Врата Анубиса - Пауэрс Тим

- Боюсь, - продолжал Копенгагенский Джек, - что нам придется позабыть еще кое-что: мы забудем, что вы когда-то были членом нашей конгрегации, а вы, конечно, должны будете забыть дорогу к моему дому.

- Но, капитан... - испуганно пробормотал Красавчик, - я не нарочно. Возьмите пять шиллингов. - Оставьте их себе. Они вам пригодятся; А теперь уходите.

Красавчик вышел так быстро, что Дойль понял - капитан способен применить самые решительные меры для выпроваживания неугодных.

- А теперь, - сказал капитан Джек улыбаясь, - перейдем к более приятным делам. Есть ли здесь просители, желающие поступить в конгрегацию?

Ролик поднял руку так высоко, как только мог, что оказалось не выше уровня подсвечника на столе.

- Я привел одного, капитан, - прорычал он. Его мощный бас, от которого задрожали все чашки на столе, восполнил недостаточность жеста.

Капитан с любопытством посмотрел вниз, на стол.

- Тогда пусть он встанет.

Дойль поднялся на ноги и встал лицом к Копенгагенскому Джеку.

- Хорошо, Ролик. Вид у него действительно достаточно жалобный. Как вас зовут?

- Брендан Дойль, сэр!

Когда Дойль произнес лишь первые две гласные своей реплики, юноша вскочил, быстро перепрыгнув через перила на площадку, где сидел за столом капитан, и что-то настойчиво зашептал ему на ухо.

Капитан Джек внимательно выслушал юношу, оценивающе посмотрел на Дойля, с сомнением покачал головой и что-то прошептал, наверное, что-то вроде: "А вы уверены?" Молодой человек усиленно закивал и что-то добавил.

Дойль наблюдал происходящее со всевозраставшей тревогой, спрашивая себя, не работает ли этот усатый юнец на лысоголового шефа цыган.

Он взглянул на дверь и отметил, что все это время ее никто и не думал запирать. "Если они попытаются схватить меня, я буду за дверью раньше, чем эти ребята успеют встать из-за стола", - подумал Дойль, несколько успокоившись.

Капитан пожал плечами и обернулся к сотрапезникам, которые заинтригованно ждали результатов тайных переговоров. - Молодой Джеки сказал мне, что наш новый товарищ Брендан Дойль только что прибыл в наш город из Бристоля, где он весьма преуспевал, выдавая себя за глухонемого. Под именем... э-э... Немого Тома он эксплуатировал сочувствие жителей Бристоля в течение последних пяти лет, однако был вынужден уехать оттуда, потому что - в чем там было дело, Джеки? - А, я вспомнил, он увидел друга, выходившего из борделя, и девушка, с которой парень провел ночь, наклонилась из окна второго этажа, в руках у нее был... тяжелый мраморный ночной горшок, который она собиралась сбросить на голову бедному малому, а он уже почти выходил из дверей. Быть может, они не сошлись в цене и девушка сочла себя обиженной. А может, была какая другая причина, не знаю. Это все не важно, но, увидев такое, Дойль закричал на всю улицу: "Осторожно! Назад, дружище, эта шлюха собирается размозжить тебе голову!" Итак, жизнь друга была спасена, но бедный Дойль выдал себя с головой - ведь прохожие слышали, как он вопил, и скоро все уже знали, что он может говорить не хуже любого другого. В результате ему пришлось покинуть город.

Нищие, сидевшие рядом с Дойлем за столом, заявили ему, что он хороший товарищ. Ролик же добавил:

- Ты должен был рассказать мне свою историю утром, парень.

Дойль, проглотив удивление, открыл было рот, чтобы ответить Ролику, но капитан властно поднял руку, все глаза снова обратились к нему, и Дойль так ничего и не сказал.

- И Джеки особенно настаивает на том, что, поскольку Дойль надеется возобновить занятия ремеслом нищего здесь, в Лондоне, и поскольку он может преуспеть, только если совсем не будет говорить, а если он произнесет хотя бы слово, ему грозит повторное изгнание, он должен снова привыкнуть объясняться только жестами. Ведь вам необходимо потренироваться, чтобы снова стать Немым Томом, не так ли, мистер Дойль?

Все обернулись к Дойлю, и он увидел, что капитан слегка подмигнул ему.

"Возможно, все это для того, чтобы скрыть мой акцент, - догадался Дойль. Но почему и откуда этому мальчику известно, что у меня должен быть акцент". Он неуверенно улыбнулся и кивнул.

- Вы умный человек. Немой Том, - сказал Копенгагенский Джек. - Джеки сказал мне, что вы были с ним большими приятелями и в Бристоле частенько встречались, поэтому я позволю ему похитить вас на время у нашей компании с тем, чтобы он объяснил вам наши обычаи. А теперь выслушаем остальных кандидатов. - Следующий, встаньте!

Пока старик с мутным взглядом пытался подняться из-за стола, Джеки спрыгнул с платформы и бросился к Дойлю. Полы его несоразмерного пальто развевались, как крылья птицы. Ошарашенный Дойль сделал шаг назад и глянул на дверь.

- Брендан, - сказал Джеки, - послушайте, я все понимаю, я не держу на вас зла, да к тому же она все равно через неделю променяла вас на другого.

***

Красавчик потрогал закрытую дверь и некоторое время в задумчивости стоял перед столовой. Уже стемнело, и его пробирала дрожь от холода.

Он нахмурился, потом повеселел, вспомнив о припрятанных пяти шиллингах. На эти деньги он сможет купить пару дней беззаботной жизни, скрашенной пивом, пирожками с мясом и игрой в кегли.

Но он снова нахмурился, вдруг осознав, что будет потом, когда пять шиллингов кончатся. Что он будет тогда делать? Он мог бы спросить капитана. Но ведь капитан его выгнал, и теперь придется самому заботиться о снискании хлеба насущного. Хныча от жалости к себе, он поспешил вниз по Пай-стрит, похлопывая время от времени по щекам, видимо, надеясь столь странным способом пробудить хоть одну конструктивную мысль.

***

- Вы знали, что у меня акцент? Дойль плотнее запахнул пальто - в маленькой комнатке было холодно, несмотря на тлеющий в камине уголь.

- Конечно, - ответил Джеки, подкладывая поленья к тлеющим углям и стараясь устроить хорошую тягу. - Я сказал капитану, что не надо давать вам говорить, и он придумал для этого историю. Вы не могли бы закрыть окно? А теперь, пожалуйста, садитесь.

Дойль закрыл окно.

- Так как вы узнали и почему меня не должны слышать?

В комнате было два стула - по одному с каждой стороны маленького стола, и Дойль предпочел тот, который стоял ближе к двери.

Убедившись, что огонь разгорается, Джеки распрямился и подошел к шкафу.

- Я скажу вам, когда вы ответите на несколько вопросов. Дойль аж задохнулся от такой наглости. Да что этот сопляк себе позволяет! Да как он смеет! Нахальный щенок. Его студенты и то старше, а этот паршивец... тут Дойль несколько смягчился, увидев в руках юноши бутылку.

Сюда доносился приглушенный шум аплодисментов и свистки, но они не обращали на это внимания. Джеки сел, взглянул на Дойля как-то загадочно и сурово, налил бренди в два бокала и протянул один Дойлю.

- Благодарю, - сказал Дойль, поднял бокал, поболтал бренди, поднес к носу и понюхал. Судя по запаху, это лучшее из всего, что ему когда-либо доводилось пить. - Хорошо живете, - нехотя признал он.

Джеки пожал плечами.

- Милостыня - ремесло не хуже .любого другого, - сказал он слегка раздраженно, - и Копенгагенский Джек - лучший организатор этого дела. - Он отхлебнул бренди и решил перейти прямо к делу: - Скажите мне правду, Дойль. Что вы натворили? Почему доктор Ромени за вами охотится?

Дойль заморгал в полном недоумении.

- Кто такой доктор Ромени?

- Он главарь самой могущественной цыганской банды в Англии.

Дойль похолодел от ужаса.

- Высокий лысый старик? В ботинках на пружинах?

- Он самый. Им наняты все нищие и воры в садке Хорребина, чтобы искать человека, похожего на вас по описанию, с иностранным, вероятно, американским акцентом. И он предложил большое вознаграждение за вашу поимку.

- Хорребин? Этот клоун? Боже, я видел его сегодня утром, когда смотрел его проклятый кукольный спектакль. Он не производил впечатления...

- Доктор Ромени велел всем искать вас только сегодня вечером. Хорребин упомянул о том, что видел вас на Биллингсгет.