Пересечь сплошную (СИ) - Литт Ксюша

Глава 16. Первая неделя после конца света

Как ни странно, это бессмысленное свидание Лерки с лейтенантом и совсем не вяжущейся там мной, да еще и с дорожными приключениями, меня развеяло и отвлекло от тягостных мыслей. Вечером я почти не вспоминала ни о Назарове, ни о случившейся у меня с ним катастрофе. Уснула легко и без мыслей, а весь следующий выходной день посвятила проекту. Погрузилась в него с головой, и ни разу не зашла ни в одну из соцсетей, и не отвечала ни на какие звонки. Абстрагировалась от всего внешнего мира полностью. Хотя нет, вру, на один вызов я все же ответила. Наш еженедельный сеанс связи с Юркой я не пропустила. Правда, разговор наш состоялся не более, чем на одну минуту:

— Юр, позвони маме, — это все что сказала я абсолютно без эмоций, — через неделю поговорим, — и сбросила вызов, а потом и вовсе отключила телефон, снова зарываясь в социологию, и больше не включала его до самого утра.

Я понимала, что Юрка не успокоится и будет доставать меня, требуя объяснений, но ругаться с ним на данный момент мне не хотелось. Знаю, я поступала жестоко с парнем, находящимся за тысячу километров от дома, но на выяснения отношений у меня не осталось никаких моральных сил.

И он действительно не отстал и ожидаемо долбил меня звонками — это я увидела уже, когда ехала на следующий день в институт. Так что не зря отключилась. Как только я снова появилась в сети, незамедлительно пришло сообщение от оператора, что абонент «Юра» несколько раз пытался связаться со мной, и еще одно — от того самого абонента:

«Кто такой Кирилл?», — спрашивал он меня.

Ага. Привет любимой “свекрови”!

Кто такой Кирилл? Вот кто такой Кирилл, помимо того, что он мудак-однокурсник, который измотал мне все нервы с проектом, чуть не завалив его?

Сидя у стены на скамейке в спортзале, я задумчиво смотрела на столпившихся в кучу парней. Сегодня у нас проходил зачет по физкультуре. Мальчишки в нашей группе собрались на любой вкус и цвет. Малорослые, средние и высокие. Доходяги, крепыши-качки и толстячки. Светленькие и темненькие. Симпатичные и не очень. Замкнутые и раскрепощенные... Перечислять можно бесконечно — все разные. Кирилл, конечно же, по моему мнению, был среди них самый идеальный. Бессмысленно повторять в сто пятисотый раз, что он мне нравился. С первого курса, с того самого дня, когда мы все такие разношерстные собрались первого сентября и, с интересом поглядывая друг на друга, изучали с кем предстоит бок о бок отираться долгие четыре года. Именно тогда я и зависла на ярком, до жути уверенном в себе красавчике. Да у меня на тот момент был свой парень и порядочную девушку вроде бы не должны были интересовать другие представители мужского пола, но ведь никто почему-то не осуждает тех, кто восхищается каким-нибудь актером или певцом. Не заявляет, как ты можешь при «живом муже» пускать слюни на какого-нибудь Стаса Михайлова или Тимати, слушать их песни круглосуточно и рыться в биографиях, смакуя скандальные моменты жизни идолов. Быть поклонником известной личности обычно считается нормой. Так чем же я была хуже? Я вот точно так же, причем абсолютно не афишируя, фанатела от простого никому не известного, но такого до смущения, до замирания в сердце обаятельного Крайнова. Кумир — вот кто был такой Кирилл. Мой личный эталон совершенства.

Однако почему-то совсем не по этому представителю божества блуждал мой взгляд в тот момент, когда я пялилась на сборище пацанов. С каким-то мазохистским упорством я зачем-то, словно убийца, возвращающийся на место преступления, снова и снова отыскивала среди ребят Назарова. Тихо, украдкой скользила по его чуть сутулой спине, на этот раз прикрытой уже другой — светлой футболкой, и с тоскою возвращалась в то, еще такое беспечное утро. Когда мы со Стасом, беззаботно с аппетитом жевали подгоревший хлеб, запивая его сладким чаем, а потом с азартом весело швыряли кубики и передвигали фишки. В то замечательное счастливое время, продолжающееся ровно до того момента, пока пальцы Назарова не раскрыли несмело мою ладонь. Это касание, как точка невозврата, которую мы самонадеянно перешагнули.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стас... Стас Назаров — абсолютно не герой моего романа, как бы я не сопротивлялась, теперь стал лидером всех моих мыслей.

Я незаметно едва слышно тяжело вздохнула и внимание мое невольно перешло на руки, которые на днях так бесцеремонно раздевали меня. Незваные воспоминания не вызвали ничего, кроме стыда. Я поморщилась и отвернулась.

Но не я одна, оказывается, осматривала те руки. Нездоровое любопытство проявил кто-то и из ребят:

— Ох, ни херасе, Стас! Что с руками? — услышала я ухмылку, неизвестно кому принадлежащую, но имя Назарова невольно заставило меня обернуться и тоже снова уставиться на его руки.

Стас в первую секунду сразу не сообразил, о чем его спросили, озадаченно вскинул ладони осматривая их и лишь потом, ничего там не обнаружив, пробежался взглядом вверх до плеч. На них и остановился. Покосился на не такие уж и большие, но вполне заметные засечки-царапины на коже, машинально потер их, словно они способны были таким образом стереться.

— Кошка, наверное, — ехидно хохотнул кто-то еще.

— Угу, кошка, — буркнул Стас, слегка смутившись, скривил губы в слабой улыбке и поспешно потянул рукава футболки, старясь прикрыть следы моей «страсти».

— Ахахах, — заржал Протасов, не задержался, влез, раскрыв свой поганый рот, — ниче так ты, видать, Янку отшоркал… — еще и характерно пожестикулировал придурок, — ха-ха-ха, горячий МалышЬ...

Я не кошка, не Янка и не МалышЬ и никто, слава богу, понятия не имел что это все было моих «горячих» ногтей дело, но я все равно вспыхнула в унизительной неловкости, желая провалиться и куда-нибудь исчезнуть, лишь бы не слышать всей этой пошлости.

Стыдно и неприятно.

Неприятно, похоже, стало и Назарову. Все же попрали честь его драгоценного Малыша. Он моментально вскинулся, не на полном серьезе, чуть шутливо, но огрызнулся:

— Завидуешь? Я щас тебя отшоркаю, — и довольно ловко скрутил увальня Протасика. Они дурашливо сцепились. Влад ржал, матерился и повизгивал, Стас тоже смеялся. Разнялись они быстро — через минуту, оба вполне довольные собой и ситуацией.

Стас, поправляясь после мини потасовки и снова нещадно вытягивая рукава, исподтишка покосился на меня. Я не знаю, как я выглядела, просто немного не готова была к такого рода шутке, не успела изобразить равнодушие и смешно мне тоже не было. Назаров, встретившись со мной взглядом, вмиг тоже посерьезнел и на всякий случай дал вдогонку еще один небольшой пинок зазевавшемуся Владу. Возможно, это он сделал уже за меня...

* * *

Зачет по физкультуре сдали все, кроме Протасова. Кирилл выдал все положенные нормативы, а некоторые даже чуть больше. Стас тоже уложился в нормы, на тройку сподобился и отжаться, и упражнения на пресс сделать. На турнике эксклюзивно для физрука в этот раз он вытянул лишь только восемь раз, а Протасик так и остался в итоге болтаться на перекладине не сумев поднять свое бесполезное обществу тело ни разу.

* * *

 Вообще, в целом, с зачетами на этой зимней сессии проблем не ожидалось, во всяком случае у меня. Что-то проходило автоматом, с чем-то я планировала отстреляться без затруднений. Наши преподы обычно учащихся заваливать не стремились, кроме разве что того самого злосчастного придурка по финансовому праву, к которому мы на следующий день после физкультуры собрались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я снова спешила с утра пораньше. В институт в этот раз заявилась задолго до начала зачета. В первую очередь сразу же проверила расписание — никаких изменений — и двинулась искать нужную аудиторию. В вестибюле первого этажа меня окликнул Кирилл. Ребята только ввалились в здание, и тут им как раз встретилась я.

- Юль, подожди, - крикнул мне Крайнов.

Я обернулась и остановилась, поджидая, когда он вместе со Стасом подойдет ко мне. Назаров, правда, не дойдя пары метров, чуть притормозил и уткнулся в телефон — выпал из жизни, в один миг телепортировавшись во вселенную под названием «МалышЬ». Что меня, естественно, более чем устроило. Чем дальше он был и чем меньше мы контактировали, тем мне было спокойней.