«Если», 1999 № 10 - Гарри Тартлдав

— Свора боевых псов, — бросил я Мике. — С шипастыми ошейниками. Но тот, кто назовет нас рабами, тоже не ошибется.

Он кивнул.

Однако наш безумный капитан не произнес ни слова. Думаю, это изумило его еще больше, чем нас.

Так корабли дрейфовали, время от времени с сухим треском соприкасаясь бортами. Одетые в странные одежды молчаливые моряки рассматривали нас. А мы глядели на них. Я видел их глаза. Они знали, кто мы такие. Мы чуяли запах их страха.

Но все же они подошли к нам и чего-то ждали. И поэтому страх медленно расплывался по «Дракону-мстителю», словно масляное пятно по воде.

В центре этого корабля возвышалась небольшая надстройка. Мы заметили, как дверь ее распахнулась, оттуда вышли двое, встав по обе стороны.

Следом появилась фигура в алом.

— Баба! Сплюнул Мика и выругался.

У нас не было репутации галантных кавалеров.

— Что за черт… — неуверенно начал я. — Никогда еще не видел лысой женщины. Нет, это не баба, но и не мужик. Это… «оно».

Поразительно синие глаза существа разглядывали нас с брезгливым удивлением. Я догадался, что, в отличие от всех прочих, существо нас не боялось. Оно было уверено в себе, знало свою силу.

И еще мне показалось, что мы его разочаровали. Может, он… оно рассчитывало увидеть злодеев, достойных своей зловещей репутации.

Мне опять захотелось выпить, но еще больше я жаждал вогнать стрелу в лысый череп и погасить синий свет презрительных глаз.

Но лук даже не дрогнул в моей руке.

Мне хватило краткого взгляда в эти зловещие глаза — дольше я не выдержал. В них искрилась невероятная Сила. Стало ясно, что их обладатель — чародей, причем намного сильнее того, кто изгнал нас в мертвый туман в мертвом море.

И еще это существо окружал такой же ореол власти, как и Колгрейва. Они были достойны друг друга.

— Он призвал нас, — прошептал я.

Мика кивнул.

Я тряхнул головой, приводя мысли в порядок, и пальцем проверил, хорошо ли натянута тетива. Мой добрый лук готов отправить смертоносное приветствие.

Но Колгрейв молчал.

Над нами, испуганно вереща, кружили черные птицы. Одна из них сложила крылья и начала падение туда, где стояла фигура в алом.

Чародей выставил перед собой ладонь. Произнес одно короткое слово.

Беззвучная вспышка разметала перья. Они закружились, падая в море и на корабль. В воздухе остро запахло паленым.

Голая птица ударилась о борт «Дракона-мстителя» и с переломанной шеей упала в зеленую воду. Но не утонула.

Дико выглядевшая туша без перьев билась в воде, поднимая пену, а потом на наших глазах превратилась в змееподобное существо. Извиваясь, существо отплыло прочь, поднялось в воздух и умчалось с потрясающей быстротой.

Его крылатые спутники разом вскрикнули и смолкли. Но никуда не улетели, явно намереваясь продолжать свою бессменную вахту. А ведь судьба изменившейся твари подсказала им путь к освобождению!

Существо в красном что-то произнесло.

Раздались команды на непонятном языке. На борт «Дракона-мстителя» полетели абордажные крючья.

Я взглянул на Колгрейва. Лук мой уже был поднят, а стрела лежала на тетиве.

Капитан покачал головой.

— Да, он тоже изменился, — тихо сказал я Мике. — Старик позволяет им взойти на борт.

Между тем Колгрейв отдал какое-то распоряжение Току и Худому Тору. Они спустились на главную палубу, а потом расставили наших людей таким образом, что они смогли бы атаковать пришельцев со всех сторон. Разумно… Но раньше капитан съел бы собственную печень, но не допустил бы чужаков на свой корабль.

Мы ждали.

Атаки не последовало. Один из офицеров перебрался к нам. Он огляделся, быстро оценил ситуацию, и она ему явно не понравилась. И вдруг взглянул на меня.

Мы встретились глазами, и он поежился, отворачиваясь.

Я рассмеялся. Ячмень захихикал, наша команда отозвалась хохотом. Мы не добрячки. Нам очень нравилось пытать пленников.

И вновь Колгрейв взглянул на меня и еле заметно покачал головой. Его губы скривились в гадкой ухмылке. Капитану понравилась моя шутка.

За офицером последовали другие. И еще, и еще…

— Глянь, Мика, у нас сегодня много гостей!

— Похоже на то.

Они стояли на главной палубе, испуганно разглядывая Колгрейва.

Их беззащитные спины напрашивались на стрелы, по одной на каждую, но капитан молчал.

— Подберись тихонько к Старику и шепни, что мы можем незаметно проникнуть на их корабль и пробить в трюме хорошенькую дыру.

— Ха! — Мика ухмыльнулся.

Такая грязная шуточка была в его вкусе. Его хлебом не корми, дай куда-нибудь тайком пробраться, стащить, подглядеть или поджечь. Думаю, в списке его преступлений найдется много тайных делишек. При этом Мика вовсе не трус. Просто он из тех, кто считает удар в спину не подлостью, а преимуществом в схватке. Он любит сводить риск к минимуму. Но когда ставки высоки, Мика готов постоять за себя лицом к лицу с врагом.

Когда Мика проскочил рядом с толпой «гостей», они шарахнулись от него, как от прокаженного.

На искалеченном лице Колгрейва расплылась улыбка — кривая и мерзкая, словно алтари Ада. Я понял, что мой замысел пришелся ему по вкусу. Возможно, потому, что это не нарушало странного, необъяснимого перемирия с существом в алом.

Мика вернулся ко мне, едва не приплясывая.

А тут и чародей перебрался к нам. Он был последним, на их судне больше никого не осталось. Чародея сразу же окружили люди команды, и он буквально исчез в толпе — все они были выше своего повелителя.

Я снова рассмеялся, привлекая внимание колдуна, и щелкнул пальцем по зазвеневшей тетиве.

Взгляд существа в алом ничего не выражал.

Мы вовсе не были беззащитными. Он тоже это знал, поэтому и привел с собой всю команду. Чтобы перебить его людей, нам потребуется время, а он успеет напустить чары и спасется сам. Но многие из тех, кто успевал разглядеть полет моей стрелы прежде, чем пасть мертвым, могли бы ему посоветовать быть более осторожным. Я в любой миг пробил бы насквозь его горло, несмотря на кольцо телохранителей.

Колдун уставился на Колгрейва. Старик, встретившись со мной взглядом, еле заметно кивнул.

Мы с Микой перемахнули через борт и спустились по канатам на палубу чужого парусника.

— Лучник, давай в трюм! — шепнул Мика. — А я пошарю в каюте.

— Золота не бери.

Мика поморщился. Золото — его слабость. После захвата очередного корабля, в то время как мы праздновали победу и развлекались, пытая пленных, он шнырял по кораблю противника в поисках золота и серебра. Он таскал их мешками, а мы сваливали гремящие металлом узлы и мешки в трюм вместо балласта. Никто не мог сказать, суждено ли нам потратить хоть одну потертую монету из всего этого богатства.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});