Меч Без Имени - Андрей Белянин

Злобыня пожал плечами, Жан сокрушенно обхватил голову руками и ударился в тихую панику. Я поправил плащ, надел предложенный одним из ратников широкий пояс с кольцом для меча, приласкал рукоять и двинулся вперед. Русичи смотрели на меня с явным состраданием…

– Одно условие, лорд Скиминок! – крикнула напоследок Вероника.

– Ну? – буркнул я.

– Я прикрою вас сверху… Мало ли что…

Черти спали самым бессовестным образом. Ну хоть бы один часовой смеху ради! Будь на месте русичей какие-нибудь коварные абреки – весь лагерь нечисти вырезали бы за одну ночь. Злобыня был слишком хорошо воспитан для такого поступка… Я двигался, не особенно прячась, перешагивая через храпящих и сопящих, пока наконец не обошел всю дислокацию врага. Лии не было. Собственно, вообще не обнаружилось ни одного пленника. Тогда, выйдя на середину, я сел на перевернутый котел и подбросил хворосту на тлеющие угли. Вероника кружилась где-то под куполом пещеры, метрах в пяти над головой. Ну что было делать? Поступок, совершенный мной, можно отнести к дебильному… Все произошло слишком быстро, на уровне интуиции. Я взял чурбачок потяжелее и запустил им в кучу спящих чертей. Результат превзошел все ожидания! Подобно камню Ясона, чурбак стукнул по носу одного, шмякнул по уху другого и въехал в пятак третьему. Они не стали задавать вопросов и выяснять первопричины, а просто пнули пару раз ближайших соседей. Те с полусна – своих. Дальше – цепная реакция!

– Браво, милорд! – восторженно донеслось сверху, а внизу уже бушевала целая баталия. Обозленные черти носились друг за другом, угощая своих же товарищей полновесными ударами. Мордобой велся от души и с размахом! Меня они просто игнорировали. Пришлось ждать не менее получаса, пока наш старый знакомый с бакенбардами не навел хоть какое-то подобие порядка. Постепенно вся эта толпа сгрудилась вокруг меня, раздраженно сопя и неуверенно притопывая, словно не знала, с чего начать. Я не очень старался облегчить им задачу и с самым скучающим видом насвистывал какую-то бульварную песенку. Молчание затягивалось.

– Ваше имя, поручик? – неожиданно рявкнул я командирским голосом, ткнув пальцем в сторону бакенбардистого.

– Брумель, господин полковник! – по-военному отчеканил тот, вытянувшись в струнку. Я встал, сделал шаг в его сторону и заорал уже совершенно по-хамски, как в армии:

– Что вы себе позволяете! Дисциплина развалена, лагерь спит, сплошная анархия, мать вашу! Где дневальные? Шесть суток ареста! Где часовые? Расстрелять мерзавцев! Поручик Брумель! Быстро построить личный состав!

Все одурели от неожиданности. Брумель носился, как зайчик, выстраивая разномастных чертей в стройные ряды. Ошалевшая нечисть брала вилы на плечо и со страхом взирала на мое благородие. Построив всех, хвостатый поручик строевым шагом подошел ко мне и робко отрапортовал:

– Господин полковник, по вашему приказу личный состав вверенных мне сил выстроен. Однако осмелюсь доложить, что Ризенкампф нас за это не…

– Что?! Молчать! Не возражать! С кем разговариваете, поручик? Субординацию забыли, так вас через этак! Под трибунал захотели?

– Так точно, господин полковник! Никак нет, господин полковник! Виноват, господин полковник!

– То-то, смотри у меня… – Я подошел к строю и гаркнул: – Здорово, орлы!

– Здрав… жлам… ваш… превосход… – пророкотали черти. Нет, ей-Богу, какая-то военная струнка в них осталась. Интересно, долго ли будут приходить в себя? И что станет со мной, когда они опомнятся? Хм… не надо о грустном.

– Поручик, сколько у нас пленных?

– В настоящий момент ни одного. Последнего съели за ужином. На солянку пошел-с…

– А не было ли среди прошлой партии светловолосой девушки лет восемнадцати в костюме пажа?

– Никак нет. – Брумель задумался. – Хотя, мне кажется, я видел такую…

– Где?

– В апартаментах Смерти. Но вход в распределитель и контору нам запрещен…

– Почему вовремя не доложили? – опять зарычал я.

Бедный черт вытянулся во фрунт и, похоже, был готов к самому худшему.

– Срочно расставить часовых, вылизать территорию, привести в порядок оружие – в двенадцать ноль-ноль выступаем! Дальнейшие указания – после моего возвращения из генштаба. Вопросы есть?

– Никак нет!

На всякий случай я притянул Брумеля за ухо и страшным шепотом пообещал:

– Если через два часа все не будет как должно – сгною! До старости будешь гальюны драить…

– Слушаюсь, господин полковник! – едва выдохнул он.

– Транспорт подан! – выкрикнула Вероника и, лихо подрулив, приняла меня на борт.

– Смир-р-р-на!

…Мы улетали быстро. Не хотелось дожидаться того момента, когда черти поймут, что, собственно, произошло. Вероника мельком глянула назад.

– Ну? – поинтересовался я.

– Вылизывают территорию.

– В каком смысле?

– В самом прямом…

– Ну, ты даешь, ландграф… – восторженно приветствовал нас Злобыня Никитич. – Я уж и не чаял увидеть тебя живым. Как ты поленце-то бросил, думаю, все – нет более ландграфа. Разорвут! Ан вон как оно обернулось. Это ты их с полусна, с полуодури так зарапортовал, что и пискнуть не посмели. Полцарства отдал бы за воеводу такого!

«Послужил бы ты два года в пограничных войсках – не такое бы увидел», – подумал я. Что ни говорите, а армия для мужчины – вещь полезная: приучает мыслить масштабно, крупными человеческими категориями. А уж командовать научишься…

– Милорд, Лии там нет?

– Нет, Жан. Они говорят, что похожая девушка попала в какой-то распределитель, куда и черти не ходят. Там живет Смерть. Наверное, это и есть то место с камнем. А, княже? Двинемся в путь!

– Твоя правда. Не след нам задерживаться. Поспешим.

…Спустя полчаса, проносясь по этим запутанным коридорам, мы услышали отголосок дикого рева, в котором неясно прослушивалось нехорошее матерное слово, эквивалент безобидного «обманули»… Значит, черти пришли в себя. Это подбодрило нас, и вскоре мы были в том самом запретном месте. Белый камень при входе глянул на нас зелеными глазами и даже, кажется, подмигнул.

– Вот тут, стало быть, и живет Смертушка? – тяжело выдохнул кто-то из дружинников.

– А ну, чего уставились, как бараны на новые ворота? Али прежде Смерти не видели? – прикрикнул князь, но я остановил его, положив руку на плечо:

– Еще один сольный концерт. Я пойду один. Мы с этой старушкой… ну что-то вроде собутыльников! По крайней мере, в гости она меня приглашала.

– На верную смерть идешь, ландграф… – перекрестились русичи.

– А как же я, милорд? – вылезла Вероника. – Там, наверное, так интересно… Вам ведь нужна магическая помощь, и потом…

– Нет!

– Вы обещали… – захныкала юная ведьма.

– Я обещал вернуть тебя в целости и сохранности. К Смерти незваными не ходят, это ее прерогатива. Поскольку приглашали меня одного, то прочим соваться просто глупо, нелепо и бессмысленно.

– Твоя правда, ландграф. Мы постоим тут. Ненароком и черти заглянуть могут, – кивнул Злобыня. – Сколь ждать тебя?

– Не больше часа. Сегодня я не настроен на длительную пьянку.

– Я буду ждать, пока вы не вернетесь! – упрямо опустил голову Бульдозер – Час, день, год – все равно. А потом сам пойду за вами…

На всякий случай я трижды обнялся с князем, получил поцелуй в щеку от Вероники, похлопал по плечу грустного оруженосца и быстрыми шагами пошел по тускло освещенному коридору. Минут через десять передо мной открылся великолепный сводчатый зал из черного полированного гранита, в центре которого на троне восседала Смерть. Я испытал огромное облегчение. Хотя не думаю, что многие так искренне обрадовались бы при виде мрачной фигуры в плаще с капюшоном и здоровенной косой в костяных руках.

– Кого я вижу? Лорд Скиминок собственной персоной. Пришел-таки. А зачем? Погибели ищешь?

– Может, выпьем? – Я с надеждой глянул на бабушку, но…

– Может быть… – суховато ответила Смерть. – А за чей счет?

– В прошлый раз пили за мой! – нагло напомнил я, понимая, что терять уже нечего. – И кто-то еще активно зазывал в гости, мол, будешь в наших краях – заходи! Угощение, тыры-пыры, посидим, как белые люди… Я тут бросаю все, еду черт-те куда, а мне предъявляют к оплате чек за еще не откупоренную бутылку!

– Ладно, не злись. Пошутить нельзя? Все помню: и вино, и уважение твое, и обещание заглянуть. Эй, там! А ну, живо накрыть стол для нас с ландграфом!

Откуда-то набежала уйма народу, и вскоре все было на мази. Помнится, Вероника страстно хотела полюбоваться на всяких там вампиров красноглазых с зубками до подбородка, на скелетов ходячих с бантом на шее и салфеткой через руку, на мертвецов полусгнивших, снующих туда-сюда с подносиками… Этого добра и впрямь было в избытке. Все же хорошо быть современным человеком. Бульдозер бы, например, помер от ужаса, а средний стандартный человек феодального воспитания – как минимум свихнулся. Общество-то какое – сущий кошмар! Но я уже закаленный, насмотрелся в свое время Спилберга, почитал Кинга, и нормально. Ничего не боюсь. Противно, конечно, запахи не ах, но ведь и не тошнит!