Роза и кинжал - Рене Ахдие

на доверие.

«Могли бы и факелы повесить, – мелькнула внезапная мысль. – В конце концов, это же Храм огня».

– Предпочтете воспользоваться магическим ковром? – невозмутимо поинтересовался Муса.

– Почему бы сразу не предложить мост из лунного света? – проворчала под нос Шахразада.

Маг весело расхохотался и протянул спутнице руку. Та приняла помощь и начала молча спускаться по опасным каменным ступеням в бесконечную бездну под ногами. По мере приближения к морю шум волн становился все громче.

Шахразада не могла представить, с какой целью они шагают по неосвещенному пляжу глубокой ночью. Насколько позволяли рассмотреть отблески луны на воде, поблизости никого не было, не считая, конечно, самой девушки и ее величавого спутника.

Но спустя некоторое время среди песчаных наносов стали постепенно проступать очертания небольшого скопления камней, выдающихся в море.

На плоском валуне по центру виднелась распростертая мужская фигура.

Небольшая волна разбилась о подножие скальных обломков, окатив брызгами штаны лежащего юноши, но тот даже не пошевелился.

Муса встал возле самой кромки прибоя в нескольких шагах от неподвижного незнакомца и застыл, спокойно дожидаясь, пока на него обратят внимание.

Шахразада быстро потеряла терпение. Наглец на камнях проявлял неуважение к пожилому магу, если знал о его присутствии. А так как тени от света луны тянулись к самому лицу лежащего, он должен был их уже заметить.

Наконец Шахразада дважды кашлянула.

Однако юноша не пошевелился. Только моргнул. И вздохнул.

Значит, он был жив.

«Никчемный лежебока», – сердито подумала Шахразада.

– Артан, – набрав в грудь морской воздух, решил обратить на себя внимание Муса.

Юноша только закинул ногу на колено и заложил руку за голову. Затем громко зевнул. Преувеличенно громко.

– Артан Темуджин, – предпринял новую попытку маг.

Очевидно, он обладал терпением двадцати человек и спокойствием истинного святого.

Увы, Шахразада не могла похвастаться тем же. Она испытала сильное искушение сбросить наглеца с камней в воду и полюбоваться, как тот барахтается в волнах, однако сдержала порыв на случай, если все же потребуется просить о помощи.

А в следующую секунду и сама едва не свалилась в море от неожиданности.

Юноша поднял руку в воздух на уровне груди, повел пальцами, и на раскрытой ладони появился вращающийся огненный шар размером с кулак. Мерцание залило лица посетителей. А затем, словно выполнив свое предназначение, сгусток пламени полетел в воду, повинуясь мановению руки, зашипел и исчез в клубах белого пара.

Шахразада едва сумела сдержать удивленное восклицание, не желая показывать, насколько никчемному лежебоке удалось ее поразить. Какими бы впечатляющими ни были его трюки.

Юноша сел, кренясь на один бок, соскользнул с камней в море, доходившее до колен, и поднял тучу брызг. Затем фыркнул и погрузился под воду с головой.

«Да он пьян!» – озарило Шахразаду.

Она скрестила руки на груди, стараясь не дать презрению отразиться на лице, и покосилась на спутника. Того, казалось, ничуть не тревожило состояние Артана. Скорее, Муса выглядел смирившимся. Точно ожидал именно такого развития событий.

Когда юноша вынырнул и подставил лицо под свет луны, Шахразада обратила внимание сразу на насколько вещей. Как и старый маг, Артан брил голову налысо. А еще он носил в ушах небольшие золотые кольца. Темная кожа и разрез миндалевидных глаз с полуприкрытыми веками выдавали дальневосточное происхождение юноши. Он не был симпатичным в традиционном понимании, но по-своему привлекал взгляд суммой недостатков внешности, заменявшей красоту: слишком выдающейся вперед челюстью, сломанным в нескольких местах носом, тянущимся по диагонали через нижнюю губу шрамом. В остальном кожа Артана казалась гладкой, как поверхность стекла. Он не носил рубашку, а штаны, когда-то изысканные, теперь истрепались и пришли в неприглядный вид. Как и их хозяин.

Когда он сумел подняться на ноги, Шахразада обнаружила, что они почти одного роста, хотя напоминавшая бочку грудь юноши говорила о его недюжинной силе.

– Симпатичная, – невнятно пробормотал он с легким акцентом и криво, залихватски ухмыльнулся. Шахразада невольно улыбнулась в ответ. – Но не слишком. – Наглец дико расхохотался.

– Надеюсь, ты обладаешь иными талантами. Потому что знатоком красоты точно не являешься, – с ядовитой усмешкой прокомментировала она.

– Вот тут, – Артан помахал указательным пальцем, – ты ошибаешься. По эту сторону реки Шан-Ку не существует более выдающегося ценителя прекрасного. Иногда мне приходилось решать, какая из четырех соблазнительных девственниц…

– Артан, – укоризненно покачал головой Муса и поджал губы, сумев выразить бездну неодобрения этим кратким жестом.

Юноша снова расхохотался, падая обратно в воду, и поплыл по течению, широко раскинув руки и ноги.

– Пьяница, – пробормотала Шахразада сквозь зубы. – И лгун.

– Все верно, – подмигнул ей ничуть не смутившийся Артан. – Те четверо не были девственницами. Хотя слово «лгун» кажется чрезмерным. Я всего лишь люблю немного приукрасить истину.

– Пожалуйста, удели нам несколько минут своего времени, – вздохнул пожилой маг, устало проводя ладонью по лицу. – И сделай одолжение, хоть ненадолго прояви манеры, подобающие твоему наследию.

В ответ юноша разразился очередным нарочито громким взрывом смеха.

– Простите, Муса-эфенди… Но он не в состоянии нам помочь. А я, к сожалению, не могу ждать, – заявила Шахразада, разворачиваясь, чтобы уйти, и ругая себя за надежду: очевидно, что такой ленивый наглец не мог знать ничего полезного.

– Шахразада-джан… – окликнул маг.

– Эта гадючка – жена халифа Хорасана? – внезапно вынырнув из-под воды, Артан вскочил на ноги, впервые проявив искренний интерес к чему-то с начала разговора.

«Он знает, кто я такая?» – удивилась Шахразада, вновь оборачиваясь к юноше, после чего подбоченилась и спросила:

– А сам-то ты кто такой?

– Артан Темуджин, – отвесил насмешливый поклон собеседник, едва не упав при этом в море.

– Мне должно это о чем-то говорить? – высокомерно изогнула тонкую бровь Шахразада, пытаясь продемонстрировать выдержку.

– Дай руку, и я все тебе расскажу, – каждое слово Артана сочилось коварством.

– Я скорее змею поцелую.

– Ну, ты же целовала безумного убийцу, – расхохотался юноша. По его широкой груди стекали струи воды. – А это почти одно и то же.

– Ах ты… – Шахразада бросилась на наглеца, не в силах больше сдерживать гнев.

Артан удовлетворенно усмехнулся и дернул ее за руку, свалив в воду.

Одновременно несколько вещей привлекли внимание.

Поймавший Шахразаду в объятия юноша оказался слишком горячим, словно горел от лихорадки, хотя только что плавал в море. Также вблизи стало заметно, что кожа на его ладонях была грубой и мозолистой, а на одном из предплечий обнаружились ужасные волдыри и старые ожоги. Совсем как на руках отца.

Но сильнее всего Шахразаду поразила реакция собственного тела на прикосновение. Ощущение напоминало покалывание при контакте с волшебным ковром. Тепло точно так же сворачивалось клубком вокруг сердца и распространялось по жилам, заставляя кровь бурлить.

– Так, так,