Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Антонина Афанасьевна ждала у машины и снова курила, увидев Оленьку, открыла багажник, чтобы та положила туда вещи, села за руль. Оленька плюхнулась на сиденье рядом с ней и, отъезжая, посмотрела назад, на здание больницы. За этими стенами ей пришлось пережить самые прекрасные моменты ее жизни и самые страшные. Но вот они остаются позади, значит, начинается новая жизнь. Какой она будет? С отголосками старой? О, только не это! В новую жизнь Оленька не хотела бы впустить никого из старого периода. Никого.
На перекрестках, когда на красный сигнал светофора машина останавливалась, Оленька с опаской изучала хозяйку, ее правильный профиль. Каково-то ей будет жить «в людях»? Ведь именно так называли работу по найму и проживание в семьях сто лет назад. В один момент Антонина Афанасьевна, почувствовав на себе любопытный взгляд, посмотрела на Оленьку. Серые колючие глаза вонзились в душу девушки, в них не было участия, доброжелательности, один холод. Оленька не обольщалась, что теперь жизнь пойдет гладко. Судя по строгому виду хозяйки, ей придется несладко в доме этой женщины.
Машина въехала в небольшой двор, аккуратно выложенный плитами и огороженный высокой каменной стеной. Между плит были разбиты и клумбы для цветов, однако они пустовали, там хаотично росли пожухлые сорняки. Очевидно, хозяйка не занимается цветоводством. А дом поразил Оленьку размерами. Трехэтажная махина, отделанная мраморной крошкой, была явно разделена на две части. Впрочем, и половины было достаточно, чтобы разместить по меньшей мере двадцать человек.
– Проходите, – сухо сказала Антонина Афанасьевна.
В прихожей Оленька остановилась, не зная, куда идти дальше, потому что коридор был длинный и двери расположены по обеим сторонам.
– Впрочем, – вновь заговорила хозяйка, – давайте-ка сначала я покажу вашу комнату. Идите в конец, самая последняя дверь налево.
Оленька вошла в небольшую комнату. Кровать, стол, стул, шкаф для одежды – все. Поставив баул и сумку на пол, она оглянулась. Хозяйка предложила ей ознакомиться с домом и наконец узнать свои обязанности.
– Здесь ваш душ и туалет, – показывала она. – Это кухня. Готовлю я сама, мне трудно угодить. Если вам не понравится моя стряпня, в доме два холодильника и плита к вашим услугам. Здесь расположена сушилка. Машина-автомат, гладильная доска, два утюга. Есть и гладильная машина для постельного белья, но я предпочитаю сдавать белье в прачечную. Напротив гостиная, проходите. Теперь присядьте.
Оленька села на самый краешек огромного кресла и приготовилась слушать. Антонина Афанасьевна закурила – курит хозяйка много, даже за рулем она не выпускала изо рта сигарету, – затем продолжила:
– В ваши обязанности входит следить за моим отцом. Ему семьдесят четыре года, и он маразматик. Сами понимаете, Оля, насколько тяжел такой человек. Что нужно вам делать: вовремя дать ему лекарства, изредка вывести на прогулку во двор и неотлучно быть при нем. Запомните: как бы он ни просил, за ворота дома выводить его нельзя. Да, и еще надо будет его кормить. В основном я покупаю ему полуфабрикаты, он их любит, так что кухарить вам не придется. Характер у него скверный, злой, грубый. Он изворотлив – настоящий обманщик, учтите. Его комната рядом с вашей. Но это еще не все. На третьем этаже живет мой сын.
Антонина Афанасьевна загасила окурок сигареты, взяла новую и прикурила. Ни волнения, ни каких-либо других эмоций в ней не наблюдалось, говорила она по-солдатски четко.
– Так вот, – продолжила Антонина Афанасьевна, глубоко затянувшись сигаретой, словно не курила давно и первая затяжка принесла ей несказанное удовольствие. – Мой сын Ростислав тоже болен. Он попал в аварию, не может обходиться без посторонней помощи, потому что плохо ходит. Во-вторых, у него прогрессирует заболевание крови. Медики ему нужны постоянно, думаю, теперь вы понимаете, почему здесь оказались. Но за сыном я ухаживаю сама, ваши обязанности состоят в том, чтобы сделать ему уколы, – все. Без меня к сыну не входите. Поймите, Ольга, он молодой человек и видеть вас – дополнительная травма для него, так как Ростислав по воле обстоятельств вычеркнут из жизни. Вам, молодой и красивой девушке, не стоит мелькать у него перед носом. Большую часть времени вы должны проводить с отцом. Предупреждаю: когда он засыпает, обязательно проверяйте, на самом ли деле старик спит. И не забывайте закрывать дверь его комнаты на ключ, когда уходите. А сейчас пойдемте, я познакомлю вас с ним.
Антонина Афанасьевна вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь.
Комната Афанасия Петровича размером напоминала комнату Оленьки. Ну, может, совсем на чуточку она была больше. Здесь стояли телевизор, кресло и прочая мебель. На кровати девушка сразу и не разглядела старика в ворохе пледов, настолько он был худой. Немного нелепо смотрелась решетка на окне, ее переплетения, вмонтированные в подоконник, находились в комнате, а не снаружи, как обычно ставят решетки.
«Тюрьма», – подумала Оленька.
– Он спит, – робко оглянулась она на Антонину Афанасьевну.
– Притворяется, – возразила та без эмоций. – Папа, взгляни, я привела познакомить с тобой сиделку. Ее зовут Ольга.
Старик слегка приподнял голову и приоткрыл один неприветливый глаз.
– Кыш! Кыш-кыш! – произнес, прогоняя их рукой.
– Пойдемте, Оля, – потянула девушку за рукав Антонина Афанасьевна. – При мне он всегда ведет себя вульгарно и грубо. Вам будет легче с ним воевать без меня. Да, забыла сказать. Не сахарничайте с ним. Чем строже, тем лучше. Для вас. Вы потом поймете.
Они поднялись по деревянной лестнице сначала на второй этаж, где были расположены гардеробная, спальня хозяев, кабинет и библиотека. Книгами Антонина Афанасьевна пользоваться разрешила. На третьем этаже было всего две комнаты, но в обоих властвовал сын. В одной он спал, в другой проводил время. Оленька ожидала увидеть тщедушное существо, которое вот-вот скончается, но в массивном кресле сидел довольно крупный и на первый взгляд вполне здоровый молодой человек. Он смотрел в экран монитора компьютера, клавиатура покоилась у него на коленях. Оленька знала по опыту, что за здоровым румянцем часто прячется неизлечимое заболевание, но на начальной стадии. А под конец болезнь бесчинствует, превращая человека в ходячий труп.
– Ростислав, познакомься. Это Ольга, медсестра, она будет жить в нашем доме, – представила девушку Антонина Афанасьевна.
Молодой человек не соизволил даже повернуть голову, лишь кивнул и ударил по клавиатуре пальцем, переменив страницу на мониторе. Антонина Афанасьевна подала знак рукой: мол, выйдем. Спускаясь вниз, она заметила:
– У вас ухудшилось настроение? Да, вы попали не в рай. Но за это будете получать приличный гонорар. Кстати, возьмите аванс. – Выдав Оленьке двести долларов, Антонина Афанасьевна стала прощаться: – А теперь разрешите откланяться. Обед отнесете дедушке в два, в четыре-пять принесите еще что-нибудь по его желанию. Не забудьте сами поесть, все найдете в холодильниках. Его лекарства в аптечке на тарелке, там же записка, что и когда ему давать. Сыну я сегодня уже делала уколы. Вернусь поздно, муж раньше. Не вздумайте прислуживать мужу, это в ваши обязанности не входит.
Оленька проводила ее и вошла в свою комнату. Почему-то тоскливо сжалось сердце. Какой холодный дом, неуютный... Мебели минимум, украшений интерьера практически нет. Словно хозяева задумали переменить место жительства, поэтому не утруждают себя лишними затратами. Оттого, что мебели мало, образовалось много пространства. Только почему-то казалось, что именно пространства и не хватает в доме – ощущение пустоты странным образом соединялось с ощущением тесноты, непонятно откуда взявшейся. Опираясь лишь на ощущения, Оленька запуталась в своих рассуждениях, однако вынуждена была признать, что несчастья угнетают не одних людей – и место, где они живут, угнетают тоже.
Вдруг она вспомнила о деньгах и повеселела. Разложила их на кровати – двадцать купюр по десять долларов. Целое состояние! И это только аванс. За хозяйкой еще триста!
– Ольга! Ольга! – услышала она голос и подскочила. Ее звал старик.
Открыв ключом дверь, остановилась на пороге. После предупреждений Антонины Афанасьевны она от старика ждала всего, чего угодно. Но он сидел на кровати, сгорбившись и закутавшись в плед.
Оленька спросила:
– Вы что-то хотите?
– Главная змея уехала?
– Вы о... – не решилась произнести имя его дочери Оленька.
– Ну, да, да, – раздраженно бросил он. – Уехала?
– Д-да, Антонина Афанасьевна уехала.
– Я хочу гулять. – И вызывающе уставился на девушку: мол, посмей мне только отказать, мерзавка этакая! Поскольку Оленька колебалась, он капризно забрюзжал: – Ну, вот! Змея уехала, а меня не выпустила на волю. И тебе велела не пускать меня? Тогда и ты змея. Не жалко старика, которого держат взаперти? Перед смертью не дают подышать.
- Иди за мной - Наталья Солнцева - Детектив
- Принцесса-чудовище - Лариса Соболева - Детектив
- Гербарий из преступлений - Лариса Соболева - Детектив
- Первая, вторая. третья - Лариса Соболева - Детектив
- Первая, вторая, третья - Лариса Соболева - Детектив
- Замкнутый круг обмана - Лариса Соболева - Детектив
- Итальянская ночь - Лариса Соболева - Детектив
- Ночь, безмолвие, покой - Лариса Соболева - Детектив
- Улыбка Горгоны - Лариса Соболева - Детектив
- Злодеи-чародеи - Лариса Соболева - Детектив