Агония - Александр Маркьянов

И только, когда мы припарковались у самого подъезда, отец вдруг придержал меня за плечо, когда я собирался выходить из машины. Я обернулся. Отец внимательно вглядывался в мое лицо, и потом сказал:

— А ты действительно — вырос!

— Па… — начал я, но отец перебил меня

— Пошли спать, сын, утро вечера мудренее…

03 февраля 1971 года

Мать, как будто почувствовала, что произошло что-то неладное, не стала ни о чем нас расспрашивать, просто уложила меня спать. Спать я лег, когда шел уже четвертый час нового дня, и когда проснулся, понял что то-то не так.

— Ма, где отец?

— На работу ушел отец, спал был лучше, вчера шлялся всю ночь.

— А я… — заполошно сказал я, понимая что на работу я уже капитально опоздал, за окнами был день.

— А ты сегодня дома сидишь, я позвонила сказала что ты простудился и отлеживаешься…

— Какое!!..

Я рванулся из кровати, начал одеваться, разбрасывая вещи и ругаясь вполголоса.

— Куда! Хоть бы позавтракал для начала!

Я обогнул мать, которая разволновавшись, кудахтала как наседка, завидевшая ястреба на горизонте, промчался на кухню, схватил первое что попалось под руку. Кажется это бы бутерброд с «докторской». Засунув его в рот и судорожно пытаясь проглотить я одновременно натягивал рубашку.

— Да спокойно, спокойно. Никуда не убежит от тебя твоя работа. — мать появилась в дверях кухни

— Как ты не понимаешь! Сегодня экспертизу забирать! — возмущенно проговорил я, одновременно пытаясь прожевать то что было у меня во рту

— Да заберешь, заберешь, ешь нормально — мать знала что в таких случаях бесполезно спорить что со мной что с отцом.

Проскакав через ступеньку по лестницам подъезда я с шумом вывалился на улицу и тут же встал как вкопанный — прямо перед подъездом стояла черная Волга, та самая которая была вчера. У передней дверцы, распахнутой настежь стоял тот же самый усатый, который вчера вел меня к генералу.

— Ну что, выспался? — бодрым голосом спросил он — садись, подвезем до работы.

Делать было нечего — я сел в машину на заднее сидение, мой новый знакомый сел на переднее, повернулся ко мне

— Да не пугайся ты так! меня кстати Павел зовут — усатый протянул мне руку

Так я познакомился с майором Павлом Воронцовым…

— Сергей — ответил я

— Вот и славно. Теперь, Сергей, когда будем выезжать со двора, смотри направо только осторожно.

Волга, пробираясь между сугробами выезжала со двора, я скосил глаза вправо. Наполовину скрытый сугробами стоял «газончик», судя по расцветке кузова принадлежащий ремонтникам телефонных линий.

— Видал — подмигнул мне Павел — с прошлой ночи тут стоят и все никак не отремонтируют. Вот беда то какая…

— За нами…

— Ну а за кем же? За вами конечно, заодно и за нами тоже. Но ты не боись, студент — Павел вновь мне подмигнул — «гэбье» против нас не играет. Силы не те… Куда едем то?

Я задумался. Смысла ехать на работу уже не было, оперативка давно прошла.

— Давай в экспертно-криминалистическое управление для начала…

Волга плавно повернула влево.

Москва. Экспертно-криминалистическое управление

03 февраля 1971 года

Экспертно-криминалистическое управление, обслуживающее всю Москву и Московскую область находилось в старинном трехэтажном здании, постройки середины девятнадцатого века. Выглядело оно красиво, однако было тесным и нового здания пока не предвиделось. Так что обратной стороной красоты было то, что следователям приходилось ждать результаты экспертиз. Даже экспертизы Генеральной прокуратуры делались не сразу, что уж говорить про заказы обычных районных «следаков».

Обогнув курящих на лестничной площадке экспертов, с кем-то поздоровавшись за руку я поднялся на второй этаж ЭКУ, к кабинету Бориса Тимофеевича. Постучал в дверь. Из-за двери раздалось приглушенное.

— Пять минут!

Сев на подоконник засек время и начал ждать — беспокоить экспертов последнее дело. Отмерив пять положенных и еще пять дополнительных минут снова постучался в дверь. Из-за двери донеслось

— Зайдите!

Борис Тимофеевич Мельников больше всего был похож на чокнутого профессора — всклокоченные борода и волосы, круглые без оправы очки, погруженный в себя взгляд. Моему приходу он обрадовался

— Заходи, Сережа, заходи!

Для меня он спихнул на пол со стула какие-то бумаги. Я с ужасом посмотрел на это, Борис Тимофеевич проследив за моим взглядом, засмеялся

— Да не беспокойся, здесь хрень всякая. Потом уберу

Надо сказать. что всякой хренью у Бориса Михайловича были завалены все углы в кабинете.

— По Комарову?

— По нему — со вздохом сказал я

Борис Михайлович принялся рыться в папках и бумагах на своем столе. Периодически что-то сминая и бросая в мусорную корзину. Наконец выудил несколько искомых листов.

— Ага, вот у нас и Комаров, красавец… Вообще то срок еще не настал но… ладно, отдам. Кстати. Интересная экспертиза по следам на ковре, который вы с Константином Ивановичем притащили. Надеюсь, вам этот ковер больше не нужен?

Я покачал головою, схватил заключение, сразу пробежал глазами до выводов.

…

НА ЭКСПЕРТИЗУ ПОСТУПИЛ:

1. Ковер, изъятый в квартире гр. Комарова Р.С.

ПЕРЕД ЭКСПЕРТОМ ПОСТАВЛЕН ВОПРОС:

…

2. Имеются ли на представленном на исследование ковре следы крови. Если да, то к какой группе они относятся, происходят ли они от одного человека, либо от разных людей

3. Применялись ли при мойке ковра сильнодействующие моюще-чистящие средства, если да то как давно

Вывод:

…

2. В левом верхнем углу ковра, примерно в 7 см от края имеется пятно крови площадью примерно 5*8 см, кровь второй группы. Внизу ковра, посередине, примерно в 25 см от края имеется пятно крови площадью примерно 10*11 см, кровь четвертой группы. Давность образования следов крови в обоих пятнах примерно одинакова и составляет 7-14 суток.

3. При исследовании установлено, что находящееся в левом верхнем углу ковра пятно крови пытались уничтожить, используя при этом сильнодействующее моющее средство…

Москва. Здание генеральной прокуратуры

03 февраля 1971 года

Не доезжая немного до здания генеральной прокуратуры Волга остановилась на углу, Павел обернулся ко мне.

— К подъезду не подвозим, студент, а то черт знает что про тебя подумают твои коллеги. Но если что — мы здесь.

Пока мы ехали, я думал — говорить ли Александру Владимировичу о том, что произошло этой ночью, и что я узнал или нет. Решил не говорить — в конце концов, генерал Горин явно не шутки шутит и если он сказал что говорить не надо — значит, есть на то причины.

Поднялся в свой родной кабинет, шеф куда-то вышел, но как сказали, здания не покидал. В его ожидании я бросил экспертизу на стол и начал заваривать чай.

Шеф вернулся минут через двадцать, увидев меня, удивился

— Ты же болеешь!?

— Выздоровел — сказал я, кивая на дверь. Уже привычно пошли в туалет, там я отдал шефу результаты экспертизы. Тот начал читать

— Вот так вот… Получается, мы с тобой Серега правы были. Второй след крови — его там явно не должно быть. Кстати. Ты зачем в квартиру один полез?

Я смутился, кажется, даже покраснел. Видимо информация о том, что квартира убитого была вскрыта ночью уже дошла и досюда. Отпираться смысла не было — шеф не первый год на следствии и провести его сложно.

— Хотел сам…

— Хотел сам. — передразнил меня шеф — так не работают, Сергей. Ты следователь, а не урка чтобы по ночам квартиры вскрывать. А если бы тебя задержали там — накрылась практика? Нашел хоть то, зачем лазал?

Я покачал головой

— Голову под топор подставил, а результат ноль! Больше чтобы этого не было.

Шеф внимательно смотрел на меня, пытаясь определить, проникся я тем, что он сказал или нет.

— Ладно, надеюсь, для тебя это все хорошим уроком будет. О результатах экспертизы — ни слова даже другим членам следственной группы, сами бумаги забери себе домой и как следует спрячь. Я потом неофициально попрошу написать другое заключение для приобщения к делу. На время, пока мы не поймем, что происходит.

Да-а-а… Если уж Александр Владимирович, следователь с огромным стажем следственной работы, для которого материалы дела — это святое имеет фактически на должностной подлог — значит дело пахнет керосином…

— Пошли, скоро разбор результатов экспертиз и прочего. Послушаем, что накопали другие члены нашей следственной группы…

Мне показалось, или в словах Александра Владимировича мелькнула какая-то ирония?

Оперативное совещание началось едва ли не на полчаса позже запланированного. И Константин Иванович Глазко и новый член следственной группы, подполковник Константин Аркадьевич Ивашко опоздали. Первым появился Глазко, шумно разделся, плюхнулся на любимый стул, почти сразу за ним появился и Ивашко.