полностью игнорируя сидевшую рядом эльфийку.

— Не ошибаетесь.

«Надо будет уточнить у Най'Лы, что по местным законам полагается за незаконное присвоение себе дворянского титула — отрубание головы или просто виселица», — отстранённо подумал мужчина, глядя в карие, но почему-то очень холодные, глаза Теневого.

— Могу ли я узнать, а где сейчас весь остальной караван? — продолжил допрос офицер, поняв, что большего ответа не дождётся.

— Боюсь, у меня для вас дурные вести, — вздохнул Святослав. — Около шести дней назад караван подвергся нападению степных орков и был полностью уничтожен. Уцелел только командир эскорта, лейтенант Кузнецов, но он сейчас в тяжёлом состоянии. Кстати, если у вас в отряде есть врач, я бы попросил его осмотреть лейтенанта.

Последние слова он договаривал уже скороговоркой, поскольку доселе спокойный кавалерист вдруг напрягся, а его глаза превратились в два наполненных гневом колодца. На мгновенье Святу показалось, что капитан сейчас просто достанет из ножен шашку и нашинкует его в мелкий фарш без каких-либо дальнейших расспросов. К счастью, в этот момент его ухватил за рукав до сих пор молчавший спутник.

— Я посмотрю, Рост, — негромко проговорил он и тронул коня, пуская его в объезд фургона.

Бушевавший в карих глазах огонь погас, капитан выдохнул и, кажется, даже немного уменьшился в размерах.

— Господин, если позволите…

Святослав с недоумением посмотрел на служанку, осторожно уцепившуюся двумя пальцами за его рукав, но наткнувшись на умоляющий взгляд, только кивнул. Най’Ла тенью скользнула внутрь фургона, то ли торопясь к раненому лейтенанту, то ли спасаясь от взора разгневанного капитана.

— А, теперь, если вы не возражаете, я хотел бы услышать всю историю, — проговорил Теневой, справившись со своей внезапной вспышкой гнева.

Внимательно глядя на переменчивого кавалериста, Болотников изложил легенду, над которой они старательно трудились с ИскИном и эльфийкой: искал сокровища Древних, наткнулся на двух орков из Табора, отважно вступил в бой, победил, освободил девицу из рабства. Потом прятался в горах, выхаживая спасённую. Услышал от неё о возможном нападении на караван, поспешил, но не успел. Подобрал раненого лейтенанта и теперь следует в город, дабы сдать его на руки докторам.

Слушая рассказ, офицер мрачнел с каждым словом. По скулам заходили желваки, а под конец раздался отчётливый скрип зубов.

— Прошу прощения, капитан, но я не понимаю одной вещи, — осторожно поинтересовался Свят. — Как получилось, что целый Табор прошёл незамеченным так далеко? Разве его не должны были перехватить на выходе из степей?

— Сраные карлики, — неохотно ответил Теневой и, заметив недоумение на лице собеседника, пояснил: — Сидят в своих пещерах, как крысы. Ни разъездов, ни сигнальных постов. Только знаков «Добро пожаловать» не хватает! Вот и ходят степняки через дварфийские территории, как у себя дома.

— А я думал, они стреляют по всем нарушителям своих границ, — сделал удивлённое лицо Болотников.

— Стреляют. Со стен по птичкам, — скривился кавалерист. — А отойти на сто метров от ворот уже ссутся.

Что ж, это объясняло, почему комплекс до сих пор не нашли, а Свят больше месяца лазил по землям низкорослых рудокопов, так и не встретив ни одной живой души.