Царь всех птиц - Ева Борисовна Иванова

Олимпиада на соседку Вальку и опять за сапог возьмется. Жалко мужика!

– А, ты не кобелирую и не пей! – оторвавшись от истории болезни, философски заметила Галина Николаевна, – и все хорошо будет, и никакая Олимпиада не страшна!

СМЕШНОЙ ЧЕЛОВЕК

Юрий Васильевич родился в интеллигентной ленинградской семье в середине 60-х годов. Отец – Василий Николаевич работал научным сотрудником, мать – Любовь Ивановна преподавала в одном из Ленинградских институтов английский язык. Юрочка был единственным и очень любимым сыном. Рос он послушным, спокойным мальчиком, особых проблем с ним не было даже в пресловутый подростковый период. В школе Юра учился хорошо, особенно преуспевал в точных науках. Был очень неспортивным юношей, сутулым, с детства носил очки. Не любил шумных компаний, никаких кружков, секций не посещал, общественной работы, которой было принято поголовно заниматься в те времена, избегал. Время вне школы проводил дома с родителями. Родители водили сына в музей, театры, выставки и филармонию, привили вкус к чтению. Одноклассники считали Юру маменькиным сынком и мямлей, но не доставали. Юра учился в престижной английской школе в центре города, в ней ценились умная голова и хорошие знания, что у него было в избытке.

После школы Юра легко поступил в престижный технический ВУЗ. Учился хорошо, «хвостов» не имел, зачеты и экзамены сдавал вовремя и успешно. Как и в школе, избегал шумных компаний и общения с девушками, был очень застенчивым. Внешне Юра был вполне привлекательным молодым человеком, несмотря на сутулость и очки. Некоторые дамы с его курса, особенно из иногородних, пытались охмурить его с дальним расчетом на ленинградскую прописку, но он упорно избегал какого-либо, даже самого невинного общения. В институте у него появился приятель, с которым Юра даже внешне был схож. Они ходили в театры, выставки, просто гуляли, проводили время на даче у Юры. После окончания института молодого человека распределили в НИИ. Сначала он работал лаборантом, но, вскоре дослужился до младшего научного сотрудника.

В общем, жил был интеллигентный питерский парень, жил дружно с родителями, работал, делал карьеру. Был он, правда, замкнутым и не любил компаний, но не всем же быть «рубахой парнем». Так и жил, пока не случилась беда. Юрий Васильевич сошел с ума, а точнее заболел шизофренией. Сначала появились странности, вроде того, что он совсем перестал мыться, чистить зубы, менять одежду, постельное белье. Родители сначала пытались уговаривать, потом заставлять. Юрий становился агрессивным, ругался, даже кричал на них, чего раньше себе никогда не позволял. Появилась и еще одна странность, родители практически перестали понимать, что сын им говорит. То есть по отдельности все слова были понятны, но в целом, его речь стала какой-то невнятной, лишенной логики. Через какое-то время Юра стал, приходя с работы, запираться на замок изнутри в своей комнате (замок остался от прежних времен) и уходя на работу, тоже запирал дверь. Что происходило в комнате родители не знали. Они беспокоились, но еще не паниковали. Постепенно Юра прекратил с ними всякое общение, так же, как и со своим другом. Последний несколько раз приходил к нему домой, но дверь его комнаты теперь всегда и для всех была закрыта. А однажды Юра не пошел на работу, просто не вышел из комнаты. Отец поехал к сыну на работу, он хотел как-нибудь оправдать его отсутствие. Начальник Юры, вполне доброжелательно настроенный, сообщил, что Юрий Васильевич уже давно не работник, что последние недели он, в основном, сидел, уставившись в одну точку, и на вопросы и реплики коллег практически не реагировал. Иногда он вскакивал, начинал метаться по комнате, что-то говорить, но никто не мог понять смысл его речи. Начальник сказал, что он уже и сам собирался обратиться к родным.

– Наверное, нужно обратиться к врачу, к психиатру, ведь не может же Юрий Васильевич просто так прогуливать, ему нужен больничный лист, да и просто медицинская помощь, – посоветовал начальник отцу.

Вернувшись домой, Василий Николаевич передал разговор Любови Ивановне.

– Господи! К психиатру! Что же делать, Вася! Неужели ты думаешь, он сошел с ума? – Любовь Ивановна заплакала.

– Я не знаю, Любочка! Ну, ты же видишь, что с ним творится! Я сам не знаю, что делать!

– Нет, я не смогу, Васенька! Как собственного сына в психиатрическую больницу отдать! Что же делать? – Любовь Ивановна плакала уже в голос.

А между тем Юрий Васильевич, несмотря на уговоры родителей через закрытую дверь, сидел в комнате уже 2 суток. Были слышно, что он ходит туда-сюда по комнате и что-то бормочет, хождение и бормотание не прекращались даже ночью.

В конце концов родители вызвали скорую помощь. Дверь пришлось взламывать. В комнате было грязно, стояла вонь, исходящая из ведра в углу, взятого на балконе для справления нужды. Два здоровых фельдшера скорой подхватили под руки Юрия Васильевича и повели в машину. Он был возбужден, постоянно что-то бормотал, вид у него был безумным – красные от бессонницы глаза, всклокоченные волосы, грязная вонючая одежда. Сопротивления при этом он, как ни странно, не оказывал. Отец поехал сопровождать сына. Врач скорой предупредил, что сегодня Юру примет врач приемного покоя, а беседа с лечащим врачом бывает только приемные часы. В больнице Василий Петрович смог только узнать номер отделения, куда положили сына, и дни, когда можно его навещать и поговорить с врачом.

В приемный день родители в тревоге поехали в больницу. Врач у Юры оказался довольно пожилым человеком. Он подробно расспрашивал мать, как проходила беременность и роды, как сын рос и развивался, какой у него был характер и еще много чего спросил. Родители, особенно Любовь Ивановна, максимально подробно отвечали не все вопросы. Матери казалось, что от этого зависит здоровье Юры, и она очень старалась. Доктор в конце беседы сообщил, что их сын переносит в на0стоящее время психоз и нуждается в наблюдении и лечении.

– Доктор! У Юры шизофрения? – Любовь Ивановна все-таки задала этот вопрос, хотя очень боялась получить ответ. Этот вопрос мучил ее с тех пор, как у сын появились странности.

Врач помолчал некоторое время, а затем спросил: «А что вам диагноз? Один врач поставит один диагноз, другой врач второй диагноз, еще врач – третий. Вам нужно знать, что с этим делать и что будет дальше, сейчас трудно сказать, как все будет развиваться, но после выписки Юрию Васильевичу придется принимать лекарства и состоять на учете в диспансере».

После беседы было свидание с Юрием. Родители прошли по бесконечному коридору к палате, в которой лежал сын. Кроме него там находилось еще человек