Огненный шторм - Анна Гурова

Фьямма, стоя на табуретке перед шкафом, наводила порядок на полках. Аличе было доверено мыть пробирки. Обе они были в передниках, с убранными волосами и закатанными рукавами. На Аличе красовалось одно из самых простых платьев Фьяммы из прохладного белого льна, которое девушка все равно втайне находила не вполне приличным. Манера тетки одеваться восхищала и ужасала ее одновременно.

«Но я уже привыкаю, – подумала она. – Очень быстро привыкаешь к тому, что нравится!»

– Тетя, ну почему ты не хочешь, чтобы я стала алхимиком? – спросила она в сотый раз, оттирая фарфоровую миску с зелеными разводами. – Как ты, как папа? Это же так увлекательно! Знаешь, чем дольше я здесь живу, тем меньше мне хочется от тебя уезжать… Почему бы мне не стать твоей помощницей?

– У меня есть помощник, – рассеянно ответила Фьямма, сортируя баночки с реактивами.

– А, этот Гвидо… – с неудовольствием произнесла Аличе.

Чернявый красавчик с неприятным взглядом, напоминавший ей Нагеля своей самовлюбленностью. Он не нравился Аличе. И как Гвидо на нее глядел, и то, что повсюду совал нос. Сразу было ясно – скользкий тип!

– Так он же болеет!

– Ну да… – протянула Фьямма. – Но он еще может поправиться…

С Гвидо в самом деле творилось что-то нехорошее. Пожалуй, это можно было назвать болезнью. Хотелось бы, чтобы не заразной. Потому что Фьямма до сих пор не была уверена, видела она черный змеиный язык у него во рту, или все-таки ей почудилось. Гвидо утверждал, что она бредит, и никакого змеиного языка не было. Но факт есть факт – вскоре после этой выходки он заболел, причем непонятно чем. Казалось, парень просто угасает день ото дня.

Фьямма хотела было рассказать про него Вальтеру, но передумала. Во-первых, она все еще была обижена на неуловимого любовника. А во-вторых, у нее имелась еще одна версия – что Гвидо, который вечно везде лез, тайком выпил какой-то из ее экспериментальных декоктов. И теперь в нем идет некий странный процесс, за которым неплохо бы понаблюдать… Уж не запустился ли наконец тот внутренний атанор, теорию которого она разрабатывала?

Фьямма спрыгнула с табуретки, присела на край стола и проникновенно промолвила:

– Слушай, детка, я бы рада взять тебя в помощницы, однако есть два «но». Твой отец, который всегда был категорически против…

– Я его уговорю, – самоуверенно заявила Аличе. – Когда он вернется.

Она уже знала, что отец работает в Молино, и была за него спокойна. Молино по нынешним временам являлся самым безопасным местом в Пяти Герцогствах.

– А вторая, более серьезная причина – это Вальтер, – продолжала Фьямма. – Он недвусмысленно заявил мне, что ты – его помощница.

– Все не так! – с жаром воскликнула Аличе… и замолчала.

Когда они покидали Черный Верх, Вальтер приказал ей «помалкивать».

Ему даже не понадобилось говорить «молчи, а то»… Аличе сама знала, что с ней будет, если она сболтнет лишнее. Даже если ее слова сочтут нелепыми выдумками. Так что, как только речь заходила о путешествии в Винделику и обо всем, что касалось братьев-драконов, Аличе на всякий случай молчала как рыба.

Фьямма недобро взглянула на нее.

– Зачем же он это сказал?

– Чтобы подразнить тебя, неужели непонятно, – сердито парировала девушка.

«Тетка, такая опытная и ученая, иногда ведет себя как девчонка!»

Фьямма покачала головой.

– Так, да не так… Там еще было слово «моя». То, что Вальтер объявляет своим, он и считает… своей собственностью.

Сама она грустно подумала, что ее Вальтер никогда не называл своей. Впрочем, она бы ему и не позволила!

Аличе стало жарко в косынке, и она рывком стянула ее с головы. Русые волосы рассыпались по плечам. Девушка и не заметила, как сильно они отросли!

– Ерунда, – гордо заявила она. – Я не собственность Вальтера. Я вообще ничья собственность. И буду делать, что хочу! Захочу – пойду учиться в Колледжиату, как ты!

Фьямма засмеялась и разлохматила ей волосы.

– Дразнишь меня или всерьез?

– Ты еще спрашиваешь?! Конечно, всерьез!

– Из тебя, пожалуй, вышел бы алхимик. Жаль, что столько лет было потрачено впустую… Ну ладно. Сегодня я разрешаю тебе быть моим помощником.

– Ура! – Аличе захлопала в ладоши. – Что мне делать?

– Ну для начала – высунуть язык!

– Как?!

– Подальше!

Аличе хмыкнула и выполнила требуемое.

– Убирай, – разрешила Фьямма.

«Не раздвоенный, – подумала она. – Чего я ожидала?»

– Теперь проведем еще один эксперимент…

Фьямма подошла к полке и достала прозрачную пробирку, на треть заполненную кровью.

– Что ты видишь? – спросила она.

– Это моя кровь, – удивленно ответила Аличе. – После той ночи ты несколько раз брала ее на анализ, но так и не сказала, что выяснила…

– Почему ты думаешь, что это именно твоя кровь?

– Ну а как же? Она ведь черная!

– Черная, вязкая, горючая…

– Да, да!

Фьямма загадочно посмотрела на племянницу.

– Ничего подобного. У тебя самая обычная кровь. Она ничем не отличается от крови прочих людей, я проверяла.

– Но…

– Кроме одного – ты видишь ее черной. А другие – нет.

Аличе вытаращила глаза:

– Мне что, мерещится?! Но Вальтер…

«И Грег… И Ульрих! Они все ее видели!» – она запнулась, чтобы не выболтать лишнего.

– Факт есть факт – кровь у тебя с виду обычная, – продолжала Фьямма. – Но ничего нельзя утверждать наверняка там, где замешана магия. Что тебе говорил про черную кровь Вальтер?

– Н-ну… Что он уже встречал людей с такой кровью… И некоторые были чародеями… А другие обладали странными свойствами, как я…

Глаза Фьяммы сверкнули.

– Это подтверждает мою теорию внутреннего атанора!

– Теорию… чего?

– Неживое не может породить живое. Превращение идет внутри человека.

– То есть… я превращаюсь?!

Фьямма расхохоталась.

– Не бойся перемен, Аличе, относись к ним как настоящий ученый – исследуй! Ты не поверишь, я бы хотела быть на твоем месте. На самом деле, я тебе безумно завидую! В твоем теле и сознании происходят удивительные изменения. Ты ведь не была рождена неопалимой. Ты не была рождена и с черной кровью – а я верю, что для тебя она в самом деле черная… То есть нечто запустило изменения. Я уверена – это было драконье пламя. В ту ночь, когда сгорела Вишневая Лорета, обычная девушка Аличе стала куколкой другого, высшего существа…

Аличе задумалась.

– Что ж, меня надо опять бросить в огонь? – недоверчиво спросила она. – Но на меня уже… (она вспомнила, как ее пытался поджарить Ангмегеррон) …Я уже попадала в огонь, после… Вишневой Лореты. Дважды. И больше ничего не изменилось.

– Значит, надо искать другой катализатор!

– Чего?

– Вещество, которое поможет тебе измениться еще раз, дитя мое. Превратит тебя из куколки в прекрасную бабочку! Любой алхимик знает – в opus magnum есть такие ступени, когда изменения могут быть инспирированы только извне. Процесс останавливается и ждет толчка в нужном направлении…

– В каком? В кого я превращаюсь? Думаешь… в дракона?

– Я в этом почти не сомневаюсь, – сказала Фьямма. – Ах, только бы все это не оказалось моими мечтами! Хоть бы превращение совершилось у меня на глазах, а не через сто лет – ведь для стихийных существ время не имеет значения…

– Превратиться в дракона! – повторила Аличе, содрогаясь. – Один знакомый… человек рассказал мне, что золотые и серебряные драконы могут прикидываться людьми. Но это не истинное превращение, это просто морок. А наоборот никогда не бывает.

– Почему ты так уверена? – улыбнулась Фьямма.

– О таких превращениях сказок не рассказывают!

– Все когда-то случается впервые…

«Превратиться в дракона!» По спине у Аличе побежали мурашки. Ей стало жутко, и в то же время дух захватило от непонятного восторга. Словно она опять стоит на вершине Черного Верха и смотрит на острые скалы далеко внизу. Раскинуть бы крылья и кинуться туда – а потом наверх, выше облаков, к самому небу! Но вдруг тетка ошибается? Что, если все это только ее теории? Или мечты?

Фьямма бросила взгляд в окно, за которым пролетала стайка голубей.

– Если бы узнать, как рождаются драконы в природе, – пробормотала она. – Я уверена, отгадка нашлась бы сразу же…

– «Дракон рождается в воздухе», – неожиданно произнесла Аличе.

Фьямма подалась ей навстречу.

– Что ты сказала? Откуда это?

– Есть такая пословица в Винделике, – смутилась девушка. – Я ее от Грега услышала. Он рассказывал про омелу, – почему ее там называют драконьим деревцем. Потому что омела так же, как дракон, рождается в воздухе, там живет и умирает, никогда не касаясь земли…

– Омела? – задумчиво повторила Фьямма. – Значит, дракон рождается в небе?

На щеках у нее вспыхнул румянец.

– Я уже который месяц бьюсь над возгонкой, стараясь извлечь летучие элементы из различных растений, и совсем забыла о драконьем деревце, живущем между небом и землей! А что проходит с легкими элементами от нагревания?