До особого распоряжения - Борис Пармузин

парень прошептал:

- Что же мне делать, господин?

49

Он вдруг стал похож на слабого, одинокого мальчишку.

- Тебе лучше всего вернуться домой, - посоветовал Махмуд-бек.

- Я не смогу спокойно спать, пока жив Фузаил...

- Тебя, наверное, ищут дома, - продолжал Махмуд-бек.

- Наверное, - согласился Салим. - Но пока жив Фузаил, я не уйду.

- Ты здесь ничего не сможешь сделать. Он окружен такими же головорезами, как сам.

- Я придумаю что-нибудь, если вы... Если вы не выдадите меня.

- Я тебе обещаю, Салим.

- Верю, господин.

- Но я предупреждаю: без моего ведома не делать ни одного шага.

- Я все время сижу в караван-сарае, господин.

Был ранний час. Первые посетители чайханы, те, кто торопился к своим прилавкам, магазинчикам,

схлынули. Скоро, с первым жарким лучом появятся крестьяне. Будут обсуждать покупки, хвастаться

перед знакомыми своей хитростью, умением торговаться. Купцы, лавочники этого не делают. Они

считают вырученные деньги.

Хозяин, эмигрант из Ферганы, славился гостеприимством и хорошим чаем. У фыркающего самовара

стояли в ряд чайники с открытыми крышками. Здесь ждали посетителей, среди которых много было и

людей Фузаила Максума.

- Новенький? - спросил хозяин у Махмуд-бека.

- Да, из наших мест.

- Самаркандский, значит.

Салим взглянул на Махмуд-бека и кивнул:

- Самаркандский.

- Наверное, с пустыми карманами?

Хозяин поставил чайник. Вытер руки. У него через плечо всегда висела грязноватая тряпка.

- Догадались! - улыбнулся Махмуд-бек.

- Не трудно... - Хозяин оценивающе осмотрел широкие плечи парня.

- Придется подыскать ему работу, - сказал Махмуд-бек.

- Ему можно найти место, - пообещал хозяин чайханы.

Он не сказал - работу.

Махмуд-бек понял, о каком месте идет речь.

Аскарали согласился с планом Махмуд-бека.

- Я специально завел его в эту чайхану. Там на будущих воинов ислама быстро набрасываются.

- А если парень не выдержит?

- По-моему, выдержит. .

Коротки минуты, когда контора оптового торговца пустует. В иное время приходится ограничиваться

жестом, либо вложить в книгу записку с безобидными словами. Малограмотные ростовщики и купцы к

книгам не прикасаются.

Все реже удается уйти от муфтия. Старик готовит какое-то большое дело. Он бросается от Эсандола к

Курширмату, потом лихорадочно пишет обстоятельные послания Мустафе Чокаеву.

Махмуд-бек, основной помощник, а теперь - советчик, должен всегда находиться под рукой...

- Выдержит, - повторил Махмуд-бек и вспомнил дорогу через пустыню, которую пришлось ему

одолеть, прежде чем он добрался до святого города, до чайханы азербайджанца, до мечети муфтия

Садретдин-хана.

Подобные испытания Салим уже выдержал. Но здесь - куда страшнее, чем в пустыне. Выдержит ли

он это трудное испытание?

- Чем только не занимаются эмигранты, - задумчиво проговорил Аскарали. - Вам не доводилось

видеть у меня или во дворе одного человека с такой приторной, ну, можно сказать... приторно-подлой

наружностью?

- Их здесь хватает, - усмехнулся Махмуд-бек.

- Этот - особенный. Занятие нашел тоже особенное. Скупает за гроши завещания, дарственные. Люди

не верят в подобные бумажки. Не верит и он.

- Зачем же скупает?

- Продать при случае. К примеру, он продал мне завещание Джумабая. Я прихватил тогда Ислама-

курбаши просто для убедительности. Даже вернул ему потом это завещание. На черта оно сдалось!

- Но при чем тут?..

- Сейчас, сейчас... Этот поставщик приложит руку к груди, согнется и ходит от одного знатного,

богатого человека к другому. Всех по имени знает. Родословную каждого из этих господ знает. Так вот, я

попросил его найти - и он нашел - большой тайник с оружием. Смотрите.

Аскарали вытащил из груды деловых бумаг пожелтевший листок.

50

Не очень опытная рука торопливо, вероятно за считанные минуты, набросала план расположения

тайника с оружием. Тайник находился в горном ущелье на советской стороне, недалеко от границы. По

соседству населенных пунктов не было.

- Рискнет ли Фузаил? - с сомнением спросил Махмуд-бек.

- Прочтите список.

Список производил впечатление.

- Салима взяли в отряд, - сообщил Махмуд-бек. - Вчера я заходил в чайхану. Хозяин решил

обрадовать меня. Говорит, устроил вашего земляка. Я поблагодарил, хотя сказал, что не знаю этого

человека. Однако Салим - новенький. Вряд ли Фузаил потащит его с собой.

- Постараемся. У меня есть человек в отряде, - сказал Аскарали. - Ну что ж, завтра начнем

действовать.

- Начнем.

- Порадуйте муфтия. - Аскарали протянул Махмуд-беку план тайника. - Объясните, у кого я купил.

Короче говоря, это мой подарок Садретдин-хану.

Садретдин-хан был очень доволен.

- Преданный человек, этот Аскарали. Когда наша родина обретет свободу, мы не забудем его.

- Да, - согласился Махмуд-бек. - Очень добрый человек. А мне он подарил редкую книгу. Газели

Алишера Навои.

Муфтий, на каждом шагу подчеркивающий, что он - страстный борец за нацию, защитник ее традиций

и культуры, даже не взглянул на стихи великого поэта.

- Значит, есть такой ростовщик? - переспросил муфтий. - Ах, негодник! Нашел занятие... - Он

рассмеялся. - Завтра же обдумаем. Может, пошлем Фузаила?

- Стоит ли рисковать таким человеком? Еще не утих шум из-за девчонки.

- Кто знает, что это - дело рук Фузаила?

Махмуд-бек покачал головой.

- У вас есть подозрения, сын мой?

- Не нравится мне Саид Мубошир. Он здесь близок к правительству. Он чиновник. И потом - за деньги

на все способен.

Муфтий, забыв обо всем на свете, стал ругать своего давнего врага. Теперь его очень трудно было

успокоить.

Уже ночью, когда муфтий и его секретарь ложились спать, раздался осторожный стук.

- Кто еще там? - глухо проворчал Садретдин-хан.

Посланец Фузаила Максума тяжело дышал и никак не мог сказать о главном.

- Потом его вызвали, - твердил он. - Хозяина моего вызвали.

- Куда? - испуганно спросил Махмуд-бек.

- В полицию. И теперь он должен приходить каждый день. Отмечаться. Каждый день. И в пятницу.

Махмуд-бек был испуган и растерян. Это заметил даже муфтий.

- Что с вами, сын мой?

- Какая большая беда, господин! - наконец нашелся Махмуд-бек.

- Вы правы, сын мой, большая беда. За какие грехи нас карает аллах! - Муфтий встал на колени и,

подняв руки, приготовился к молитве. Бородка у него дрожала мелко-мелко. Свет от лампы падал на

старика. Огромная тень застыла на глиняной, пыльной стене, потом резко качнулась и рухнула вниз.

Из рукописи Махмуд-бека Садыкова

Я обращаюсь к воспоминаниям старого чекиста Абдуллы Валишева. Мне хочется привести эпизод из

его рассказа о последней схватке с Ибрагим-беком.

Главарь басмаческих войск получал от английской секретной службы конкретные задания. Политики

Великобритании считали весну 1931 года самым подходящим моментом для нанесения удара. Один за

другим двигались отряды, собранные Ибрагим-беком, который, кстати, обладал незаурядными военными

и организаторскими способностями, умением вести боевые действия в горах. Ибрагим-бек умело

использовал донесения разведки, налет тал на многочисленные гарнизоны. Он создал себе славу

непобедимого воина.

Но коммунисты собирали дехкан, объясняли им, какой это лютый враг трудящихся - Ибрагим-бек. В

селении Караманды состоялся десятитысячный митинг. Люди вытаскивали из поясных платков листовки

Ибрагим-бека, бросали на землю, топтали.

Первая схватка с основными силами Ибрагим-бека произошла у кишлака Карабулак. С басмачами

сражались два добровольческих отряда и один красноармейский эскадрон. Потом в небе показались два

самолета. Банда бросилась в долину.

На каждом шагу басмачи встречали сопротивление. Даже безоружные чабаны не позволили им

увести из табуна лошадей. Все тропинки были перекрыты. После нескольких боев потрепанный отряд

Ибрагим-бека стал пробираться к границе.

С рассветом на поля возле реки Кафирниган вышли люди. Их поднял еще ночью председатель

сельсовета Мамед Раджаб Ярмухамедов. Колхозники Юлдаш Игамбердыев и Карим Алимарданов

51

увидели, что с противоположного берега три человека машут руками. Незнакомцы попросили плот,