Слишком поздно (ЛП) - Колин Гувер

  И я сделал все чтобы вернуть ее обратно - она даже не поняла, что это было как-то связано со мной. Я сделал это для ее же блага - потому что я люблю ее. И я знаю, что она любит меня. Когда Слоан вернулась ко мне и попросила помощи, был невероятно горд собой. Потому что я знал - на тот момент сделка была заключена. Теперь она будет моей навсегда.

  Но в наших отношениях по прежнему остается один малюсенький изъян, что заставляет меня усомниться в их незыблемости. Слоан отказывается принимать мой образ жизни - постоянно заставляет меня пообещать ей, что я когда-нибудь выйду из игры. Хотя, мы оба знаем, что этого никогда не произойдет. Я хорош в том, что делаю. Но, думаю, мне нужно доказать ей, что я могу совмещать две вещи. Быть тем, кто ей нужен без ущерба для моего образа жизни.

  Мне нужно убедиться, что она никуда не уйдет. Мне нужно сделать ее частью своей жизни навсегда.

  Я мог бы жениться на ней. Я мог бы купить ей дом, где будем жить только мы вдвоем. Конечно, я буду находиться в этом доме между восмью утра и восмью вечера, так как, похоже, я единственный, кто знает, как правильно здесь вести дела.

  Но Слоан могла бы быть в нашем общем доме, растить детей. Когда бы я приходил ночью домой, она могла бы кормить меня, мы бы занимались любовью, я бы спал с ней. И она бы спала на животе.

  Я никогда раньше не думал о женитьбе. Интересно, почему эта гениальная мысль только сейчас пришла мне в голову?

  Хотя, Слоан тоже никогда не говорила о браке. Я даже не уверен, что она согласится на это. Но если бы она забеременела, у нее бы не было выбора. К сожалению, она использует противозачаточные таблетки с большей регулярностью, чем сосут мой член. Не то, чтобы ее противозачаточные - это то, на что я не могу повлиять. Ко всему прочему, она также заставляет меня надевать чертов презерватив каждый раз, когда я занимаюсь с ней сексом.

  Но... презервативы - то, на что я мог бы повлиять.

  Интересно, каково это - быть внутри нее без презерватива. Раньше она впускала меня на несколько секунд - только для того, чтобы подготовить ее перед тем как надеть презерватив. Но я никогда не кончал в нее.

  Ее теплая киска жестко сжимающая мой член, пока я кончаю в нее, ощущая все без барьера.

  При мысли об этом я издаю стон и начинаю быстрее двигать кулаком. Черт, а это приятно. Наблюдать за ней, думая о том, как быть внутри нее. Мне нужно к ней прикоснуться. Я наклоняюсь вперед, приближая свой рот к ее обнаженной груди. Обычно я стараюсь ее не разбудить, но это не будет первый раз, когда она проснется от того, что я на нее дрочу.

  Скольжу языком по ее соску и дразню, медленно очерчивая круги.

  Она вытягивает руку на подушке и стонет. Мне нравится, что она все еще спит.   Я хочу посмотреть, насколько близко я смогу подвести ее к оргазму, прежде чем она проснется.

  Обхватываю губами сосок и нежно сосу. Он мгновенно твердеет у меня во рту.

  - Ммм, - Слоан снова стонет, ее голос сонный и запыхавшийся.

  - Картер.

  Моя челюсть сжимается с ее гребанным соском во рту.

  Что, блять, она только что сказала? 

  Я сразу же отстраняюсь, позволяя ее соску выскочить изо рта. Смотрю вниз на ее рожу. Отпускаю член. Он сразу обмяк при звуке этого имени.

  Что за хуйня? 

  Что.

  За.

  Хуйня?

  У меня болит грудь. Ощущение, будто кто-то просто ее раздробил. Уронил на нее кирпич.

  Уронил на нее сраное здание.

  Где-то между стоном его имени и пробуждением, Слоан опускает свою футболку.

  Где-то между стоном его имени и ее пробуждением, я оборачиваю руки вокруг ее горла.

  Она смотрит на меня. Ее глаза полны страха. Уверен, это страшно - проснуться, когда твой бойфренд держит тебя за горло, но ей, должно быть, повезло, ведь она не чувствует того, что чувствую сейчас я.

  - Ты с ним трахаешься?

  Прилагаю все усилия, чтобы не выкрикнуть эти слова. Вместо этого, мой голос спокоен и собран, в отличие от всего что твориться внутри. Я не сдавливаю ее горло с какой-либо значительной силой.

  Пока нет.

  Я просто держу руку на ее шее, поэтому она должна ответить мне прямо сейчас. Слоан может говорить, но она этого не делает. Это ебаная шлюха просто пялится на меня, как будто только что попалась.

  - Слоан? Ты трахаешься с Картером? Он уже был в тебе?

  Слоан тут же начинает трясти головой. Прижимает ладони к матрасу и поднимается выше, опираясь о спинку кровати. Моя рука не отпускает ее горло.

  - О чем ты говоришь? - спрашивает она. - Нет. Конечно нет. Боже, нет.

  Она смотрит на меня, как на психа. Она очень убедительна.

  Моя мать была слишком убедительной. Посмотрите где она оказалась. 

  Сжимаю руку, наблюдая, как ее лицо медленно начинает розоветь. Она морщится и сжимает руками простыни. Ее глаза начинают слезиться.

  Хорошо, что отец научил меня, что нельзя позволять себя одурачить женским слезам. 

  Я наклоняюсь ближе, пока не оказываюсь лишь в двух сантиметрах от нее.   Пробегаюсь взглядом по ее глазам, рту, каждой лживой черте ее морды.

  - Ты только что назвала его имя, Слоан. Я взял твой ебаный сосок в рот, пытаясь доставить тебе удовольствие. Но потом ты прошептала его гребанное имя. Ты произнесла Картер.

  Слоан качает головой. Она так непреклонна, трясет головой с такой интенсивностью, что я ослабляю хватку на ее горле, чтобы она могла говорить.   Набрав побольше воздуха, она выпаливает:

  - Я не говорила Картер, проклятый идиот. Я сказала сильнее (прим.: в английском языке произношение имени Картер очень схоже со словом сильнее) . Я не спала и чувствовала, что ты целуешь меня. Я хотела, чтобы ты делал это сильнее.

  Я смотрю на нее.

  Позволяю ее словам проникнуть в свое сознание.

  Позволяю ее объяснению разстереть боль в груди, пока снова не могу дышать.

  Медленно убираю руку от ее горла, вниз по ее шее.