Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Слепая лошадь без седлаУже упала на колени, —Ей снится голая скалаИ скрежет дальних отступлений —
Воспоминаний не хочу(Бог знает, то ли это слово),Я каждым именем молчу,Но что с того? Душа готова.
И отворачивая прочьКрыло, изъеденное молью,Она идет в такую ночь,С такой невыразимой болью,
Что, если протянуть струнуОт сердца до калитки старой,До тех кустов, где в старинуНочь пела птицей иль гитарой, —
И, если пальцем лишь нажать, —Что знаю я? Все шумы сада, —От струн иных не убежать,Иных, быть может, и не надо.
Все ветки свесились ко мне,Росу и звезды рассыпая —Что снится ей в тяжелом сне?Зачем упала, засыпая?
* * *
Босыми быстрыми ногамиЗеленый приминая мох, —Лес, наплывающий кругами,И с каждым кругом — вздох и вздох.
В лесу железная дорога,И гулкий свод над головой, —Так было в этом детстве много,Что ты теперь уже не твой.
Там эхо пряталось, играяС певучим голосом твоим,И, звук за звуком подбирая,Слагало имя — Элоим.
Плач Иова в траве болотной —Лишь узкая струя воды —Дуб многошумный тенью плотнойВливался в легкие следы.
Судьбы особые приметыВ слоистом мареве жары,И меж густых стволов просветыВ почти библейские миры.
И четкий семафор над входом,Над закругленной крутизной, —Там, в Фастове, где год за годомДуша, оставленная мной —
* * *
Не ожидая, на ходу,Случайно, вдруг, — не ветка даже, —Два-три листа в чужом саду,Сочнее, может быть, и глаже,
Крупней, моложе, зеленей, —Душа предчувствует, не зная, —За ночью ночь, и столько дней,Что ты теперь совсем иная —
Но в памяти разлив реки,Трава, забрызганная светом,Кремней отточенных прыжкиПо гладководью рикошетом —
И вот уже летит, летит,И ласточкой в лазури тонет, —– Пускай вернется, погостит,– Пусть кончиком крыла затронет!
Воздушным росчерком пераПо голубому задевая, —Еще вчера, еще вчера,Но столько лет не заживая —
* * *
Во мгле сплошного снегопадаНа белом фоне полотнаДвиженьем многоствольным садаМне намечается она.
Морозной веткой без изъяна,Фатой серебряной, и вот, —Как бы из дальнего туманаОна уже встает, встает —
И оглушительным потокомВ распахнутые настежь, вдруг, —И рядом, в омуте глубоком,Обозначая первый круг,
Без камня, без паденья тела,Всё шире расходясь волной,Ударила и закипелаИ ослепила белизной.
Лишь брызги утреннего смехаЛетят на чуткие кусты,И листья отряхают эхоНа землю, где ступала ты —
Снег, снег. На островерхой крышеТруба иль черная рукаУказывает выше, выше,Где ночь сгустила облака.
* * *
К. Вильчковскому
Забудь ее, — большим потоком(Как синий воздух нарочит)Она и Пушкиным и БлокомПод веткой сломанной звучит.
И вырвавшись струной протяжнойС утеса на утес и вновь, —Любви неверной и продажной,Уже не верящей в любовь,
Бросает вызов пеной белойИ вырытым со дна песком —Забудь ее, рукой умелойИли намыленным шнурком, —
Или под горло, где живаяОт нежной впадины звезда,Как ветку сердце обрывая —О, никогда, о, никогда!
Кипя, теченье труп уносит,Стихами выгрызает грудь, —Еще стихов и трупов просит, —Забудь ее, забудь, забудь —
* * *
О, понимаю, понимаю, —Оставим, впрочем, до поры, —Играя ложечкой, снимаюСлой раскаленной кожуры.Чуть рыжеватая, с загаромОт потускневших позолот,Чуть красноватая, на старомС сияньем изнутри, — и вот —Осколки хрупкие фарфораПодпрыгивают на полу,Кофейной гущей по столуГлаз расплывается, и скоро —Лишь луч стремительный, стрела(О, сердце на стволе древесном),Теряя жало в мире тесном,Пятном — не вытереть — легла —Всё вдребезги — уже не склеить, —И только в роще голубойВ предсмертных сумерках лелеятьМечту, рожденную тобой —
* * *
В таком же точно, горделивом,Забавно выпуклом — В таком,С голубоватым переливомИ золоченым ободком —Фарфор с капризной паутинкойИль тонкой трещиной на дне, —В таком — Переводной картинкойМир появляется в окне —И у зашибленной коленкиЛукаво назревает смех,И пуля весело от стенкиОтскакивает, как орех —Разоблаченная примета,Причин повторных полоса, —Иль в теле каждого предметаЕсть жизни тайной полчаса, —И он, в своих границах точныхВесь обозначен, напряжен,Твоей судьбой вооружен,Вдруг рвется из кругов порочных,И ночью, в городе чужомПленяя обликом похожим,Грозит растерянным прохожимВоспоминаньем как ножом —
* * *
Корделия, — могла бы ты ползкомИль на коленях вымерить дорогу,Ведущую в вонючую берлогу,Где твой король заночевал тайком?
Зарыть лицо в косматой седине(Еще в лучах короны горделивой)И гладить горб, наросший на спинеПо-нищенски покорной и пугливой?
Принять, лаская, голову на грудьИ старческие слушать причитанья, —Могла бы ты, Корделия, весь путьЗабыть для плача этого свиданья?
А за тобой — гуляка площадной,Свистун-монах и фермер бородатый,И мальчики, зовущие куда-то,И голый холм, и ливень проливной —
Корделия! Вот солнце без стыдаНад Англией твоей висит, пылая,А ты ползешь неведомо куда —О, если бы, о, если бы могла я!
* * *
И всё же знал, — пускай не точно,Но допускал наедине,Что если даже не нарочно,Что если даже на луне
Иль на иной планете, выше,Иль дальше числовых примет,На самом дне, на самой крышеТого, чего уже и нет,
Что только мыслится тревожноВ болезни, в странном полусне,Что в сне простом и невозможно,Что больше и не снится мне, —
Но знал, предчувствовал вернее,Всем уговорам вопреки,Всем силам, — и не стал нежнее,И навсегда, и ни руки, —
И в памяти ни отраженья,Ни искаженья одного, —О, ни разлуки, ни сближенья,Ни смерти даже — Ничего.
* * *
- Стихотворения и поэмы - Юрий Кузнецов - Поэзия
- Поэмы 1918-1947. Жалобная песнь Супермена - Владимир Владимирович Набоков - Разное / Поэзия
- Стихотворения и поэмы - Михаил Луконин - Поэзия
- «Душа грустит о небесах…» Стихотворения и поэмы - Сергей Есенин - Поэзия
- Стихотворения. Поэмы. Драматические произведения. - Марина Цветаева - Поэзия
- Орлеанская девственница - Вольтер - Поэзия
- Стихотворения Поэмы Шотландские баллады - Роберт Бернс - Поэзия
- Стихотворения Поэмы Шотландские баллады - Роберт Бёрнс - Поэзия
- Настроение осени. Стихотворения - Олег Зорин - Поэзия
- Том 1. Стихотворения и поэмы 1899-1926 - Максимилиан Волошин - Поэзия