Девочка Карима (СИ) - Яблонская Альбина

— О да… — вырывались из ее рта тяжелые стоны.

А я ощущал, как кончаю. Ничего не могу поделать, хоть и попытался ее сбросить. Но куда там. Ната вцепилась звериной хваткой и не отпускала до тех пор, пока не выжала из меня все соки. Как в переносном смысле, так и буквально. Она охуенно кончила и только потом разрешила себе слезть с седла — просто упала на меня и расплылась по телу, как теплый мед. Липкая, нежная, с мокрыми от пота волосами.

Она дотянулась до губ и лизнула их языком. А потом довольно улыбнулась.

— Тебе понравилось? — спросила меня Ната.

А я не знал, что ей ответить. Чувства были смешанными.

— Да, малая. Ты просто молодец. Было безумно круто…

— Но… — нахмурилась она. — Что-то не так?

— Ох, Ната… Зря ты меня приковала.

— Но что такое? Что не так?

Я очень не хотел ее расстраивать, но правды было не скрыть.

— Боюсь, у нас проблема. Тебе не понравится.

14

Наташа

То, что произошло между нами, трудно назвать виной Карима. Впрочем, я его и не винила. Какой в этом был смысл? Он не сдержался и кончил в меня — отличное начало не самой приятной истории. Не думаю, что он был готов к такому. Иначе бы не сорвался с места и не захватил меня вместе с собой — не помчался бы в клинику с самого утра и не задал бы гинекологу прямой вопрос…

— Вы можете с этим что-то сделать? — говорил Карим, задушив свой психованный характер. Я ведь видела, как ходят его скулы. Он винил во всем себя и теперь хотел это исправить любой ценой.

— Ну… — разводил врач руками. — Собственно, пока что мы не знаем, с чем имеем дело.

— Просто сделайте все, что нужно. — Карим положил неспокойную руку на плечо тому мужчине и посмотрел ему пристально в глаза. — Я не хочу, чтобы была беременность. Просто сделайте аборт.

— Аборт? Послушайте, видимо, вы неверно понимаете ситуацию… Говорить об аборте на таком раннем сроке — это как минимум преждевременно. Аборт на таком отрезке не выполняется. Это… пока что просто слишком рано что-то делать…

Но Карим был настроен решительно.

— Дайте ей особую таблетку. Или что-то вроде того. Я все оплачу. Мне просто надо быть уверенным, что ребенка не будет.

— Сто-стоп-стоп… — отмахивался гинеколог. — Послушайте меня внимательно, только выслушайте. Хорошо?

— Хорошо, — буркнул Карим. — Я слушаю. Говори.

— Сейчас речь не идет о ребенке. Никто не говорит вам, что яйцеклетка оплодотворена… Для этого нужны идеальные условия, полная совместимость партнеров, оптимальный период женских биоритмов…

— Мне посрать на всю эту чушь. Я просто хочу гарантий.

— Нет никаких гарантий, — ответил врач и снял со своего плеча тяжелую ладонь. — Вам никто не может гарантировать, что ребенка не будет. Точно так же, как и то, что разовьется беременность. Пары могут делать это годами. И все равно ничего не получить в итоге. Будет неразумно впадать в крайности только потому, что имел место акт без контрацептива… Вы уверены, что было семяизвержение?

— Да, — вздохнул Карим и повторил гробовым тоном: — Я уверен, что кончил в свою девочку. И вся моя сперма осталась внутри. Что-то еще? Какие еще будут вопросы, док?

Они спорили с разных сторон на одну и ту же тему. Только Карим хотел решить проблему на корню, а медики твердили, что проблемы нет. Уверяли его, что нет причин для беспокойства. Что нужно просто забыть об этом случае и вернуться к обычной жизни. Но только в следующий раз использовать презерватив. Вот и все.

Хм… В следующий раз… Как же быстро все может измениться. Достаточно досадной случайности, чтобы жизнь перевернулась вверх ногами.

Я осмотрелась и увидела брошюрку. На ней был изображен младенец — такой мимишный розовощекий карапуз. Он улыбался беззубым ротиком и словно отражал в своих круглых глазенках всю любовь, на которую способны люди. Все это странно, безумно странно и дико.

Развернув брошюру, я стала впитывать азы ухода за новорожденным. Не знаю, зачем. Ведь все это было призрачно и сумбурно. Какая из меня мама? Но руки сами к этому тянулись, а глаза читали строчку за строчкой. Как-то интуитивно, что ли — мысленно готовилась к тому, что все возможно. Пускай я даже не думала, не гадала. А оно получилось все само. Вот так… Раз. И получилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я подумала о матери. О собственной маме. Ведь она точно так же оказалась в подобной ситуации. Не думаю, что она планировала беременность в столь раннем возрасте. Она просто забеременела и родила меня. Выбора не оставалось. Не она это решала. Точно как и я. Так получилось.

— Послушайте! — ругался врач уже давно на повышенных. — Вы должны позволить проблеме вызреть! Если вы будете так относиться к ситуации, может развиться ложная беременность… Вы понимаете, о чем я говорю?

— Нет, мать твою, я ни хера не понимаю, о чем ты говоришь!

— Предлагаю не спешить пока с выводами и просто успокоиться! Пускай ваша девушка приедет к нам через пару недель… Мы ее обследуем и сможем сказать, есть ли повод для беспокойства…

— Да пошли вы! — выставил Карим средний палец. — Вы мне просто ебете мозги! И не хотите брать на себя ответственность!

— Погодите…

— Нет уж… — психанул мой парень и схватил меня за руку. — Довольно. Если вы не можете помочь, я найду того, кто поможет. Идем, Ната. Подальше от яйцеголовых. Они только пиздеть тут умеют и брать бабло за консультации…

— Куда мы идем? — была я слегка напугана тем, что происходит.

— Я знаю одно место. К счастью, существуют люди, которые могут помочь. Надежные люди — вот увидишь.

Мы отправились за город и въехали в коттеджный поселок. Большие добротные дома, идеальные дороги, высокие заборы, дорогие машины возле каждого второго адреса… Но возле одного из домов автомобилей стояло очень много. Как будто это парковка для избранных. Вот только машины здесь были самые разные — от тонированных мерсов до дряхлых жигулей. Все эти машины ждали своих хозяев, пока сами гости стояли в очереди.

Войдя во двор под пристальным взглядом охранника, мы увидели тех, кто прибыл сюда раньше. Мужчины и женщины, люди всех возрастов. Кто-то сидел в инвалидной коляске, кто-то держал при себе костыли. Некоторые были с детьми. А у одной из пришедших сюда женщин на руках лежал младенец. Такой же маленький, как на брошюре — только этот был грустным и напуганным. Головка без волос, нет даже бровей, под глазками круги… Мне было очень жаль их обоих.

В лице этой матери я видела боль и усталость, она была в отчаянии и приехала с одной лишь целью. Она наделась, что знахарка исцелит ее ребенка и все опять наладится. Станет нормально, станет хорошо. В душе я желала ей счастья. Это единственное, чем я могла им помочь — я даже самой себе не могла тогда помочь, не то что другим.

— Можете входить, — кивнул мордоворот в деловом костюме. — Хозяйка готова принять вас вне очереди. Если у вас есть оружие, прошу отдать его мне.

— Нет у меня ствола, — ответил Карим. И мы прошли по темному коридору.

Впереди нас ждала комната, где пахло воском и какими-то дурманящими веществами. То ли дымок от жженой травы, то ли запах отвара. Что-то неприятное и странное. Амбал закрыл за нами дверь, а спустя минуту из соседней комнаты пришла она — потомственная гадалка. Ведунья. Знахарка. Хотя я бы ее назвала одним удачным словом — ведьма.

— Приветствую вас, — сказала она тихо и зажгла на столе большую старую свечу. Было такое чувство, что она горела уже очень долго. Ее поджигали утром, а вечером тушили. Для каких-то ритуальных целей. И за каждый такой день выгорало от силы с горошину воска.

Свеча трещала и подсвечивала воздух желтой аурой.

Ведьма открыла ящик в столе, достала оттуда пачку сигарет. Вложила одну в рот и неторопливо взяла огоньку у фитиля. Затянулась раз, потом второй. Край сигареты стал ярким и красным, а изо рта вышло дымное кольцо.

Ей было лет сорок, не меньше. Хотя говорить о точном возрасте ведьмы сложно. Это неблагодарное дело. Кожа ровная, почти без морщин, волосы распущены — лежали на плечах свободными локонами, впитывая дым из стоячего воздуха. А хозяйка этих волос внимательно смотрела. Прожигала нас с Каримом будто рентгеновским взглядом. Ее серые глаза гуляли по одежде, но внешности, по нашим лицам и рукам. Я поймала себя на том, что вижу, как ведьма смотрит на мою ладонь — она изучала линию судьбы, хотя при этом ничего не говорила.