Диагноз - Александра Захарченко

них было, что я просто задохнулась.

— Я тебя люблю, — тихо проговорила я и улыбнулась.

— Блин, — насупился Сергей и веселье с него разом схлынуло, — Вот зачем ты это сказала, а?

— Ты ведь сам разрешил в тебя влюбиться, — улыбнулась я, — Помнишь?

— Помню, — буркнул Сережа, — Но говорить об этом не обязательно же? Я… — он запнулся, подбирая слова, — Я не хочу… Мне будет сложно тебя отпустить, — он поморщился. — Ну вот почему так, а? Какого черта ты умирать-то вздумала? Я же думал, что… а, неважно теперь уже.

— Прости, — пробормотала я, стараясь не заглядывать ему в глаза, но он сжал мою руку чуть сильнее, привлекая к себе внимание и я невольно посмотрела на него вновь.

Боялась, что я, уже давно не маленькая девочка, разревусь, как потерявшая плюшевого медвежонка соплюшка. Потому что мне не хотелось умирать. Сейчас мне не хотелось умирать больше, чем когда-либо.

— К черту это всё. — Сергей вытащил из кармана пачку сигарет, несмотря на предупреждающую табличку «курить запрещено». — Ты последние дни так проживешь, что бог или дьявол, или хрен его знает, кто там ещё, отправят тебя обратно, чтоб ещё раз на это посмотреть.

С каждым днем я все отчетливей осознаю, что как бы ни хотела, но я сделаю ему больно… Как бы он ни пытался строить из себя равнодушного, озабоченного хама, я все вижу в его глазах и действиях. Мальчик — душа нараспашку!

***

Шастаем по торговому центру добрых минут сорок. Я уже и позабыла какие они огромные. Отставший зачем-то на пару минут Сергей, нагоняет меня у эскалатора и сунув в руки огромный светлый стакан, поправляет зажатые в моем капюшоне волосы.

Присасываюсь к трубочке и с детским восторгом обнаруживаю в непроливайке воздушный молочный коктейль. Иногда мне кажется, что он читает мысли. Это нереально.

Блуждаем из магазина в магазин, а количества пакетов в его руках все увеличивается, надавливая на мою совесть. Я вообще чувствую себя манекеном, на котором то и дело меняют наряд за нарядом. Я не могу сказать, что то, что я вижу в зеркале мне не нравится. У Сережи слишком хороший вкус, с этим не поспоришь.

— И вот это черное, — протягивает мне еще один наряд, пока я пытаюсь устоять на высоких каблуках на невысокой платформе, имитирующей модельный подиум, дорожкой от раздевалки.

— Да я до конца жизни столько одежды не переношу, — фыркаю, но берусь за вешалку и круто развернувшись, направляюсь за бархатный занавес.

Девушка на соседней такой дорожке бросает на меня неприязненный взгляд и было теряюсь на секунду, не понимая его значения. Перевожу взгляд на ее сопровождение и теперь меня озаряет пониманием. Ее парень или муж, сидит на гостевом диванчике, занимая его почти полностью и едва ли замечает смену нарядов на своей девушке. Его больше интересует телефон в морщинистых пухлых ручонках, телефон с золотым корпусом. Перевожу взгляд обратно на девушку и она, словно пойманная на месте преступления, вспыхивает красным. Завистливо косится на заинтересованного процессом моего переодевания Сергея и нервозно дернувшись, скрывается за занавесом. Мне ее даже жаль становится, но всего на миг, а когда я выбираюсь на свет в новом наряде их и вовсе уже нет.

— До чего же ты хорошенькая, — вплотную подходит к платформе, и я всего на полголовы его выше, — Мне пора покупать ружье?

— Зачем? — улыбаюсь в ответ, укладывая на его плечи руки.

— Отгонять от тебя воздыхателей, — укладывает руки на талию и оглаживает шёлковые бока идеально сидящего на мне наряда.

— Кстати, — вытягиваю из его кармана телефон и смотрю на время, — Мы не опоздаем на вождение?

— Если поторопимся не опоздаем, — отвечает он и коротко чмокнув в губы, отправляет переодеваться.

Выбираемся из торгового центра лишь спустя двадцать минут и действительно спешим, потому что пробки в городе непредсказуемы, а времени не так уж и много остается.

Не знаю даже, чего ждать от сегодняшнего дня. Надеюсь, не попасть снова в пару к той беременной, угробит и не заметит. Я бы вообще запретила беременным водить, ну кто знает, что ей там от гормонов в голову взбредет. С неистовой радостью обнаруживаю, что сегодня со мной катает немолодой мужчина. Немолодой — значит опытный, да? Я даже не обращаю внимание на его диалог с инструктором, ну тракторист и что? Ну переучивается на легковую, ну и что? Ну разное у них управление, ну и что? Зря я, конечно, проигнорировала знаки судьбы…

— Можно я закурУ? — спросил инструктор с кавказским акцентом, когда мы уселись в машину, вопрос был адресован мне, он даже обернулся на заднее сидение, где пока располагалась я.

— Да, — пожала я плечами, раздумывая, пристегиваться или не стоит.

— Она разрЭшила! — похвастался он водителю и демонстративно прикурил от зажигалки.

Сотрудника ДПС с нами сегодня почему-то не было, и я посчитала это хорошим знаком. Но видимо у него просто очень хорошо развито предчувствие, интуиция и инстинкт самосохранения.

— Так, — деловито проговорил инструктор, следя за дорогой, — Повернешь на следующЭй улице влево, — распорядился он и вновь затянулся.

Мужчина за рулем издал невнятный хмык и… Включил правый поворотник, заставив инструктора поперхнуться дымом от неожиданности:

— Я не понЭль, — обманчиво мягко проговорил он, — Это ЩИто такое?

— Извините, — пророкотал басом мужик, даже в этой машине умещаясь с трудом, уж слишком большим он был, — На тракторе просто по-другому…

— Чтоб в пЭрвый и последнЫй, — строго пожурил его инструктор и загасил в пепельнице остатки сигареты.

Мы наивно полагали, что на этом все, но мужик думал иначе и на очередном повороте, где надо было повернуть вправо, он включил… Ну да, левый поворотник.

— Ты ЩИто, учитильнЫца? — взревел инструктор, разворачиваясь к нему, — Ты уцитильнЫца, я тЭбя спраЩиваю?

— Нет, — пробасил водитель, — Я тракторист.

— Тогда почЭму ты путаешь лЭво и право? — не унимался он, вызывая своим акцентом у меня смех, но я честно держалась.

— Потому что на тракторе по-другому, — невозмутимо ответил бугай.

— Нет, это нЭвозможно, — пропыхтел инструктор и вновь потянулся к сигаретам, — ЛЭна, можно?

— Можно, — хрюкнула я, сдерживая смех.

— Что? — наехал он на водителя, который даже не посмотрел в его сторону, — Она разрЭшила! — вновь похвастался он, зажимая между пальцев хрупкую никотиновую палочку.

Затянувшись, инструктор подобрел на пару градусов и доверительно сообщил, сидящему за рулем:

— Вова, единствЭнную машину, которую тебе стоит водить, — он сделал интригующую паузу, выдыхая в окно дым, — Это Дэу Матиз, Вова!

Вова хранил гробовое молчание и на провокацию разумно не велся, подозревая, что тогда вездесущего кавказца, скорее всего, будет просто не заткнуть.

Какое-то время все шло