Великий поход династронавтов - Х Оливер

- Будет выполнен. Клянёмся бородой пророка! Выше головы! Патриа о муэртэ! В путь!

- Желаем успеха! Хоройя а кани! Да здравствует свобода! Конец!

Обе рации умолкли. Трое людей в кабине долго молчали в раздумье.

- Опасное дело! - первым нарушил молчание сержант. - Эти цифры, координаты... гм... наверно, шифр!

- Просто какие-нибудь полоумные радиолюбители, - сказал радист.

- Или же дети, - добавил офицер.

Сержант подскочил на стуле как ужаленный. Династронавты! Конечно, династронавты! Они! Больше некому... Но мыслимое ли это дело? Целых два передатчика сразу? А впрочем, почему бы и нет? Вон прошлый год чуть не полетели на Марс, вступили в переписку с Фиделем Кастро, шныряют по подземным каналам, клады отыскивают...

- Разрешите идти? - дрожащим голосом спросил сержант Марко, сгорая от нетерпения поскорее проверить свою догадку.

- Идите! - ответил офицер. - Но смотрите не теряйте времени зря: походите, порасспрашивайте - может, и нападёте на след. Весьма возможно, что это просто радиолюбители, либо же дети. Но население недовольно... Знаете ведь, телевизоры...

- Слушаюсь! - сказал сержант. - Я найду этих пиратов эфира! - И он помчался по улицам своего квартала, чтобы отыскать династронавтов с их передатчиками, будь они неладны!

Первым делом он нагрянул с проверкой в собственную квартиру. Кандидат в династронавты Кынчо сладко спал. Значит, не он.

Завернул к Мише Эквилибристу, который жил ближе всех. Тот тоже был дома, сидел над энциклопедией, открытой на слове "Претория".

Поднялся к Моревым. Наско рисовал бородатых роботов, а его родители сидели в креслах перед телевизором и смотрели передачу для дошкольников.

Вихра слушала Четвёртую симфонию Брамса.

Рони Дакалка ужинал.

Майор Димчо читал три книги разом и решал шахматную задачу.

Саша Кобальт Болокуду стоял перед зеркалом, расчёсывая свою умопомрачительную шевелюру.

И так далее, и так далее... Сержант обошёл квартиры всех династронавтов и всех до одного застал дома. Выходит, не они? Или успели уже вернуться? А может, у Федерации есть новые члены, которые ему ещё не известны? И что означают эти таинственные цифры 9-10-32 и 9-20-02, и всё прочее?..

Долго ломал он над этим голову и под конец принял два важных решения. Во-первых: завтра же спросить шифровальщика в городском управлении милиции, что могут означать эти цифры, и во-вторых, впредь не спускать с династронавтов глаз, в особенности по вечерам, когда обычно начинают работать подпольные рации.

Возвращаясь домой, сержант встретил на улице режиссёра Антона Антонова. Остановились поболтать. У режиссёра вид был усталый. Он сказал, что задержался допоздна на телестудии, чтобы закончить подготовку к гигантской массовой сцене, съёмки которой назначены на завтра, с самого утра... Сногсшибательный будет фильм! Покойной ночи!

Они расстались. В эту ночь сержанту Марко снились таинственные цифры координат, номера серой "Волги" и металлические голоса, распевавшие "ча-ча-ча" и "моран-бонг", а режиссёр Антон Антонов видел во сне бесчисленные полчища усатых и бородатых воинов.

4. В СЕРДЦЕ РОДНОГО ТЕЛЕЦЕНТРА.

Ровно в полночь, когда сержант и режиссёр спали и видели сны, Майор Димчо поднялся. Дом был погружён в глубокий сон. Димчо осторожно оделся и бесшумно выскользнул за дверь.

Внизу в тёмном подъезде его уже ждали Рони Дакалка, Саша Кобальт Болокуду, комиссар Вихра и Миша Эквилибрист. Саша Болокуду и Миша были экипированы по-альпинистски: верёвки, ледорубы, карманные фонарики и всё, что необходимо для лазания по скалам.

В ночной мгле Сашу с его длиннющими, торчком стоящими волосами можно было принять за существо с другой планеты. Взглянешь - мурашки забегают.

Построившись по-партизански цепочкой, они повернули к Парку Свободы. Перешли реку, миновали стадион и углубились в лес. Всё в полном молчании. Да и о чём говорить? Каждый знал, что он должен делать. Время от времени за деревьями мелькала опоясанная алыми огоньками верхушка телевизионной башни, служившая для них путеводной звездой.

Вскоре они подошли вплотную к уносящемуся ввысь небоскрёбу. Двадцатиэтажное здание тонуло во мраке. Светилась только верхушка башни с антеннами, да ещё поблёскивало маленькое окошко проходной.

Ползком, по-индейски миновали они главный вход и обогнули здание. Встали, огляделись: конусообразная башня уходила к самому небу. Бесчисленные ряды тёмных окон мерцали, отражая сияние звёзд. Таинственно шептались о чём-то сосны.

- Пирамида! - приказал Саша Кобальт Болокуду и первый подставил спину.

Рядом пригнулся Рони; Майор взобрался на них, а на плечи Майору вскочил ловкий, как обезьяна, и поднаторевший в таких упражнениях Миша Эквилибрист. Он вбил ледоруб под оконную раму второго этажа, подтянулся, ухватился за карниз и одним рывком взобрался наверх.

Выпрямился, осторожно толкнул окно - заперто. Но это его ничуть не смутило. Крепко прижимаясь всем телом к стене, он медленно двинулся вправо.

Внизу все замерли в ожидании.

Осторожно передвигаясь по каменному выступу, Миша добрался до следующего окна. Легонько нажал - окно подалось. Миша распахнул его и соскочил в комнату. В темноте вырисовывались контуры каких-то аппаратов. Не теряя времени, он прицепил один конец верёвки к поясу, другой спустил на улицу и крепко упёрся ногами. Через пять секунд Саша Кобальт Болокуду уже стоял с ним рядом. Теперь они держали верёвку вдвоём, потому что надо было втянуть Рони, а вес у него солидный. Верёвка затрещала, но выдержала.

На улице остались только Майор и Вихра. Одни. Вокруг - шепчущийся лес, дыхание гор, небо с бесчисленными россыпями звёзд, аромат июньской ночи, мерцание огней огромного города; со стадиона доносились звуки оркестра. Всё поразительно напоминало романтические сцены, на которые они оба в последнее время всё чаще натыкались в книжках...

Снова обоим почему-то стало не по себе. У Майора слова застревали в горле, он не мог выдавить из себя ни звука, а Вихра не могла отвести напряжённого взгляда от верхушек деревьев.

- Давай я тебя привяжу, - с трудом проговорил наконец Димчо.

- Нет... - глухо прошептала она, хотя ей ужасно хотелось, чтобы именно он обвязал её верёвкой вокруг пояса. - Я сама...

Она попыталась завязать узел, но руки не слушались. В окне показалась голова Саши Кобальт Болокуду.

- Ну, что же вы? Почему так долго? - шёпотом сказал он и исчез.

Вихра повернулась к Майору и тихо сказала:

- На, привязывай!

Он завязал верёвку тугим крепким узлом и подставил Вихре спину.

Минутой позже все пятеро были уже наверху. Зажгли фонарики, огляделись... Машины, аппараты, приборы. Неинтересно. Повернув английский замок, они вышли в коридор, нарочно оставив дверь незапертой, чтобы потом через неё вернуться. Подошли к площадке второго этажа. Лестница спиралью уходила вверх, в бесконечность. Рони Дакалка поглядел в темноту, где исчезали ступеньки, и сердце у него ёкнуло.

- Поехали на лифте! - взмолился он.

Никто, однако, не внял этому малодушному призыву, и все двинулись пешком, на цыпочках, бесшумно, освещая себе дорогу фонариком. Впереди шёл Саша Кобальт Болокуду, который по-альпинистски простукивал каждую ступеньку ледорубом, чтобы вовремя обнаружить любое случайное препятствие.

На третьем этаже висела табличка: "Операторы". Полезли выше. На четвёртом - "Звукозапись". Ещё выше, на пятом, помещались редакторы, на шестом режиссёры, на седьмом художники, на восьмом артисты, на девятом оркестр, на десятом хор, на одиннадцатом фонотека, на двенадцатом фильмотека, на тринадцатом разные начальники, потом потянулись павильон номер один, номер два, номер три...

На восемнадцатом этаже запыхавшиеся династронавты остановились.

- Где же это? - простонал Рони Дакалка. - Я больше не могу.

- Ничего-ничего! - успокаивающе бросил Саша Кобальт Болокуду. - Тебе полезно, похудеешь. А если бы на Гималаи взбираться, что тогда?

Рони подумал про себя, что не родился ещё человек, который заставил бы его лезть на Гималаи, вынул из кармана сдобную булочку, подкрепился и полез вверх с видом приговорённого к казни. Ничего не попишешь: сам ведь подал мысль забраться сюда!

Остальные безропотно одолевали бесчисленные спирали лестницы. Казалось, этому восхождению не будет конца. Лишь на двадцатом этаже появилась, наконец, долгожданная надпись: "Гримёрная и костюмерная". Вот она, желанная цель!

Постояв минутку, чтоб успокоиться и перевести дух, они толкнули дверь. К счастью, она была не заперта, и они вошли.

Фонарики мгновенно зашарили вокруг и открыли их взглядам обычную обстановку парикмахерских салонов: кресла, зеркала, перед зеркалами баночки с разными кремами, щёточки, гребёнки, ножницы... Не это интересовало их, о нет! Фонарики стали рыться в ящиках, в шкафчиках, за зеркалами...

И вдруг раздался изумлённый возглас Вихры: