Образование древнерусского государства - Владимир Васильевич Мавродин

Дуная, в местах, где ранее обитали геты и даки, бастарны и бессы? Здесь, на Дунае, несомненно имела место славянизация местных дакийских племен, издавна соприкасавшихся со славянами, в среду которых славянские элементы стали проникать очень давно.

Иначе чем же объяснить появление в гористых окрестностях Солуни (Салоник) и в горах Западного Родопа дреговичей, самое наименование которых ведет на север, в покрытые болотами («дрягвами», или «дрегвами») пущи Полесья, туда, к летописным «дреговичам» и Δρονγουβἰτῶγ Константина Багрянородного?[123]

Чем объяснить существование северян в придунайских землях в VII в. у реки Ольты, или Альты, одноименной Ольте, Альте, или Льте, Приднепровья? «Хронограф» Феофана сообщает, что в Добрудже (Малой Скифии) в VII в. обитало, занимая земли вдоль течения реки Ольты, славянское племя северян (Εεβέρεις, seberenses), соседившее с другим славянским же племенем — кривичами (kribizi, krobyzy). Северяне были самым северным из фракийских славянских племен. В 676 г. они были покорены болгарской ордой Аспаруха и переселились на юг. Здесь в конце X и в начале XI в. возникает Северское, или Краевское, княжество. Захваченное венграми, в 1330 г. оно переходит к волохам (румынам) и становится зародышем Валашского государства. Память о северянах сохранилась еще в XVIII в., и существовал «бан Северский и Краевский». Современные гаджалы и гагаузы в районе Герлово в Болгарии являются потомками тюркизированных яфетидов, болгар Аспаруха, отуречивших славянское племя северян[124].

У нас нет данных о совместном жительстве северян приднепровских и подунайских. Но нам хорошо известны переселения славян на юг, за Дунай, в Византию и Малую Азию, походы славян и антов, кончавшиеся их поселением (оседанием) на завоеванной земле, и потому вполне допустимо предположить, что одна часть северян могла оторваться от Среднего Приднепровья еще в антские времена и уйти на Дунай.

Небезынтересно то обстоятельство, что, по Феофану, северяне на Дунае соседят с кривичами. И невольно вспоминаешь то место из «Повести временных лет», где говорится о кривичах и северянах: «Туде бо седять кривичи; таже Север от них»[125].

Возможно, что в глубокой древности далеко на севере, в лесах Восточной Европы, оба эти племени были близки между собой и соседили друг с другом.

Конечно, не всякая одноименность есть доказательство тождественности, родства или общих корней, и славянское княжество Нитра не имеет ничего общего с негритянским государством Нитра в Сенегале, так же точно как германское наименование общины «марка» совершенно случайно совпадает с названием общины «марка» у древних инков. Тут мы имеем дело со случайным совпадением.

Но приведенное нами выше совпадение названий иного порядка. У славян мы найдем много одноименных племен (дулебы восточнославянские и чешские, древляне западнославянские и древляне нашей летописи, поляне польские и русские, сербы южные и сербы западные и т. п.). Не каждое из этих общих наименований говорит о том, что это — разошедшиеся, разросшиеся и ставшие самостоятельными части единого в древности племени, но и подобное расхождение в результате отрыва и переселения из древнего племенного гнезда имело место в исторической действительности. А отсюда и сохранение оторванными в результате расселения частями племени своего древнего наименования. В отношении дреговичей, северян, кривичей на Балканах и по Дунаю я считаю такое предположение вполне основательным.

Это тем более понятно, что в VI–VIII вв. кочевая стихия еще не успела оторвать восточных славян от южных, венгерское королевство и валашское господарство не разрезали еще славянские народы и не вклинились в земли славянские. В те времена анты и славяне соседили друг с другом в приднестровских и подунайских землях, подобно тому как в эпоху Киевской Руси у Дуная незаметно сливались русские и болгарские поселения. И в формировании болгарского народа приняли участие не только славяне, но и анты, восточная ветвь славянства. Нельзя обойти молчанием одну особенность, которая обращает на себя внимание при рассмотрении славянских названий Днепровских порогов у Константина Багрянородного, — все эти славянские наименования («Островунипраг», «Вульнипраг», «Ессупи», «Веручи», «Напрези», «Неясыть») вряд ли являются словами, характерными для восточнославянских языков. В них нет ни древнего восточнославянского полногласия (вместо слова «порог», свойственного восточнославянским языкам, мы имеем слово «праг», характерное для южных славян, в частности — болгар), ни смыслового соответствия («неясыть» у восточных славян — не пеликан, а род совы)[126].

Нет никакого сомнения в том, что эти названия были даны днепровским порогам не восточными славянами киевских времен, а их далекими предками антской поры, не дружинниками Олега и Игоря, а воинами Божа, Идара, Межамира, Доброгаста, той поры, когда антские поселения достигали нижнего течения Днепра и здесь, на юге, у низовьев Дуная, они соседили с южными славянами, более того, эти последние сами были выходцами из лесов далекого севера, только ранее антов проникшими на юг, к Дунаю и за Дунай. Не случайно некоторые названия Днепровских порогов могут быть объяснены из языка южных славян — болгар. Мне кажется, что южная группа антских племен имела много общего в языке со своими соседями — южными славянами, в частности — с болгарами. Они вместе составили первую (и основную) волну славянских вторжений и переселений в пределы Восточной Римской империи. По-видимому, южная группа среднеднепровских антов (так же как и юго-западная) не знала еще полногласия, хотя оно и являлось очень древней особенностью русских языков. Поэтому-то они называли Днепровские пороги «прагами» так же, как это сделали бы сами болгары, если бы они часто ездили по Днепру. А это исключено. Следовательно, славянские названия Днепровских порогов не конкретно болгарские, а древнеславянские, тех времен, когда зародившееся на севере восточнославянское полногласие не было еще характерным и для южной группы днепровских славян.

В период установления родового строя, в эпоху формирования языкового единства славянских племен, в первые века нашей эры, несмотря на наличие остатков древней языковой раздробленности, восточнославянские и южнославянские племена, соседившие друг с другом, имели много общего в своих языках, отличающих их от языков западнославянских племен (выпадение «т» и «д» перед «л» — вместо западнославянских «ведл» — «вел» и т. д., переход «к» и «г» в «ц» и «з» — цвет, звезда).

Не было еще и характерного для восточных славян полногласия. Древнеславянские языки, складывающиеся на основе схождения различных протоиндоевропейских или протофинских языков, не знали полногласия. Это подтверждается наличием в финских языках слов, общих со славянскими, слов, унаследованных от той поры, когда складывались и древнеславянские, и древнефинские языки, причем основой этого процесса было слияние, схождение языков палеоевропейцев (под которыми мы подразумеваем и протофиннов, и протолитовцев, и протославян), реликты которых мы обнаруживаем и в русской речи, и в языках финских народов. Таковы, например, слова финского языка: varpu (воробей), taltta (долото),