Правоверный - Станислав Олейник

Он сполоснул над тазиком руки и лицо, снял с натруженных ног обувь, и с наслаждением растянулся на кровати.

Деловая часть встречи Мехмеда Али и его «племянника», проходила один на один, за полным угощением достарханом.

В распоряжение Филиппа был предоставлен автомобиль «Тойота», зарегистрированный в дорожной полиции, как частное «такси», водитель Ахмет, он же телохранитель. Этот, сорокапятилетний человек, прекрасно знающий город, его пригороды, при режиме Дауда, был офицером криминальной полиции, и еще тогда приобрел широкие связи в различных слоях населения.

Важное внимание Филиппом было уделено изучению города, которого он практически не знал. И большую помощь в этом оказал ему Ахмет.

Выехали на «экскурсию», если изучение города можно назвать экскурсией, рано утром.

Город, насыщенный сладким ароматом цветущих акаций, на глазах Филиппа наполнялся восточной оживленностью, суетливостью, автомобильными гудками, воплями ишаков и криками босоногих мальчишек, предлагающих с висящих на животе лотков, сигареты и презервативы.

Не смотря на то, что идет война, город бурлит и живет, как многие и многие века назад.

И если Афганистан считают страной контрастов, то его столицу, тем более. Этот древний город наряду с основным населением, — пуштунами, населяют таджики, хазарейцы, персы, чараймаки, киргизы. На улицах города можно встретить и китайцев, и корейцев, и евреев…

От Майванда до трассы Дар-уль-Амман, ехали спокойно. Дальше началось… Пробка за пробкой. А вскоре автомобильная масса вообще замерла Как пояснил Ахмет, транспортные пробки в Кабуле, особенно здесь, в районе колонны Независимости, обычное явление. Исправить, или что-то улучшить, практически невозможно. Сами власти признают, что более девяноста процентов сидящих за рулем афганцев, не знают элементарных правил дорожного движения, не говоря уже о каких-либо правах на управление автомобилем. Справку, дающую на это право, в дорожной полиции может купить любой, были бы деньги.

— Вот здесь и находится дорожная полиция, — кивнул на трехэтажное обшарпанное здание Ахмет, как только они проскочили мост через реку Кабул.

— А вот и Колонна Независимости, — показал он на высокую стелу на склоне горы. — Возведена в начале века по случаю победы Афганистана над английскими завоевателями.

Ахмет свернул на дорогу бегущую по берегу реки Кабул.

— Хотя трасса по которой мы ехали и короче, — пояснил Ахмет, — но эта удобней. Здесь нет пробок. И она приведет прямо в интересующий нас район.

В центре города Ахмет притормозил. Слева от них был комплекс президентского дворца. На северо-запад от дворца, в стороне от реки, раскинулись новые кварталы города. Эту часть Кабула Ахмет назвал Шахре-Нау. Филипп обратил внимание на изобилие благоухающих садов. На широких тенистых улицах стояли современные здания, в них были размещены магазины, банки, конторы иностранных фирм. Филипп с интересом смотрел на промелькнувшие иностранные посольства и представительство ООН, подробное пояснение к которым, также давал ему Ахмет. Особое внимание он уделил посольству США, расположенному не в центре, а в Новом микрорайоне.

Такой был первый «рабочий» день Филиппа в Кабуле.

Все последующие были подчинены выполнению поставленных перед ним задач, и в первую очередь, — установка агента, — офицера ВВС.

Большую помощь в этом оказал ему Мехмед Али. Через своего родственника проходящего службу в хозяйственном подразделении при штабе ВВС, подполковник был установлен.

Подполковник Курани проходил службу в должности начальника отдела инженерного Управления ВВС, и был в прямом подчинении начальника штаба полковника Амира Хамзы.

Занимая довольно высокую должность в ВВС, и поддерживая, помимо служебных, и дружеские взаимоотношения с начальником штаба Хамзой, Курани имел широкий доступ к информации, не только о жизнедеятельности ВВС и ПВО, которые находились под объединенным командованием, но и министерства обороны в целом.

Штаб ВВС и ПВО находился в одном из зданий, расположенных в режимной зоне Кабульского аэропорта. Какая либо возможность проникновения в зону постороннему лицу, полностью исключалась. Высокие из бетонных плит заборы, с пущенной по верху колючей проволокой, с прожекторами и сигнализацией, двойные КПП, — советские и афганские, исключали даже маленькую на это надежду.

Выйти на подполковника можно было только где — нибудь, в пути его следования, в городе, что было также довольно рискованно, или по его месту жительства.

Филипп выбрал второй вариант.

Проследив за стареньким джипом, на котором Курани добирался на службу, а потом домой, труда не составило. Желтого цвета такси, которых в Кабуле было великое множество, вряд ли могло вызвать у кого-либо какое-то подозрение.

Наблюдение за Курани вели на двух машинах. На второй был Мехмед Али. «Работали» за подполковником в течение трех дней. Проверяли возможное наблюдение за ним со стороны советских или афганских спецслужб. Курани был чист…

Проживал подполковник на окраине Кабула, в Новом микрорайоне, на втором этаже пятиэтажки. В этом же районе имели квартиры семьи советских, как военных, так и гражданских советников и специалистов. Поэтому охрану подъездов осуществляли солдаты внутренних войск ДРА, или, как их называли сами афганцы, сорбозы «Царандоя».

Стояло ничем не примечательное майское воскресное утро. Легкий ветерок разносил по микрорайону медовый запах цветущих акаций. В раскаленной солнцем пыли, купались вездесущие воробьи.

К торговому центру на окраине Нового микрорайона, добирались уже по знакомой Филиппу дороге.

— Что это, Ахмет? — пораженный увиденным, спросил он своего помощника. Перед ними, под самым склоном горы, стояла неимоверной красоты мечеть. Ее внеземной голубизны купола, словно изумруды, сверкали в лучах восходящего солнца.

Посмотрев в ее сторону, Ахмет нахмурился:

— Это оскверненная мечеть, — пояснил он, — ее осквернили неверные, поэтому для посещения правоверными, она закрыта. Подробностей он не рассказал. Филипп, видя его испорченное настроение, на этом не настаивал.

Маркетом, типичный восточный базар, был прозван советскими советниками и специалистами десятилетиями проживавшими в этом районе. Афганцы же его называли «маркет-шурави».

Торговые ряды заполненные дуканами, в которых можно было купить все, были бы деньги, стояли строгими рядами. К ним примыкали допотопные палатки торгующие зеленью. Зелень, а это всевозможные фрукты и овощи, которые, к удивлению шурави приехавших с далекого севера, круглый год свежие, заполняли прилавки, и расстеленные прямо на земле, куски брезента.

Купив немного помидор, лука, которые старик-зеленщик взвесил на допотопных весах, где вместо гирь использовал обыкновенные камни-голыши соответствующие их весу, Филипп с Ахметом направились к своей тойете.

Неожиданно Филипп обратил внимание на крытый грузовик, явно принадлежавший 40 Армии. Рядом стояли двое вооруженных автоматами прапорщиков. Они о чем-то оживлено беседовали с дуканщиком. Переговорив, один из них, подошел к грузовику, откинул полог брезента, и что-то крикнул внутрь. Почти сразу оттуда выпрыгнули двое бойцов, открыли задний борт, и начали выгрузку каких-то мешков.

Увиденному Филипп не удивился. Еще в те, не так уже далекие времена, ему были знакомы, и офицеры, и прапорщики тыловых подразделений 40 Армии, которые без зазрения совести, продавали афганцам все, что было можно, и даже оружие. Ни аресты, ни суды военного трибунала. — ничего не помогало. Подтверждение этому был и этот, увиденный сейчас Филиппом, факт.

Так встретил Филиппа и Ахмета торговый центр микрорайона, к которому прямо примыкал дом, в котором и проживал подполковник Курани.

В торговых рядах среди разношерстной людской массы, мелькали одетые в афганскую военную форму без знаков различия чисто выбритые мужчины и, со взбитыми прическами, крикливо одетые женщины. В этих людях, Филипп безошибочно определил своих соотечественников.

К этому вечеру он готовился основательно. Два дня ушло на то, чтобы изучить подходы к дому и подъезду. Вечерами проверяли реакцию охраны на посещение дома посторонними лицами. Все было нормально. Ничто не указывало на возможность возникновения непредвиденных обстоятельств. Немаловажным фактом было и то, что в подъезд, где проживает подполковник, довольно часто приходят люди, одетые, в основном, в европейскую одежду.

Взвесив все «за» и «против», выходить на контакт с подполковником Филипп решил в европейской одежде, которую ему для этого случая уже подобрал в своем магазине Мехмед Али.

За джипом следовали, как и в первый раз, на двух машинах. Убедившись, что машина подполковника, проехав мост свернула в сторону торгового центра, Филипп, чтобы они оказались на стоянке парковки первыми, дал команду Ахмету обойти ее.