(не) Приватный танец (СИ) - Энн Алена

Внутри домик выглядит вполне себе современным. Я-то ожидала увидеть кирпичную печку, старый советский трельяж, ламповый телевизор, накрытый ажурной салфеткой, любовно связанной бабулечкой, или что-то подобное, но нет! Под окнами батареи, на стене плазма, сама обстановка без излишеств. Обычно у старичков все заставлено всякими памятными вещицами, но Татьяна Алексеевна явно не любительница подобного. Внимание в окружающей обстановке привлекают только портреты в рамках на стене.

- Проходи, милая, я сейчас закончу на кухне и приду, - тепло улыбается она, исчезая за дверью.

- Бабушка, я помогу! – кричит Настя, убегая за ней.

- Пойду покурю, - произносит Василий Петрович, следуя на выход.

Так мы остаемся в комнате одни. Не зная, куда себя деть, подхожу к стене и принимаюсь разглядывать портреты. На одном из них бабушка и дедушка еще в черно-белом цвете. Такие молодые, улыбающиеся. На втором черноволосый малыш с телефонной трубкой у пухлой щеки. Сразу понимаю, что это Илья Андреевич. На третьей он уже взрослый с молодой, потрясающе красивой блондинкой. Застываю именно перед этой фотографией, ощущая за спиной колебание воздуха.

- Бывшая девушка? – зачем-то спрашиваю я. Ну какое тебе до этого дело, Романовская?

- Бывшая жена, - спустя долгую минуту отвечает он. Так значит, Степнов все-таки был женат.

- Красивая.

Как голливудская дива или богиня, не то, что я… Меня злит это дурацкое, неприятное чувство, возникшее на пустом месте. Стоп! Ты что, действительно решила посостязаться в крутости с его бывшей женой?

- Согласен, - кивает Степнов, и у меня появляется жгучее желание придушить его на месте. Да что не так со мной? Заткнись, Майя, и переведи тему.

- Давно развелись?

Зашибись, перевела! Браво!

- Три месяца назад.

Разочарование жгучей болью отзывается в моем сердце. Ну, теперь все понятно… Нет, Илья Андреевич, я не буду для вас ни жилеткой, в которую можно поплакаться, ни лекарством от душевных ран. Хренушки! И не лезьте ко мне больше со своими поцелуями! По комнате распространяется еле уловимый запах табака. К счастью, это вернулся дедушка, А за ним вбежала Настя.

- Майя, бабушка сказала мыть руки и звать всех к столу!

Ну слава богу, еще минута в компании Степнова, и меня бы точно взорвало!

- Майюшка, садись сюда, рядом с Илюшенькой, - улыбается бабушка, едва мы входим на кухню. Эх, бабуля, меньше всего мне сейчас хотелось бы сидеть рядом с Илюшенькой… Но куда деваться, я же его «горячо любимая девушка», на которой он жениться собрался через три месяца после того, как развелся. Не думала, что Степнов такой легкомысленный. Хотя… что я вообще могу знать о нем? Все как обычно, нафантазировала себе в голове, даже не зная толком человека. Сама виновата!

- Знакомство наше в прошлый раз как-то скомкано прошло, - проговорил дедушка, усевшись за стол. – Расскажи нам что-нибудь о себе, Майя.

Я аж опешила.

- Да нечего особо рассказывать, Василий Петрович, - протянула я. – Школу недавно закончила и поступила на экономиста, вот учусь на первом курсе.

- Ну что же ты стесняешься, - вдруг вклинивается Степнов, вполне целомудренно приобнимая меня за плечи. – Майя у нас отличница, закончила школу с золотой медалью, поступила на бюджет. Такая вот умница. Моя образцовая студентка.

Меня аж смех разбирает. Прикрываю его липовым кашлем, и ощущаю, как Степнов сжимает мое колено под столом. Образцовая студентка, ну да!

- Так ты преподаешь у Майи? – с легкой настороженностью произносит бабуля. Еще бы, за связь со своей студенткой Степнова вряд ли погладят по головке.

- Да, это оказалось для меня приятным сюрпризом, - врет он, даже не краснея. Ага, помню я его «обрадованное» лицо, когда я ворвалась в туалет. Воспоминание об этом заставляет меня улыбнуться.

- Майюшка, ты говорила, что уже работаешь, а где, если не секрет?

Ох, бабушка, если честно, то секрет… Даже не знаю, как бабуля-божий одуванчик отреагирует на мою «должность». Но врать совсем не хочется, и так кругом сплошная ложь…

- Не секрет, бабушка, я работаю в ночном клубе барменом, - за столом воцаряется тишина, и я зачем-то начинаю оправдываться. – Мне пришлось устроиться на эту работу. Школа дорого обходится, да и вообще…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- А где же ваши родители, милая? – осторожно произносит бабушка, и у меня ком в горле встает. Илья Андреевич вдруг подскакивает из-за стола, хватая Настёну на руки.

- Малыш, пойдем отдадим Жуже эту вкусную котлету, а то мы тут, понимаешь ли, лопаем, а собака голодает!

Уж было готовая заплакать Настя, улыбается сквозь слезы.

- А ты дашь мне ее погладить?

- Конечно!

Сейчас я очень благодарна Степнову за его чуткость по отношению к Насте. И в то же время ко мне приходит осознание, что он все знает о маме… так вот почему он на самом деле приехал с этим дурацким тортом… Не из-за вчерашней глупой шутки.

- Наша мама недавно умерла, а отец давно с нами не живет, - собравшись с духом, отвечаю я бабуле.

- Ох, милая…, - вздыхает она. – Прости, не подумала, дура старая.

- Все хорошо, бабушка, - выдавливаю улыбку в ответ.

- Майюшка, а на жизнь-то вам хватает?

- Хватает. А когда не хватает, подрабатываю. Листовки раздаю, полы мою.

- Ох, бедненькая ты моя девонька!

Поднявшись из-за стола, бабулечка заключает меня в неожиданно крепкие объятия. И впервые за долгое время я словно чувствую себя защищенной от этого несправедливого мира.

- Бабушка, не говорите ничего Илье, пожалуйста, не хочу, чтобы он думал, что у нас все плохо. Это не так.

- Не скажу, раз ты так просишь. Но и ты пообещай, что если будет туго, то обязательно скажешь мне. Мы все-таки уже почти что семья.

Бабуля ласково улыбается, а у меня ком в горле встает. Черт бы тебя побрал, Илья Андреевич! Ну и наворотил ты дел своим языком!

- Бабушка…, - неуверенно начинаю я. – А вы сильно расстроитесь, если у нас с Ильей вдруг не сложится? Ну… мы ведь не сильно давно вместе, вдруг он поймет, что я ему не подхожу?

С замиранием сердца жду ответ, а Татьяна Алексеевна вдруг начинает смеяться.

- Ой, девонька моя, не стоит тебе об этом переживать, любит тебя Илюшка, уж поверь. Я своего внука как облупленного знаю. Сам еще не чухнет, а я ужо по глазам его хитрющим всё вижу! Любит! Вот те крест! Не сомневайся даже.

Не знаю, чего больше я испытываю от этих слов: разочарования или глупого, иррационального восторга. Сердце так и трепещет. Ой, дура…

К счастью, на кухню забегает Настя, а следом входит Степнов. Глядя на него, испытываю лишь бесконечную усталость. Слишком уж много этого человека в моей жизни…

Остатки вечера проходят в приятной, теплой атмосфере. Больше всех в восторге от сегодняшнего внезапного знакомства, конечно, Настя. Настолько, что по дороге домой она засыпает прямо в машине. Степнов молчит, да и мне не до разговоров. Отвернувшись к окну, делаю вид, что рассматриваю проносящийся за окном пейзаж. Ну да, будто в этой сгустившейся темноте можно рассмотреть хоть что-то, кроме слепящих вспышек фар встречных машин. Вздрагиваю, когда моей руки касается его грубая ладонь.

- Мне очень жаль, Майя, - тихо произносит он, поглаживая подушечкой большого пальца тыльную сторону моей ладони. А я… у меня нет никакого желания отнимать ее.

- Кто вам рассказал?

- Не важно.

Для меня важно, но разве из него вытянешь хоть слово?

- Вы поэтому приехали?

- Я хотел извиниться.

- Вы не виноваты, - неохотно признаю я. – Вы ведь не могли знать…

- Не мог. Но все равно чувствую себя паршиво. Простишь?

- Конечно. Давайте обо всем забудем, Илья Андреевич. Вернемся, так сказать, к истокам. Представим, что не было той дурацкой встречи в туалете, не было этих глупых наказаний. Обнулим все. Отныне вы всего лишь мой преподаватель, а я всего лишь ваша студентка.

Его рука вдруг застывает.

- Ты действительно этого хочешь?

Нет, черт возьми! Все, чего я сейчас хочу, Илья Андреевич, это накинуться на вас с поцелуями! Все, чего я хочу – это продолжать чувствовать тепло вашей ладони на моей руке!