Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У кого?
— У натовцев. Откуда они здесь взялись? Вот в чем вопрос.
— Так спроси. — Девушка решила проверить стойкость своего спутника. Максим сдал экзамен на пять.
— У этого идола? Ищи объявление за подписью «дурак».
Позавтракали без вопросов, а заодно и поужинали (в свое время бекташи не позаботились о питании пленников).
В убежище — теперь все, включая Максима, понимали, что это убежище, а не узилище, — было довольно душно. Несмотря на это, беглецов настиг сон. Первым начал клевать носом Максим.
* * *Нина проснулась первой и, едва раскрыв глаза, натолкнулась на внимательный взгляд Хусейна.
— Ты что, не спал?
— Отдохнул немного… — Он, по своему обыкновению, отвечал по существу.
— Ты что, серьезно полагаешь, что они не найдут нас по следам шин?
— Может быть, найдут, значит, кисмет. — Человек, получивший европейское воспитание и образование, с трудом понимает того, кто впитал понятие «кисмет» с молоком матери.
Только древнегреческое представление о роке в какой-то степени передает безысходность и слепую силу понятия «кисмет». Русские доля, или судьбина, — это то, с чем можно справиться, что успешно перекраивают на свой лад Иван-царевич или Иван-дурак. Кисмету следует покориться. Нина по возможности коротко изложила суть проблемы. Глаза Хусейна затянулись странной дымкой.
— Ты это всерьез?
— Конечно. Именно базовые, понятийные расхождения определяют поведение носителя той или иной культуры. Восток…
— Еще скажи — сонный, обреченный на бездействие Восток! Терпеть не могу, когда элементарный здравый смысл заменяют академическими рассуждениями. Ученые, или, как сейчас говорят, эксперты, статейки пописывают, денежки за это получают — это понятно. А тебе-то это зачем? Сейчас?
Нина, всегда любившая словосочетание «здравый смысл», смутилась.
— Почему тогда ты сказал «кисмет»?
— Чтобы тебя порадовать.
— Вот. Только азиату придет в голову говорить что-либо исключительно ради того, чтобы доставить удовольствие собеседнику.
— Ты очень милая девушка, и мне приятно, что ты говоришь по-узбекски, но не приходила ли тебе в голову простая мысль: в такой игре всегда участвуют обе стороны. Я говорю что-то, чтобы порадовать тебя. Ты выстраиваешь целую теорию. И кто в результате кого обманул?
Нина вздохнула. Теоретические изыски в сердце среднеазиатской пустыни почему-то не казались бесспорными.
— А откуда здесь это всё?
— Сонные азиаты позаботились, — хмыкнул в ответ Хусейн.
— Так, ты думаешь, нас не найдут? — повторила вопрос Нина.
Грохот был ответом. Кто-то пытался выбить дверь плечом или бревном.
Хусейн невозмутимо кивнул:
— Значит, нашли.
— И что же теперь делать?
— Ждать, когда кисмет, — он тонко улыбнулся, — станет работать на нас. И не паниковать. Ты же в Азии.
Нина расстроилась. Она невольно обидела свою единственную надежду и опору. Кто-же знал, что Хусейн окажется прогрессистом, этаким младоузбеком образца 1995 года.
В дверь ломились упорно, удары гулкими шарами отскакивали от осыпающихся стен. И все же Максим спал, как младенец. Переутомился.
— Разбудить его?
Хусейн покачал головой:
— Пусть пока отдыхает.
Нина героически старалась сохранить лицо.
— А кто это может быть?
— Скорее всего, люди шейха. Им, вероятно, велено обыскать всю округу.
— Мы же довольно далеко уехали.
— У бекташи много людей. — Девушке показалось, что Хусейн ответил невпопад, но, повертев его фразу так и этак, она догадалась: в этой пустыне от глаз ордена спрятаться невозможно.
Громыхание стихло так же внезапно, как и началось.
— Думают, — счел необходимым разъяснить Хусейн. Чтобы Нина не успокаивалась раньше времени. Видимо, от тишины проснулся Максим. И тут же разулыбался — чисто дитя:
— Как дела?
Хусейн молниеносно зажал ему рот. Действительно, в зловещей тишине, заполненной раздумьями тех, неведомых, вопрос журналиста прозвучал оглушительно громко. Но репортер тут же показал, к чему приводит наступление на свободу слова. Младоузбек вскрикнул и отдернул руку. На желтоватой ладони проступил отпечаток зубов. Зубы у опоссума передовиц и комментариев оказались крепкие.
— Тише, совсем обезумел!
— Это ты обезумел. — Максим еще разок щелкнул зубами. Из профилактических соображений.
— Оба вы шумите. — Нина решила положить конец спору. Но замолчали мужчины не потому, что она их утихомиривала.
Послышался странный шорох — кто-то намеревался протиснуться в окно. Все трое замерли.
— Для этого надо быть ящерицей, — едва слышно прошептала Нина.
— Он-то пролез, — Максим, как обычно, возразил. И тут же принялся разбираться в ситуации. — Что вообще-то происходит?
— Ищут. — Хусейн опять взял прежний менторский тон.
Очевидно, сон изгладил из памяти Максима воспоминания о непреклонности Хусейна. Он опять начал задавать наводящие вопросы:
— Кого ищут?
— Может быть, нас.
— А кто?
— Не знаю. Я не спрашивал.
Опять грохот. Только на этот раз дверь ломали недолго.
— Интересно, а «джип» они нашли? — вмешалась Нина.
— Думаю, да. Я не закрыл ворота.
— Почему? Ты хочешь, чтобы нас нашли? — Максим повернулся к Нине: — Я тебя предупреждал, он играет в странную игру.
Девушка промолчала. Соглашаться с Максимом не хотелось, доводов против не было.
Минут через десять заурчал двигатель.
— Уезжают? Наконец-то.
— Не спеши. — Хусейн ушел во мрак.
Максим плюхнулся на спальник. Повозился, устроился поудобнее и затих.
Нина напряженно вглядывалась в темноту. Ни тени, ни звука. Время тянулось, как шея жирафа, пытающегося достать апельсин. Хусейн вернулся и по обыкновению ничего объяснять не стал. А Нина не стала расспрашивать из принципа. Молчание снова превратилось в дрему.
* * *На этот раз первым проснулся Максим. Он поморгал, привыкая к темноте, и пополз к Нине. Аккуратно растолкал девушку и зашипел ей в ухо:
— Слушай, мы здесь вечно будем сидеть в норе, как тарбаганы?
— У тебя богатый запас слов. — Нина еще не проснулась окончательно.
— Опять этот твой Хусейн куда-то смылся.
— Он такой же мой, как и твой. Между прочим, он помог нам сбежать.
— Чтобы бросить гнить здесь до смерти.
Девушка укоризненно глянула на журналиста и протянула ему пластиковую бутылку с водой:
— Побойся Бога, он тебя напоил, накормил и…
— И спать уложил, — охотно подхватил Максим, — только я все больше и больше чувствую себя Ваней, которого Баба Яга уже усадила на лопату и вот-вот запихнет в печь.
— Сопротивляйся.
— Вот я и предлагаю… — Максим осекся. Из-за Нининой спины тенью выглянул Хусейн. Очень неприятная манера — передвигаться бесшумно. Он окинул взглядом инстинктивно прильнувших друг к другу молодых людей.
— Никакой самодеятельности. Я уже устал вас предупреждать.
Строгий такой, непреклонный. Он, конечно, избавитель, но надо же и меру знать.
— Хусейн, — Нина, памятуя об их предыдущем неудачном разговоре, тщательно выбирала слова, — вам, — черт, они вроде на «ты» были, — тебе, в общем, нам всем будет проще, если ты посвятишь нас в свои планы, хотя бы отчасти. Даже в полумраке была явственно видна борьба характеров. Нина прямым открытым взглядом пыталась одолеть вождизм Хусейна. Он же не только подавлял бунт в стане ведомых, но и боролся с собственным здравым смыслом.
— Мы же интеллигентные люди. — Нина очень старалась не отвести глаза.
Здравый смысл и чисто европейский довод победили.
— Они не ушли. — Хусейн, точнее, вождь в Хусейне напряженно хмурился. — Они не ушли, значит, они знают, что мы здесь. Но и войти сюда они не могут.
— Еще бы. — Максим многозначительно продемонстрировал всем присутствующим кулак. Кулак, познакомившийся пять часов назад с входной дверью.
Хусейн продолжал, словно его не прерывали:
— Я не знаю, почему они уверены в том, что мы спрятались именно здесь.
— Может быть «джип»? — на этот раз вмешалась Нина.
— Мало ли кто может спрятать в пустыне машину. — Хусейн упорно не обращал внимания на их замечания.
— Тем не менее они ждут. И мы должны ждать. Как только они начнут действовать — мы уйдем.
— Почему не уйти сейчас?
Хусейн вздохнул. Ему, очевидно, не нравилось быть воспитателем в детском саду.
— Они бездействуют, но они внимательны, и нам не ускользнуть незаметно.
— Ну, так и будем сидеть до второго пришествия.
Хусейн мрачно кивнул. И добавил, чтобы как-то подбодрить приунывших от его слов приезжих:
— Попробуем уйти, как стемнеет.
* * *Темноты они не дождались. Преследователи вдруг зашевелились. Сначала кто-то вновь заглядывал в окно-бойницу и долго, заунывно спрашивал по-узбекски:
- Правильный пацан - Сергей Донской - Криминальный детектив
- Интим не предлагать - Татьяна Полякова - Криминальный детектив
- И жизнь моя – вечная игра - Владимир Колычев - Криминальный детектив
- Верность и все стороны ее измен - Натали Голд - Детектив / Короткие любовные романы / Криминальный детектив
- Долг Родине, верность присяге. Том 3. Идти до конца - Виктор Иванников - Криминальный детектив
- Призрак с Вороньего холма. Дружба бандита - Андрей Анисимов - Криминальный детектив
- Игра - Александр Мокроусов - Криминальный детектив / Периодические издания
- MKAD 2008 - Антон Некрасов - Криминальный детектив
- Генералы песчаных карьеров - Владимир Колычев - Криминальный детектив
- Команда: Генералы песчаных карьеров - Владимир Колычев - Криминальный детектив