Алая нить судьбы (СИ) - Айлин Лин

сном влажные после омовения волосы, Егор, глядя на теперешнего себя в зеркале, устало размышлял. Будучи постоянно в напряжении, боясь сделать что-либо не так, ему хотелось хоть ненадолго забыть о происходящем. Поэтому он стал оттягивать перед зеркалом волосы назад, вверх, зачесывать их набок, оглядывая леди Мерил пристально и со всех сторон, придумывая какой бы образ он сотворил с ней там, на Земле — со всеми современными наворотами и технологичными приспособами. Погружаясь в мир искусства и фантазии, в привычный мир своей любимой работы, он видел эту даму в строгом деловом костюме, со стрижкой-каре, с завитыми волосами — ей бы очень пошел и мятного цвета костюм с белой блузой, и нюдовый макияж, и тонированные в холодные оттенки волосы. Но сейчас, в нынешних условиях, а проще говоря — совершенно без каких-либо условий — максимум, что он может ей, леди Мерил, позволить в изменении облика — это длина волос. И то не сразу. Быстрая череда слишком разительных изменений привлечет ненужное внимание, а об вездесущих грозных и страшных аконьерах, которых боялись все поголовно, он был наслышан даже больше, чем хотел.

Хватало пока и того, что леди Мерил стала значительно моложе. Привлекательный вид он будет придавать ей постепенно, и ни у кого не возникнет сомнений в его натуральной и естественной природе: на харчах да спокойной жизни у лавочника посвежела, решат люди. И он будет изо всех сил поддерживать и распространять этот слух через слуг, да и самого лавочника. Не хватало еще чтобы кто-то прознал про лупунку.

Естественно, что сегодня он не брал с собой ни мази, ни настойки с волшебной травой на продажу: они шли на разведку, этот день был познавательным, нужно было вначале осмотреться. Егор всегда придерживался правила — «Поспешишь — людей посмешишь» — что в работе, что в жизни. Надо было поспешать медленно.

Они с молодыми наследниками рода дю Лейт ван Аньерских сегодня устали и вымотались в полной мере. Одно дело быть дома в расслабляющей обстановке, и совсем другое — работать за еду, ежесекундно подавая пример, держа осанку, говоря слегка надменно, но мягко, жесты и те должны были быть отточенными и повелительными.

Работать с детьми было ужасно тяжело. Егору было с чем сравнить — свои подопечные в общении оказались просто ангелами во плоти, в отличие от детей лавочника. Если еще с утра он думал, что научить простушку Элизу следовать манерам не так уж и сложно, и месяца ему хватит, то к вечеру сильно разочаровался и понял, что пробить стену лбом будет проще, чем сделать из этой девушки слабое подобие очаровательной аристократки. Дело было даже не в том, что девушка не старалась. Она старалась, хоть у нее совершенно не получалось это делать легко, как у Элис дю Лейт ван Аньерской, получалось топорно и карикатурно. И если Элиза пыхтела, но повторяла раз за разом, то Маккей, поначалу с охотой ввязавшийся в обучение, вскоре утомился и пресытился всем этим. Да и отвыкли они от подчинения, взрослея без матери и присмотра, подростки привыкли к тому, что папенька им позволяет больше обычного и часто отсутствует. Ну и еще один фактор сыграл свою роль — они были как раз в том возрасте, когда проявлялся подростковый бунт.

Егор, не имевший опыта общения с подростками, оказался в патовой ситуации — их надо было заставить это делать. Но как? Если до сей поры он был противником крайних мер и физического наказания, то к вечеру он уж был готов взять розги и применить их по назначению.

Весь его продуманный план по прививанию манер рассыпался как карточный домик уже к обеду. Пришлось, что называется, переобуваться на ходу, не зацикливаясь долго на упражнениях. Если насаждать силой знания он не мог, да и не имел никакого права, то следовало в ход пустить хитрость. Надо было подавать материал так, чтобы детям было интересно. Увлечь их этим было труднее всего, но у Егора выбора не было.

Молодые раф и леди уже заснули после сытного ужина у Булаже и выматывающего по нагрузкам и событиям дня, а Егору не спалось — планы на завтрашний день все никак не выстраивались в нужное русло. То, что прокатывало со взрослыми, тут буксовало и совершенно не воспринималось, будто бы ему приходилось толкать телегу с квадратными колесами.

Он встал с горячей постели, где прокрутился вот уже около часа, сбив простыни, и подошел к окну. Такая же природа как у них, на Земле. Ничего странного сейчас в темноте видно не было. И пейзаж за окном так напоминал обычную деревню у бабушки на Урале.

Сердце защемило: «Где же ты, как ты, Иришка?»

На ум пришла любимая ими мелодия:

Мне не хватает тебя (даже, когда ты рядом)!

Так не хватает тебя (мне большего не надо)!

Как ты сильна и тонка,

Не исчезай, не оборвись, ниточка! *

Левую руку защипало и татуировка на руке, там, где когда-то он носил красную нить, слегка засветилась.

Что это означало — было непонятно. Да и кот на глаза не появлялся, спросить об этой магии — а это была именно она — было не у кого.

К завтраку в доме у лавочника Егору наконец-то выстроился более-менее относительный план сегодняшнего обучения. Тер Булаже настаивал, что завтрак вся семья должна проводить вместе, и Егору приходилось терпеть галдеж и присутствие восьмерых детей, няньки, кухарки, парочки слуг, которые подавали блюда, и самого хозяина, что компенсировалось сытной, но слишком жирной едой. Но на остальные приемы пищи он все-таки отстоял свое мнение, что при таком количестве народа он не сможет научить ни Элизу, ни Маккейна правилам приличия — время утекало, нельзя было терять ни минуты. Слишком большой объем знаний, а хуже всего — навыков, практических действий — надо было втемяшить в отроков, далеких от понимания обычных правил приличий, как минимум, что громко кричать, перебивать, вмешиваться в разговор, показывать свою безграмотность — недопустимо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

После завтрака, когда все лишние их покинули, леди Мерил настояла на повторной чистке зубов обеим старшим отрокам тера Булаже: их зубы были желтоватыми и личной гигиене следовало уделить больше внимания.

Затем они отправились на прогулку, которая должна была выполнить несколько миссий сразу: во-первых, заставить Элизу и Маккея делать физические упражнения, чтобы согнать излишнюю полноту, здесь совершенно негде было; во-вторых, нужно было узнать их получше в плане общения — их предпочтения и сильные стороны, которые можно было подчеркнуть; в третьих, непринужденная прогулка должна была хоть немного сгладить впечатления от вчерашних упражнений и понуканий выполнить требуемое; ну и в-четвертых, никто не