Девять ворот - Филлип Бругелитт

Лев, которому не понравился этот конкурент, попросил показать ему вора. Итак, кролик привел злобного короля к колодцу, мимо которого он проходил, и лев, видя свое собственное отражение в воде, принял его за того самого зверя и грозно зарычал. Из колодца донесся отраженный рык, вдвое громче. Услышав его, лев, думая, что это вызов, бросился вниз… навстречу своей смерти.

— Итак, мой юный друг, вот почему я сказал, что разум — это сила, — заключил Вьяса.

— Так, мы находим какой-нибудь колодец и заставляем Кали прыгнуть в него!

Нимаи, чувствуя приятную истому от выпитого вина, улыбнулся.

Вьяса усмехнулся:

— Пусть Дрона делает то, что он должен делать. Мы пойдем другим путем.

Гопал задумался над словами мистика. Он все же предпочитал драться вместе с Дроной. С помощью великого симхи он мог бы найти сестру. Гопал все больше злился от того, что решение принимается за него.

Видя недовольное выражение лица Гопала, Вьяса продолжил объяснение.

— Чтобы остановить змею, мы должны отрубить голову, — прошептал он, опять оглядывая темную сырую комнату. — Кали никогда не управляет своими армиями в битве. Его сестра — вот реальная угроза. Из Майи он черпает свою силу, а она свою — из крови.

Вьяса взял Гопала за руку.

— Чтобы остановить Кали, мы должны отсечь источник его силы. Убей его супругу, и настоящая форма Кали будет видна всем. Только тогда он будет уязвим. Вот наша задача.

— Найти мою сестру, — сердито ответил Гопал, выдергивая руку, — вот моя задача.

Наступила пауза, в течение которой мистик и юноша пристально смотрели друг на друга. Мимолетное молчание прервалось, когда дверь распахнулась, и вместе с порывом ветра вошел высокий человек. Вошедший направился прямо к их столу.

Гопал схватился за кинжал. Нимаи отложил чашу с вином.

— Убери оружие, — приказал Вьяса. — Он со мной.

Пришедший был Судама, ученик Вьясы. Он был выше и Гопала, и Нимаи и носил шафрановую рясу ученика мистического искусства, давшего обет безбрачия. Согласно обычаю для брахмачарьи, его голова была чисто выбрита, за исключением длинных прядей на затылке, опускавшихся до самого пояса. Молодой человек лет двадцати приблизился и нагнулся к мистику.

— Арабху, — обратился он к учителю, — армии Кали победили. Дрона мертв, обезглавлен и его армия разбита. Радхакунда беззащитна.

Эти слова достигли ушей остальных людей в помещении. Несколько трезвых клиентов поторопились убраться, сшибая на пол чаши по пути к двери. Капура выплеснул ведро воды в огонь, где она зашипела, как сотня змей, и взметнула облако чистого дыма в и без того спертый воздух. Он быстро прошел по кругу, собирая чашки и вываливая их содержимое на головы спящих или слишком пьяных, чтобы обратить внимание на предупреждение.

— Мы закрываемся, — объявил он, вытягивая людей за ноги.

— Убирайтесь! Убирайтесь! Вам лучше всего найти где-нибудь убежище. Где угодно, только не здесь! Все вон! — кричал он, продолжая лить воду и вино на дремлющих мужчин.

Вьяса встал на ноги. Обернутая шафраном трибунда с серповидным наконечником была зажата в его руке длинными пальцами.

— Сюда.

Мистик наклонил свой посох, указывая на стену в дальнем конце комнаты.

— Двар, — произнес он, и появилась дверь, которую никто раньше не замечал здесь. — Пошли!

Гопал тоже встал. Нимаи попытался встать, но безуспешно. Медовое вино взяло свое. Гопал схватил Нимаи за руку и потащил за собой, следуя за Вьясой через возникшее по команде мистика отверстие. За гостиницей, окруженной с двух сторон лесом из акаций, был небольшой просвет. Высокие скалы вздымались как огромная стена, исчезая в облаках, исключая любой шанс на спасение.

Мистик указал трибундой, на этот раз на скалы, и произнес:

— Парватах-патах.

Перед их изумленным взором возникла тропа, извивающаяся среди скал.

— Мы пойдем в мой ашрам, — дал указание Вьяса. — Судама, иди впереди и показывай дорогу.

Вьяса склонил голову, показывая, что они могут следовать за Судамой.

Нимаи все еще сжимал чашку, до половины наполненную вином; только Гопал удерживал его от падения. Вьяса поторапливал, и Гопал обнаружил, что идет рядом с тем, кого Вьяса называл Судамой.

— Как он заставляет тропинки и двери появляться и исчезать? — спросил Гопал, заставая его врасплох.

— Ты имеешь в виду Вьясу?

— Да.

Судаму, похоже, не смутил этот вопрос.

— Они всегда были здесь, скрытые с глаз, как солнце в облачный день. Вьяса умеет наводить и разгонять облака.

— А-а-а, — протянул Гопал, не понимая и почти сожалея, что спросил. Он поспешил вперед от проворного мистика, который подгонял посохом Нимаи, чтобы тот не отставал, пока они не добрались по горной тропе до большого уступа.

Вьяса подошел к краю, и его высокая фигура выделялась на фоне красного неба. Садившееся солнце проливало свой неяркий свет на мистика, смотревшего на горную дорогу, извивающуюся внизу, в долине и ведущую к воротам Радхакунды.

— Вот они, — сказал Вьяса, указывая на зарево движущихся факелов.

Нимаи, который уже был в состоянии стоять на ногах, хотя и слегка пошатываясь, рванулся к краю скалы. Гопал последовал за ним, боясь, что его друг не сможет остановиться, но Нимаи все же остановился. Глядя вниз на Радхакунду, двое друзей ощущали страшную тревогу, как будто события предыдущих дней вновь повторялись. Глухие звуки боевых горнов из морских раковин доносились снизу, показывая путь к беззащитному городу.

— Это все, что осталось от армии Дроны? — спросил Нимаи.

— Боюсь, что нет, — ответил Вьяса. — Это, дети мои, армия Кали.

Несметные полчища, освещенные факелами, вооруженные копьями, трезубцами, дубинами и мечами, подобно ордам насекомых, покрывали дно каньона и создавая ощущение, что дорога ожила. Сияние доспехов ракшас, едущих верхом на слонах, делало их еще больше. Каждый бивень зверя был разрисован теми же символами, которые Гопал видел в Голоке. Украшения из золотых колец позванивали в мерцании покрытых броней колесниц на конной тяге. За конниками шли ряды пеших копьеносцев, которые сверху выглядели как гигантская змея, ползущая в долине.

Неожиданно что-то привлекло внимание Судамы.

— Идите сюда, — предупредил он. — Ложитесь.

В его словах был страх!

Все разом упали на землю, все, кроме Нимаи.

— Где? Я ничего не вижу. О чем он говорит…

Гопал схватил Нимаи за пояс и потянул вниз на себя, заставляя его отпустить наконец чашку. Глиняная чашка покатилась по каменистой тропе, застряв в конце концов в траве. Наступила тишина!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});