Креативный «пятый альфа» - Ирина Ивановна Асеева

котом, наверное.

Я решил хитростью взять. Думаю, заберусь в угол. Ещё ход – и вон сколько территории моей будет – чистая победа. Сам на Вику поглядываю: поняла мой замысел или нет?

Я уже решил, что возьму наклейку с тигром, когда Вика мне какари устроила. Это когда ставишь свой камень на место, куда противник встать собирался. И все планы по захвату угла рушатся.

Вика после какари вскочила и в ладоши захлопала. А я от этой её радости доску схватил и перевернул. Камни высыпались, мы даже посчитать территорию не успели. Непонятно, кто победил.

Вика снова прищурила глаза и грохнула стулом:

– Я победила!

– Не ты, – отвечаю ей невозмутимо, как настоящий самурай.

Вика покраснела, схватила горсть камней и швырнула в меня.

«Это война», – решил я и нырнул под стол. Шкатулку с камнями с собой прихватил. Конечно, она никакая не шкатулка – чёрная пластмассовая коробочка, просто называется так с древних времён.

Я отбивался из укрытия. Вика камнями неплохо стреляет, да ещё и доска у неё осталась – укрывается. Маринка вскочила из-за стола и тоже стала стрелять вместе с Викой, хотя я у Маринки сегодня не выигрывал. А Лёва, хоть и проиграл мне, встал на мою сторону. Вот она – мужская солидарность. Мы парты перевернули – так оборону держать удобнее.

Камни летели в доску, в цветочные горшки, в портреты Льва Николаевича Толстого и Александра Сергеевича Пушкина, хотя они тут вообще ни при чём. Они даже не китайцы.

Когда Анастасия Николаевна вернулась в кабинет, она пожалела, что вышла на три минуты. И порадовалась, что камни пластмассовые, а не нефритовые.

Анастасия Николаевна поступила нечестно: присудила победу Вике. Я решил, что больше на этот кружок не пойду, тем более Вика моего тигра на свой пенал приклеила и всю неделю хвасталась.

А сегодня по обществознанию нам задание дали – рассказать про любимый школьный кружок. Не просто рассказать – нарисовать герб и девиз придумать. И я про го решил рассказывать.

Я нарисовал поле для го, на нём – комбинацию из камней «цветок лотоса» и два скрещённых меча. Один из них – с ручкой в виде головы дракона и сияющим зелёным глазом. Снизу ленту голубую добавил и написал на ней: «Го – это маленькая война». И решил, что всё-таки буду ходить на кружок. Потому что войну выигрывает тот, кто не сдаётся после поражения.

Самый мистический писатель

Софья Викторовна сказала, что Эдгар По – самый мистический писатель. Потому что в его рассказах случается то, что наука объяснить не может. Я с ней не согласен: он самый мистический писатель, потому что необъяснимые вещи из его книжек в жизнь перебираются.

Всё началось, когда я пошёл за книгой Эдгара По в поселковую библиотеку Аннино. Впрочем, нет, всё началось раньше – в тот день, когда Софья Викторовна задала эти рассказы, а Тарас дал мне почитать «Воспитание монстра из Кливленда».

Вечером мы с сестрой поспорили, кому мыть посуду. И я сказал, что, раз Барсику нельзя наши тарелки вылизывать, нам надо завести енотика. Я сам видел на YouTube, как енот мыл посуду. Он свесился над раковиной и под струёй воды передними лапками грязь смывал. Правда, при этом несколько тарелок разбилось, но это ничего. У меня тоже не всегда посуда остаётся целой.

Катя сказала, что нам не нужен енот, – для мытья посуды отлично подходят младшие братья. А я ответил, что енотик нужен всё равно, чтобы Барсику стало веселее. А если не енот, то черепашка. Или мышка хотя бы. И мы с Катей начали спорить, существуют ли черепашки, которые умеют ездить на роликах, и мышки с кисточкой на хвосте. Потому что черепашки без роликов неинтересны Барсику, а мышки с непушистым хвостом совсем не нравятся сестре. И тогда я решил, что идеально было бы завести монстра. Такого же, как у Дэна из Кливленда. Ладно, можно не трёхметрового – чуть поменьше. Чтобы Барсика не проглотил и в рюкзак влезал.

А уже после этого была библиотека.

Конечно, можно брать книги в библиотеке в соседнем доме, но мне идти туда лень. Лучше сесть на автобус и проехать три остановки. А после библиотеки позвонить Егорке и Никите, бросить рюкзак в сугроб и зависнуть с друзьями на пару часов на одной из площадок посёлка.

Начиналось всё просто отлично: автобус подошёл сразу. От остановки до кирпичного здания библиотеки на Колодезной я шёл, хрупая вечерним тонким ледком на подмёрзших проталинах и сухариками. Моими любимыми, со вкусом креветок. Я шёл и слушал двойное хрупанье. И думал: это хрупанье, умноженное на два, или хрупанье в квадрате?

Было светло, когда я подошёл к библиотеке. Мне осталось пройти десять шагов по дорожке до двери, когда я увидел кошку. Чёрную кошку. Она сидела справа от дорожки. Я остановился и сунул сухарики в рюкзак. В приметы я не верю, но всё-таки мысленно сказал кошке, чтобы она не вздумала двигаться. По крайней мере через дорожку, по которой я должен дойти до двери.

Я осторожно сделал шаг. Кошка поднялась, перешла мне дорогу и встала рядом с дверью библиотеки. И я тогда подумал: впустить её или развернуться прямо сейчас и идти гулять с друзьями?

Кошка жалобно мяукнула. Я решил, что любую мистику можно объяснить с научной точки зрения. А ещё что на улице холодно. И отважно пошёл к двери. По дорожке, которую мне чёрная кошка перешла.

Если бы я тогда развернулся, кое-что в моей жизни пошло бы совсем по-другому. И я иногда думаю, что это «кое-что» – это так много!

Дверь библиотеки скрипнула. Звякнул колокольчик, извещая библиотекарей о посетителях. Кошка, не вытирая лапы, прошла мимо шкафов с книгами.

Я вытер ноги, разделся и оставил рюкзак у вешалки. Вот только не помню, застегнул я его на молнию или нет. Думаю, застегнул – я почти всегда его застёгиваю. Только один раз забыл, когда пенал по дороге потерял, но это было в октябре. А ещё когда учебники в лужу высыпались, но это было вообще в прошлой школе – можно считать, что в прошлой жизни.

– Мне рассказ Эдгара По «Золотой жук», пожалуйста, – попросил я Людмилу Владимировну.

– «Шмяк!» – тут же раздалось в глубине библиотеки.

Библиотекарь замерла.

«Блямс! Блямс! Блямс!» – словно крупные градины в стекло, затрещало что-то в глубине зала.

Людмила Владимировна ринулась в глубь библиотеки. Я поспешил за ней. Она явно испугалась, а мне было просто интересно, что