Похищая звёзды - Анастасия Дебра

всеми способами старались пропустить школьный автобус. Мы с мамой следили за тем, чтобы утром их кто-нибудь провожал. Даже их собственная мать не всегда справлялась с ними, так что воспитывать приходилось всей общиной. И похоже, перед смертью мамы их мать снова начала употреблять.

Руфус потер ухо:

– Двое старших не ходят. И Сэнди уже не появляется так часто на Оук-стрит.

Оук-стрит – место, куда приходят и получают то, что хотят. То есть кое-что незаконное. Мне это не нравилось. Я видел, что происходит с людьми, заглядывающими на Оук-стрит. Сэнди часто спотыкалась, засыпая на ходу. Это отличная «реклама» того, насколько хреновое это место.

– Когда ты вернешься? – Глаза Джен снова наполнились надеждой.

– Я теперь живу в приемной семье, чтобы окончить школу.

Я наблюдал за тем, как они воспримут эту новость.

– Сейчас? В таком-то возрасте? Что ты пытаешься доказать? – разозлился Руфус.

И это понятно. Я, можно сказать, был главным среди подростков и молодых взрослых, которые помогали палаточному городку получать все необходимое. Одежду, еду и лекарства.

– Меньше чем через год мне исполнится восемнадцать. Я хочу, чтобы мама мной гордилась. – Я прикусил внутреннюю сторону щеки.

Это не та команда, которая мне нужна. После смерти мамы я стал смотреть на вещи ее глазами. Вместо того чтобы видеть в них сообщников, я видел только то, какие они юные и потерянные. Эти ребята шагнули бы за мной в пропасть, если бы я попросил. И вдруг мне перехотелось втягивать их во все.

– Есть какая-нибудь инфа по поставкам?

Джен покачала головой.

– Все пропало. Но у Бенни хорошая еда, так что у нас есть немного времени.

Я встал, так как встреча закончилась гораздо быстрее, чем планировалось.

– Ребята, передавайте мне все через Лукаса. Я с ним на связи, у них в «Сизонс» теперь есть телефон.

– Стой, и это все? Я думал, ты пришел с хорошими новостями и все такое? – нахмурился Руфус.

– Хорошая новость в том, что ты у Бенни, а Лукас и бабушка-мама вместе. Задание для тебя – отвести детей Коннеров в школу. Всех. Скажи им, что я вернусь и надеру им задницы, если они этого не сделают, – погрозил я пальцем.

Джен поправила рюкзак.

– Значит, мы просто пойдем обратно и будем ждать, пока ты скажешь нам, когда ты вернешься домой?

Дом. Все, что означало это слово, сжалось в моей голове и превратилось в пыль.

– Я кое-что пообещал маме. И должен этого добиться. Эта ноша на моих плечах. А приемная семья мне нужна в качестве алиби.

Вот все, что я мог сказать. Чтобы провернуть это дело, мне нужно будет каким-то образом доставить им деньги и свести нашу связь к минимуму. Не хотелось бы, чтобы это отразилось на общине. Виноват буду только я. Тухлое яйцо, гнилое яблоко, которое так сильно испортилось, что его посадят в тюрьму на всю жизнь. Это будет логично. Хотя я того не жду, но, если у меня реально получится помочь всем, как я планирую, это того стоит. В душе я сохраню мысли об этом успехе. А чтобы мне добиться всего этого, я должен предать их и оттолкнуть от себя.

Я пошел к двери, они последовали за мной.

– У вас есть деньги на обратную дорогу? – Я полез в карман.

Руфус закатил глаза.

– Мы не платим за проезд.

Конечно, нет. Мама научила меня, как не попасться, если едешь зайцем, и я показал это всем остальным.

– Хорошо, я на связи.

Я хлопнул Руфуса по спине и ударился кулаками с Джен. А затем пошел в противоположную от вокзала сторону.

Под ногами хрустела мелкая галька, пока я добирался до исторического района. Мне нужно сделать еще одно дело.

БАНК И ТРАСТ ПОКИПСИ

Это одно из самых старых зданий в городе. Я засунул руки в карманы, покачиваясь на пятках.

Осознание того, что я промахнулся, обрушилось на меня. Моя команда не была к этому готова. И я не был готов. Чтобы ограбить банк, мне нужно привлечь намного больше людей, что, опять же, подвергнет их риску быть арестованными, подстреленными или еще хуже.

Ограбление банка – это не выход. Не знаю, как теперь справиться с потерей надежды. Отказ от этого плана кажется таким неуважением к памяти моей мамы. Ее наследию. Если я не могу это сделать, значит, я просто придурок, бегущий от ответственности.

Для того чтобы ограбить банк, мне нужны время, опыт и гораздо больший капитал. Одной рукой я обхватил почти пустую коробку сигарет в кармане. В другой держал зажигалку.

Я достал последнюю, слегка прогоревшую сигарету, щелкнул зажигалкой. Меркнул последний огонек, и в ней закончился бензин.

Все покидало меня. Надежда, бензин и мечты.

Что делать дальше? Я докурил сигарету, выбросил коробку и зажигалку в урну на тротуаре. Мне нужен знак. И новый план. Иначе я должен буду вернуться в общину и обеспечивать ее, как могу, пока меня не поймают на краже у богатых для бедных. Я отправился обратно на вокзал пешком. Пора вернуться к красивой девушке и безбедной жизни, которой мне не стоило радоваться.

* * *

После полудня я в основном гулял. К счастью, было солнечно, и ветер утих, так что я не сильно замерз. От вокзала до дома Буратонов тоже шел пешком. Когда оказался на месте, никого не было, поэтому я погулял с Рокет и немного погладил кота по кличке Тигр, потом принял душ и лег спать. На кровать. Окончательно закрепил ощущение вины мягким, безопасным и теплым местом для сна.

Когда я проснулся, вокруг было темно. Слишком темно. Я посмотрел на часы на телефоне и увидел, что уже пришло время тайно съесть мороженое на кухне. Я соскочил с кровати. На моей двери висела записка от Ронны, оповещающая меня, что в холодильнике стоит тарелка с ужином, если я проголодаюсь.

Какая роскошь. Я поднялся наверх и обнаружил, что Тедди уже на кухне, а одна ее рука в морозилке. Она пришла на несколько минут раньше, чем положено.

Тедди вопросительно посмотрела на меня, дернув мизинцем руки, которая придерживала морозилку открытой.

Я показал ей большой палец вверх. Она закрыла дверь, держа в руках две упаковки мороженого.

Я взял свое, слегка коснувшись ее пальцев, и тем самым ворвался в ее личное пространство. Когда Тедди посмотрела на меня, я почувствовал особую энергию, которая будто притягивая меня ближе. Ее губы были такими манящими… Она затаила дыхание, и это натолкнуло меня на мысль. Возможно, она надеется. Надеется