Невинная. Тройной соблазн (СИ) - Лаут Шана

Боли не было. Было так сладко, что я невольно прогнулась в спине и не сдержала стона. Как же приятно было быть наполненной им. Нет, не так. Ими! Я чувствовала не только его, но будто на месте его был и Рад, и Ян. Я слышала их общий стон, с ними вместе стонало и радовалось пламя вокруг.

Первое движение было неимоверно нужным. Следом второй толчок, третий. Всё быстрее. Всё более жадно и властно. Но мне хотелось именно так. Хотелось, чтобы наслаждение не прекращалось, и оно заполняло каждую клеточку тела, оглаживало собой душу, даруя спокойствие и мысль: «Всё правильно, всё так и должно быть. Они часть тебя, ты часть их».

Когда же стало совсем невмоготу, кажется, я уже начала молить их. О чём? Я не знаю, просто звала их, просила. Хотелось рухнуть за грань, познать великое наслаждения, к которому меня подводили, но не давала даже прикоснуться. Пока движения братьев не стали жёсткими, резкими, почти животными. А особенно глубокий рывок просто вытолкнул меня к желанному.

Кажется, я кричала. За ослепительным чувством оргазма я ничего не слышала и не видела. Но чувствовала, как всё то пламя, что было вокруг нас, что бушевало в мужчинах, стало наполнять меня, каждый уголок тела, проникая к самой душе, обволакивая её в непроницаемый защитный кокон. А едва ему это удалось, из меня вырвался выдох облегчения, а сознание ушло в сон.

Я не чувствовала ничего, кроме этой неги. Плавала в самой её глубине, окутанная её нежностью и любовью. Что тело показалось мне невероятно тяжёлым, а постель холодной, когда сон начал отступать. И только что-то тёплое, что прижималось ко мне спереди и со спины, что обнимало даже ноги, согревало. Хотелось прильнуть к этому теплу и никуда не отпускать.

— Мы никуда не уйдём, Иса, — прохрипел надо мной голод одного из братьев. Кажется, это был Эдуард. — Но если ты продолжишь к нам так жаться, то мы продолжим то, на чём остановились, только в этом случае, придётся свадьбу отложить на завтра.

— Боюсь, на послезавтра, — вторил ему Радион.

— Да, после ночи с нами ей будет лень двигаться завтра весь день, — посмеялся предположению Ян. — Только я не против продолжить, — и чмокнул меня в голое бедро.

Лишь сейчас я поняла, что мы лежим абсолютно голые. А в голове тем временем всплывали воспоминания произошедшего. Стыдно ли мне было? Нет. Смущало? Нет, что удивительно. А вот в душ и туалет захотелось, да и мы так и не позавтракали нормально.

Мужчины словно уловили эти мысли, захмыкали. Радион оттолкнул Яна и сказал ему проследить, как принесут к нам ужин, пока он распоряжается на счёт торжества, а мы с Эдуардом купаемся.

— Ужин? — первое, чему я удивилась, открывая глаза, пока меня на руки брал старший из братьев, поднимаясь уже вместе со мной с кровати.

— Да, ритуал занял больше времени, чем мы предполагали, — поцеловал он меня в висок, почти дойдя до ванной. — Мы неосознанно его затянули.

— Ты слишком сладкая, малышка! — крикнул нам вдогонку Ян, выпихиваемым Радионом из комнаты.

Что они там дальше делали, я не знаю, дверь в ванную закрылась сама собой. Но я словно почувствовала всплеск силы одного из моих мужчин. А кто именно это сделал, поняла, когда он же и ответил на моё озадаченное выражение лица:

— Это чтобы нам не помешали, — хмыкнул Эд. — Я хотел кое-что с тобой обсудить, пока всё подготавливается.

— И что же? — если я и удивилась его серьёзному и решительному настрою, то виду не подала.

Эдуард поставил меня под душ, включенный его силой, и сам встал рядом. Кажется, меня сейчас начнут мыть, не давая это сделать самостоятельно. Да и что греха таить, была приятна такая забота, что уж говорить о самих прикосновениях мужчины.

— Во-первых, я… точнее все мы должны тебе признаться, что Эдуард, Радион и Ян — это не наши настоящие имена. Это вторые, которые мы используем здесь, в этом мире, чтобы местным было проще к нам привыкнуть, — сначала я думала, что что-то серьёзное скажет, аж вся напряглась, но потом это скорее заинтересовало. — И то, что ты привыкла к ним, мы просим прощения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ничего страшного в этом нет, так ведь вы хотели как лучше и проще, — пожала плечами, а за ответ получился взгляд полный обожания, а ещё поцелуй в лоб. Только старший из братьев не сменил настроя, после продолжив:

— И всё же мы виноваты, что ты не знаешь наших настоящих имён. Мы представимся тебе в полной мере, как закончим с душем, — и тут же предложил выход. Руки его гуляли по моим, намыливая пену, перешли на плечи массируя и разгоняя кровь. И вот спустились на грудь, от чего разговор застопорился, а взгляд мужчины поплыл.

— А во-вторых? — пришлось брать всё в свои руки.

— Во-вторых, — голос его наполнился хрипцой, что у меня невольно ослабели ноги, пришлось ухватиться за его руки и прижаться телом к его. А он только и рад, прижав к себе и смотря точно в глаза своими невероятными, в которых до сих пор плескалась и ликовала тьма. — Во время ритуала ты стала нашей женой по нашим традициям, а мы — твоими мужьями. Официально. От ныне и до последнего пламени.

— До последнего пламени, — зачем-то повторила за ним, но это вызвало у него его больше прилива счастья, отчего муж захватил мои губы в жадном, пьющем поцелуе, выдохнув после прямо в них:

— Иса. Наша Иса.

— Наша, — подтвердил «Радион», заглядывая в ванную. — Всё готово. И я взял на себя смелость позвонить нашей тёще, чтобы предупредить, что её ждут, а также отправил за ней машину. Она будет минут через двадцать. У нас как раз есть время одеться и немного перекусить перед застольем.

— Много будет народу? — почему-то меня это немного напугало, ведь, кроме мужей и мамы, я никого не знаю, и уж тем более, как себя вести.

— Только весь наш персонал, ведь нужны ведь свидетели события, по вашим традициям, — тут же успокоил меня старший из мужчин. — Так что, не переживай. Они будут пировать отдельно, а мы посидим в кругу только нашей семьи, включая твою маму, хорошо?

— Да, — кивнула, принимая такой вариант, а ещё радовалась, что они поняли мои тревоги и поспешили сделать этот важный день и не менее важный момент максимально комфортными.

Ополаскивались мы быстро, чтобы так же голыми, но сухими появиться в комнате, где нас уже ждали разодетые «Радион» и «Ян». На кровати же они приготовили различные украшения, а рядом на полу стояли удобные туфельки на небольшой шпильке. Вот только платья не было нигде. Но этот вопрос решил взмах руки «Эдуарда».

На нём появился матово-чёрный смокинг с фиолетовой бабочкой. О, теперь у каждого они были под цвет глаз. Да и эти костюмы так смотрелись на их сильных и тренированных телах просто невероятно. Я даже невольно губу прикусила, борясь с искушением подойти и всё осмотреть поближе, потрогать, чем вызвала тихий счастливый смех всех троих.

На мне же появилось белое в пол вечернее платье на тонких лямках и слегка приталенное. Оно нигде не стесняло, да и ткань была такой приятной к телу. Вот только это платье сложно было назвать свадебным.

— Мы подумали, что ты не захочешь нагромождать себя юбками, кружевами, корсетом, — пожал плечами «Ян», объясняя их выбор. — Да и это особый шёлк из нашего мира, что часто дарят молодой женщине после первой ночи.

Мои щёки невольно запылали, за что третий муж получил локтем по рёбрам от второго с критичным:

— Не смущай её! Не переживай, милая, он очень похож на ваш, так что никто посторонний ничего лишнего не поймёт.

— А в вашем мире? — только и смогла спросить, борясь со смущением.

— В нём тебя будем видеть только мы, — успокоил меня «Эдуард» и тут же встрепенулся: — Кстати, о нашем мире, ты не против перейти прямо после застолья, чтобы провести первую ночь, как и положено, под крышей нашего дома?

— Хорошо, — кивнула, а потом припомнила его же слова: — Так… вы всё же мне скажите свои настоящие имена?

Младшие братья очень выразительно посмотрели на старшего, но быстро взяли себя в руки, вытягиваясь по струночке, прикладывая правые ладони к сердцам и склоняя головы.