Кровь волка - Рафаэль Дамиров

потоотделение, кожа высохла, а губы распухли.К вечеру впереди забрезжили холмы.— Там должна быть вода! — прохрипел Нур, тыча пальцем вперед.— Мы на правильном пути?— Это другие холмы, но у подножия любых скалистых возвышенностей есть вода. Либо подземные ручьи выходят на поверхность, либо дождевая стекает со склонов и скапливается в низине.— И все таки мы заблудились…— Тем лучше! — хохотнул Нур. — Теперь не только Мансур не знает где нас искать, но даже мы не знаем где находимся. Вот только местность мне не нравится, в заднице дьявола и то уютней!..Мы пришпорили изнуренных лошадей, и те, чуя приближение прохлады и влаги, прибавили шаг.На каменистых склонах показались низкорослые деревца и пожухлая травка. Хороший признак, значит все-таки вода здесь есть… — Стой! — крикнул я, разглядывая песчаную почву. — Откуда здесь тропа? Здесь кто-то живет?— Не бойся иноземец, это тропы пустынных коз или шакалов.— Что-то слишком велики следы для коз и шакалов. Трава возле троп объедена, будто лошади прошли.— Ну говорю же, козы!Я вытащил из заплечной сумки молот и осмотрелся. Вокруг лишь пыльные завихрения ветерка и камни. До ближайшего холма шагов сто. Песок под ногами превратился в задернованую каменистую почву, а тропа стала шире. Но нестерпимо хотелось пить. Жажда притупляла остальные чувства и сводила на нет инстинкт самосохранения. Лишь бы добраться до воды. Я почувствовал себя измученной антилопой, которая не смотря ни на что идет на водопой, зная что в реке ее поджидает крокодил.Вот и ручей! Мы спрыгнули с лошадей и припали к земле, глотая живительную воду. Самую вкусную воду на свете… Лошади пили вместе с нами, забыв обо всем. Мы даже не сразу поняли, что произошло. Инстинкты и слух Люпуса на время отключились, и я не заметил как нас окружили существа.Они вынырнули из ниоткуда, словно из-под земли. Двуногие создания, измазанные пеплом и глиной, обвешанные с ног до головы фрагментами шкур, кусочками коры и пучками трав. Больше похожи на бесов, чем на людей. Встать нам не дали. Десятки копий уперлись нам в спины. Я попытался рассмотреть врагов, но любое движение моей головы сопровождалось болезненным надавливанием на древко. Наконечники копий впивались в незащищенную доспехами кожу, выпуская тонкие красные ручейки.— Засуньте эти тыкалки себе в зад! — громыхал Нур. — Дайте мне встать и сразитесь со мной в открытом бою, как подобает воинам. Напали со спины, словно трусливые выродки плешивых зайцев! Бух! Удар древком по голове успокоил разбойника, чуть оглушив. После обезвоживания силы ко мне возвращались. Но молот далеко, а с кинжалом против копий выступать бессмысленно. Да и встать не успею, насадят как мясо на шампур.Нам стянули за спиной руки кожанными ремнями, связали ноги, а на головы накинули мешки. Словно дичь нас закинули на наших же лошадей поперек седел и куда-то повезли.Дикари переговаривались короткими гортанными отрывистыми фразами. Я не успел разобраться в их языке, как они замолчали.— Кто эти ряженые чучела? — спросил я, чувствуя что Нур рядом.— Это пещерные отшельники, — прокряхтел Нур. — Дикий народ, обитающий в предгорьях пустыни.— Почему они напали на нас?— Отшельники не скотоводы, они жрут все подряд, что дает пустыня, в том числе и людей.— Твою мать! Сбежали из тюрьмы, чтобы стать закуской у отсталых степняков! Куда ты нас завел, ты что не знал о их существовании?!— Они трусливы и осторожны, на большие караваны и отряды никогда не нападают. А меньше чем с десятком воинов — я по пустыне не бродил… Прости… Не подумал, что нас мало…— Индюк тоже думал, что плавать умеет, пока вода не закипела!— Видно судьба у меня, вот так бесславно закончить свой путь… Лежать в виде экскрементов, исторгнутых людоедами посреди пустоши, камней и пыли.Даже перед лицом смертельной опасности Нур не падал духом и умудрялся шутить. Смерть бесчисленное количество раз сжимала его каменные яйца в тисках, что он привык и получал от этого удовольствие, воспринимая прикосновения костлявой как массаж. Мне есть чему поучиться у беспринципного и, на первый взгляд, отсталого разбойника.Минут через двадцать лошади встали. Нас стянули на землю и куда-то поволокли, затем грубо толкнули, и я полетел вниз. Еле успел сгруппироваться, как стукнулся о землю. Рядом шлепнулась туша разбойника, изрыгающая нескончаемые проклятия.Я елозил головой по земле, пытаясь стянуть мешок. Завязки на горле сидели цепко. Наконец удалось зацепить ткань за каменный выступ. Я рванул головой, ткань затрещала, освободив обзор. Клочки мешка повисли на моей шее. Я осмотрелся. Мы лежали на дне глубокой ямы накрытой деревянной решеткой. Наверху маячил часовой с копьем, больше похожий на лешего. Измазанный сажей и глиной, волосы заплетены в заскорузлые косы с множеством побрякушек из костей мелких зверьков. Вместо одежды пучки травы, фрагменты коры, шкурки зайцев и тушканов, болтающиеся на шнуровке по всему телу. Стопы замотаны в шкуры зверья покрупнее — шакалов, наверное. На шее бесчисленное множество подвесок и амулетов их цветных камней, зубов животных и черепов птиц. На голове капюшон из сплетения коры и кожи. Короче, на вид смесь лешака, шамана, бомжа и пещерного человека.После ухоженных арабов отшельники показались мне неандертальцами. Даже их язык, больше похожий на скрежет ржавой телеги, я до сих пор не мог разобрать. Красный амулет не помогал. Видимо его сила распространяется только на цивилизованную речь, на язык зверья не влияет. — Помоги мне снять этот вонючий мочевой пузырь с моей головы! — вывел меня из размышлений напарник.Я подполз к разбойнику и уцепился зубами за край мешка.— Ну и воняет же от тебя, — поморщился я и потянул за мешок, превозмогая брезгливость.— От тебя не лучше пахнет, — усмехнулся Нур. — Еще и псиной отдает!Я, наконец, разорвал мешок зубами, после чего долго отплевывался.— Скоро нас сожрут, — вздохнул Нур. — Надо выбираться отсюда.Мы прислонились друг к другу спинами и попытались развязать спутанные за спинами руки, но кисти стянуты умело сырыми кожанными ремнями. Спустя время кожа подсохла и намертво сцепила руки. Знают толк в связывании пленных, бесы нечесанные…После бесчисленных попыток освободится сели отдышаться, привалившись к каменистой стене ямы. Здесь прохлада и полумрак. Хоть в чем-то плюс.— Скажи, Молот, — Нур посмотрел на меня пытливым взглядом. — Почему ты не обратишься в собачью зверину и не освободишь нас?— Я могу обращаться лишь раз в месяц, подпитываясь мощью полной луны.— А в межлунье?— Только два раза в жизни мне удалось это сделать… Первый раз, когда моя жизнь