Корона мертвого короля (СИ) - Бердникова Татьяна Борисовна

Стражи переглянулись; Шин, сидящий на земле, вытянул шею, вглядываясь в странного посланника. Вроде мальчишка, как мальчишка — босой, немытый, в сбитой на сторону холщовой рубахе да коротких штанах, — вот только выглядит странно. Не то испуган, словно удирал от кого-то, не то просто запыхался от поездки…

— Что у вас случилось? Расскажи нам.

Ашет, со своим мягким голосом и располагающей улыбкой под широкими полями шляпы (на сей раз нижней части лица он не прятал), мигом произвел на паренька хорошее впечатление. Он медленно, облегченно выдохнул и, прижав руки к груди, окинул слушателей радостным, понимающим взглядом.

— Так вы со стражи княжеской, да, дяденьки? Вы-то нам и потреба, сейчас все скажу! У нас в деревушке двор есть постоялый, так его держатель того… малость с придурью, как говаривают. Одна Праматерь ведает, чем он живет — людей к себе уж полгода как не пускает, да все твердит о тварях, что к нему ночами приходят. А еще, бают, сказки черные сказывал — вроде как пускает он изредка путников к себе, да тех поутру уж не находят — их чудовища съедают. Никто тех чудищ не видывал, да он и называет их словом таким — ну, ровно из сказок взятым! Это… ноофте… нотефеты!

— Ноофеты? — Аш чуть нахмурился, что, впрочем, под полями шляпы осталось незамеченным, — Ну-ну, продолжай. Если в вашей деревне завелись ноофеты, так это действительно…

— Ой, да нет там никого, дядя! — посланник замахал перед собой руками, — Виделось это ему все, старый был, с придурью, говорю ж! А тут к нему ввечеру, видали, несколько человеков пришли… а потом ушли, на конях уехали. И что-то бате моему странно показалось, пошел он к старику — вроде как проведать, соли там попросить, может луку, али картошки… И что ж он видит? Помер старик-то! Из ушей кровь течет, сам лежит, не дышит, и холодный, белый — ну, что твое полотно! Я сам не видывал, батя не пустил, а страшно все одно — жуть! Деревенские собрались, судачили долго, припомнили слова про этих чудищ, этих… как вот вы их сказали… Да токмо батя-то мой тут поди, да и скажи, — коли, говорит, те монстры бы его убили, так они б ему всю глотку подрали, а тут гляди ж ты — целехонька! Стало быть, говорит, не чудища убили его, а те постояльцы, что тут на минутку заглянули. Забежали, поди, убили старика — да и ноги! — парень перевел дыхание и, размахивая руками, продолжил, — А еще вспомнили, что чернокнижник у нас по Финоре бродит, мабуть, он-то и убил бедолагу? Люди бают — там из окон постоялого двора шум какой-то был жу-уткий, грохотало страшно, а потом враз все и стихло. Точно так, господин, я полагаю себе — то чернокнижник демонов своих призвал, да шабаш там устроил, а у старика-хозяина, поди, сердце-то и не выдержало такого!

— От сердца кровь из ушей не идет, — Пьетро, человек столь же внимательный, сколь и резкий, задумчиво потер подбородок, — Патрон? Ты что об этом думаешь?

Ашет равнодушно повел плечом — он для себя уже все решил.

— Вы хотели увидеть следы чернокнижника. Думаю, мы можем наведаться в деревню и полюбоваться на них. А ты, парень… Как твое имя?

— Антон, — живо приосанился паренек. Охотник безразлично кивнул: ему имя ни о чем не говорило и показалось самым обычным. Как, впрочем, и его спутникам, и внимательно прислушивающемуся из кустов Барту.

— Ты влезай на своего скакуна, да отправляйся к себе в деревню. Скажи — мы скоро придем, осмотрим постоялый двор, и сделаем все, что в наших силах.

— А к князю тебе смысла ехать нет, — вставил Анатолий, — Князь в отъезде сейчас, ты его не застанешь. Эти-то, трое постояльцев, давно они уехали?

— Дак вчерась ночью, — Антон развел руки в стороны, — Батя-то как раз уже пошел к постоялому двору, чтобы взглянуть, что там, да как, и видал, как три тени на лошадей вскочили и в ночи скрылись! Токмо, говорит, с ними будто еще кто-то был, да кто это — он во тьме не разглядел.

* * *

Фредо лежал на любезно предоставленной ему кровати, закинув руку за голову и безучастно смотрел на постепенно светлеющее небо за окном. Выспаться он успел — уснул, едва голова коснулась подушки, проспал всего несколько часов, но сумел за это время вполне восстановить силы. Теперь он мог продолжать путь, мог вновь сражаться с монстрами, и даже чувствовал в себе энергию сделать это… Но сейчас его занимали другие мысли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Найти пристанище на ночь вчера им удалось на удивление легко — люди в первом же домике, куда усталые путники постучались, тут же согласились предоставить им кров и постель. Им был предложен простой, но сытный ужин, вода для умывания, и большая комната с двумя кроватями, где расположились князь и главнокомандующий. Мартын спал здесь же, свернувшись калачиком в глубоком кресле. Антону постелили на полу, но слуга, судя по всему, был рад и этому.

Он вообще изо всех сил показывал себя расторопным помощником, старался угодить не только своему непосредственному хозяину, но и обоим его друзьям, и даже немного мешал, когда добрые крестьяне устраивали их ночлег. Впрочем, Аркано быстро сообразил отправить паренька заботиться об усталых лошадях, что Антон с радостью и исполнил.

Теперь он спал, разметавшись во сне и приоткрыв рот; Аркано тихо дышал на кровати у стены, Мартын посапывал в кресле, а Фредо лежал с открытыми глазами и смотрел на небо. Изредка взгляд его опускался, упираясь в записку, оставленную ими вчера на подоконнике, прочитанную при свете свечи. Короткую и пугающую записку.

«Стальной Аш охотится за князем! Преследую их один, не спущу глаз, остановлю даже ценой жизни! Барт».

Больше в ней не было ни слова — ни с одной стороны, ни с другой, — и друзья, уже засыпая, все гадали, почему о Стальном Аше верный стражник говорит во множественном числе. Кого «их» он преследует, почему убежден, что ему может грозить опасность? Вывод напрашивался только один — Ашет Аччайо нашел себе сообщников, и за князем теперь гонится в их компании. Сколько их — неизвестно, но есть все основания полагать, что люди эти опасны. Барт, выслеживающий их в одиночку, рискует сильно и, быть может, ему бы не стоило делать этого… Но, с другой стороны, знать о происках неприятеля им важно. Если бы не записка, они бы и не подозревали об опасности за спиной…

Чернокнижник глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Аркано вчера отослал с яголом ответ, велел верному стражу не рисковать понапрасну и проявлять большую осторожность… Можно ли надеяться, что Барт поступит именно так?

Сам Фредо этого своего слугу никогда не видел, и не знал, лишь слышал о нем изредка от Медведя, но и тех обрывков информации было довольно, чтобы распознать в преданном человеке мужчину отчаянного, смелого до безрассудства и очень горячего. В конечном итоге, это же именно он тогда напоролся на охотника с флейтой в харчевне, именно его людей чертов Аш ранил своими зачарованными мелодиями…

Значит, Стальной Аш вычислил его. Фредо вновь открыл глаза, устремляя взгляд на небо. Как он сумел узнать, как смог догадаться, что чернокнижник и князь — это одно лицо? Неизвестно, непонятно. Быть может, если доведется им встретиться с Бартом, тот все объяснит.

С другой стороны, если до них доберется Барт — доберется и Ашет, а этого допускать нельзя.

«Он же убьет меня», — мрачно подумал князь, — «И Финора будет обезглавлена… Нет, мне рано умирать, я еще не нашел короля!.. Или не отомстил за него», — он тяжело вздохнул.

Будучи человеком, тесно связанным с мистической стороной жизни, Фредо д’Ардженто всегда очень внимательно относился к знакам, которые то и дело нам подкидывает мироздание. И, видя сейчас бесконечные препятствия на своем пути, чувствуя дышащую в затылок опасность, сознавая необходимость изменить путь, поменять планы, начинал колебаться в своей непогрешимой вере в то, что его названный отец по сию пору жив. Может быть, Высшие силы не желают пускать его вперед, чтобы он не расстроился, узрев лишь безжизненное тело короля Тревора? Может быть, ему вообще следует отказаться от надежды отыскать законного властителя дель’Оры, может, он должен делать… что-то другое?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})