Фея - Джон Варли

Говоря все это, женщина не сводила с Криса пристального взгляда — и вот глаза их впервые встретились. Казалось, она что-то искала, а не найдя, улыбнулась. Потом протянула руку.

— Я, впрочем, не думаю, что ты все еще талисман, — сказала она. — Меня зовут Габи Мерсье. Надеюсь, я тебя не оскорбила.

Криса удивила сила ее рукопожатия.

— Меня зовут…

— Крис Мажор. — Она снова рассмеялась. Смех ее был совершенно невинен, и ничего неладного Крис в нем заподозрить не смог. — Хотя зря я сказала. Теперь ты наверняка сообразил, что я кое-что о тебе знаю. Впрочем, раньше мы не встречались.

— А мне кажется… хотя нет, ничего. — Крис подумал, что имя ему знакомо, но раз она сказала, что они не встречались, он решил эту тему не поднимать. Если он всерьез займется прояснением похороненного у него в голове опыта, ему вообще больше никогда ничего не сделать.

Габи, словно читая его мысли, кивнула.

— Вот-вот. Я тебе потом больше расскажу. Увидимся. — По-прежнему улыбаясь, она помахала ему пальцами правой руки и вернулась к своей спутнице. — Воспринимай верхний ряд знаков как одну титаниду, — продолжила она объяснения. — Задние ноги слева, голова справа. Верхний ряд представляет самку: влагалище сзади, пенис в середине, еще одно влагалище между передними ногами. Второй ряд также самка, а третий ряд — самец. Теперь понятно? Верхний ряд — передомать и задоотец, средний ряд — задомать, нижний ряд…

— Что это она тебе говорила?

Крис обернулся и увидел встревоженную Валью.

— А я-то что тебе говорил?

— Что ты страшно удачлив и что ты… так значит, это неправда? — Глаза ее округлились, и она приложила ко рту ладонь.

— Похоже, временами я бываю страшно удачлив, — сказал Крис. — Хотя полагаться на это не стоит. И еще я не помню, как мы познакомились, о чем говорили и что делали. У меня провал в памяти начиная с… пожалуй, последнее, что я помню, это разговор с Геей в большом зале в ступице. Извини. Я, часом, не давал никаких обещаний?

Но Валья вместо ответа вернулась к двум своим партнерам. Они соприкоснулись головами и запели сладкозвучную стонущую мелодию. Крис понял — они обсуждают, что делать дальше. Вздохнув, он огляделся в поисках Габи и ее спутницы, но они уже ушли далеко по ряду, направляясь к большой белой палатке, что стояла на краю смотрового поля.

Валья попросила Криса быть рядом, когда начнется смотр. Она спросила, не приносит ли он несчастья, когда не безумен, и Крис сказал, что, скорее всего, нет. Ясно было, что три титаниды порядком расстроены и не знают, что делать. Крис подумал, что лучше бы ему смешаться с толпой, не обременяя их тем, что ему самому казалось сопровождавшим его черным облаком обреченности. С таким намерением он неспешно побрел по полю, изучая группировки титанид.

Теперь многое стало понятным. В каждом квадрате располагался ансамбль, целью которого было стать избранным для размножения. Ради этой цели титаниды формировали свои предложения в соответствии с собственными малопонятными Крису правилами. Они группировались по двое, по трое и по четверо, выстраиваясь согласно одной из двадцати девяти возможных форм деторождения, и у каждой группы уже имелось полуоплодотворенное яйцо — первая стадия титанидского сексуального менуэта.

Медленно бредя меж групп, Крис гадал, сколько предложений будет сегодня приведено в действие и кто принимает решения. Не требовалось больших прозрений, чтобы понять, что Гея — мир весьма ограниченный. Крис предположил, что, по мере индустриализации, Гея смогла бы содержать много больше разумных существ, чем теперь, но и тогда предел был бы очень скоро достигнут. Отсюда следовало, что лишь очень немногому числу расположившихся на Грандиозо групп будет позволено разродиться. Крис попытался сделать максимально скромную прикидку о числе таких групп — и, как впоследствии выяснилось, перебрал аж впятеро.

Подобное соревнование всегда вызывает стресс, а стресс ведет к безрассудству. Будь титаниды людьми, Карнавал состоял бы из сплошных драк, но титаниды между собой не враждовали. Неудачники просто удалялись рыдать в одиночестве. После периода скорби они появлялись, чтобы напиваться до чертиков, танцевать и без конца болтать о следующем разе. Но до поражения они хватались буквально за все, украшая свои квадраты фетишами, амулетами и талисманами. На время они становились безумно суеверными, подобно игрокам на скачках или дикарям, что сознают свои статус жалких людишек, изо всех сил стараясь привлечь внимание всемогущего божества.

Для подкрепления своего запроса титаниды создавали целые витрины, стиль которых различался от барокко до минимализма. Крису попался на глаза один дуэт, который возвел невысокую пагоду, украшенную битым стеклом, цветами, пустыми консервными банками и прекрасными керамическими вазами. Еще один квадрат был устлан белыми перьями, зачем-то окропленными кровью. Некоторые практиковали живые картины или краткие скетчи; другие жонглировали ножами, стоя при этом на задних ногах. Была там и предельно простая витрина, которую Крис нашел воистину неотразимой: на истертом сером камне лежало яйцо, а рядом были воткнуты прутик и два блеклых цветочка.

В одном из квадратов оказалась всего одна титанида. Крис вначале подумал, что остальная часть ансамбля просто еще не прибыла, но, изучив табличку предложения, оказался в полном недоумении.

Согласно Габиным объяснениям, каждый ряд представлял одну титаниду. Далее, табличка, судя по всему, указывала, что эта самочка намеревается быть своему ребенку передоотцом, передоматерью, задоотцом и задоматерью. Крис внимательно на нее взглянул. Титанида была прелестным созданием, сплошь покрытым снежно-белым пухом. На траве перед ее шишковатыми передними коленками лежало прозрачное зеленое яйцо. Крис не смог удержаться от вопроса.

— Простите. Кажется, я просто не понимаю, как…

Титанида улыбнулась Крису, но и ее взгляд тоже выражал непонимание. Она пропела ему несколько нот, затем красноречиво пожала плечами и покачала головой.

Крис так и ушел от нее в совершенном недоумении насчет того, как она собирается все это проделать.

Он собирался улизнуть, но почему-то все еще болтался по полю, когда появившаяся из палатки Фея начала свой осмотр. Крису случилось быть неподалеку. И он решил еще немного понаблюдать.

Фея оказалась крупной женщиной — причем явно этого не скрывала. Держалась она прямо — плечи расправлены, подбородок приподнят. К светло-коричневой коже хорошо подходили волосы цвета красного дерева, свободно разлетавшиеся по сторонам от пробора посередине. Лоб слишком выдавался, нос был чересчур длинен, а скулы слишком широки. Короче, роль красавицы в голливудском фильме никто бы ей не предложил, но в движениях Феи чувствовалась сила. И еще было в ней что-то такое, что превосходило обычную красоту. Ступая по земле босыми ногами, она очень классно выполняла походку для четверти жэ, которую Крис уже начал узнавать. Колени при такой походке почти не сгибались, а всю работу делали бедра. Получалось очень по-кошачьи и очень сексуально — хотя и не намеренно сексуально; просто так по Гее было проще всего ходить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});